📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураРазNообразный Наполеон - Мурат Магометович Куриев

РазNообразный Наполеон - Мурат Магометович Куриев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 94
Перейти на страницу:

То Он над могилою едет!

Знамена победно шумят…

Тут выйдет к тебе, император,

Из гроба твой верный солдат!

Личное восприятие, ничего не поделаешь. Я ценю превыше всего слово. А слова о Наполеоне изучаю очень пристрастно. И дальше разговор у нас пойдет о словах о Наполеоне. О людях, которые писали о нем. В разное время, в разных странах. Эта часть книги не только о литературе, но и о пресловутом человеческом факторе.

Конечно, я начну с французов. Заслуживают хотя бы потому, что они соотечественники великого императора. Шучу. Просто кто-то может говорить о Наполеоне отстраненно, но французы – ни при каких обстоятельствах.

Скажу в последний раз: эта книга – не энциклопедия. «Про все» и «про всех» в ней не будет. Будет лишь некая картина. И – неслучайный выбор. В книге ведь нет точных ответов. Я лишь надеюсь, что вы поймете, как появляются вопросы.

Глава первая

Французы. Эффект сопричастности

Наполеон – великий книголюб. Картин и гравюр, на которых он изображен читающим, очень много. Видимо, ему самому нравился такой сюжет. Он всегда находил время для того, чтобы заниматься собственной библиотекой. У него были и личные библиотекари.

О литературных предпочтениях императора известно многое, мы также знаем, что читатель он пристрастный и нетерпеливый. Если Наполеону что-то не нравилось, мог и в камин книгу бросить. Заметим, что в огне, как правило, оказывались книги современных авторов. Понятно, не Плутарха же сжигать.

Передвижная, или походная, библиотека императора состояла из примерно трех тысяч книг. То, что должно быть под рукой. Три тысячи? В разы меньше того, что за два века написано о самом Наполеоне! В первую очередь, конечно, его соотечественниками.

Могли бы какие-то из них оказаться в его библиотеке? Да, и, наверное, многие. С другой стороны, и в камине наверняка полыхало бы так, что страшно представить.

В общем, я пошел по простому пути. Выбрал тех соотечественников императора, которые, во-первых, еще застали эпоху, а во-вторых, создали то, что как минимум интересно и сегодня.

Уроки «гениальности» от Шатобриана

Франсуа Рене де Шатобриан. Настоящий «сумрачный гений»… Достаточно посмотреть на любой его портрет, чтобы это понять. Всклокоченные волосы над узким лицом, глаза – угли над орлиным носом… Аристократ по рождению, философ по призванию. Шатобриан, наверное, больше философ, чем писатель. Однако он волшебник слова. Стиль для него важнее мысли, он непрост для восприятия. Все время оказывался в центре событий – и воспевал одиночество. Метущаяся натура, как и положено романтику.

Шатобриан – начало всех начал, он – «отец» французского романтизма. Его отношения с Наполеоном настолько сложные и причудливые, что достойны не одного романа. Сам Шатобриан назвал их «смесью гнева и тяготения». Так оно и есть, причем с обеих сторон.

Шатобриан покинул Францию из-за революции, а вернулся на родину благодаря Наполеону. Точнее, амнистии для эмигрантов, объявленной первым консулом в 1802 году. Уезжал просто в шоке от происходящего, вернулся готовым романтиком.

Мне бы не хотелось здесь подробно говорить о романтизме. Упомяну лишь азбучные истины, основы основ. Неприятие буржуазной революции и традиций Просвещения. Особое внимание к религии. Противопоставление чувств человека идее «все объясняющего разума». Коротко, конечно, но для понимания вполне достаточно. Нас ведь интересует не вся литература, а литература о Наполеоне.

По этой же причине я оставлю в покое привычную связку «Шатобриан – Жермена де Сталь». О последней мы еще поговорим, причем в другой связке.

Итак, Наполеона считают «душителем свободы слова» и вообще – свободы. Обвинение справедливое, но лишь отчасти. Шатобриан – наглядный пример того, что отношение и к свободе, и к слову у императора довольно своеобразное. Он все же человек, воспитанный на традициях Просвещения. А самое главное – Наполеон умел подняться над суетой и оценить по достоинству то, что было действительно талантливым, а не только полезным.

В 1802-м Шатобриан публикует своего «Гения христианства». Программное произведение не только для французского, но и для всего романтизма. Апология христианской религии, написанная очень талантливым человеком. Художественно-эстетическая программа, которая произвела сильное впечатление на современников и – понравилась Наполеону.

Тому есть некое простое объяснение. Дескать, во Франции появилась мода на «умеренный консерватизм», первый консул сам этому потворствовал и трактат Шатобриана оказался очень ко времени. Все так, конечно, но Наполеон, в чем не приходится сомневаться, оценил и художественные достоинства «Гения христианства». Произведение было по-настоящему сильным. Наполеон восхитился. Настолько, что предложил Шатобриану дипломатическую должность при папском дворе.

Забегая вперед, скажу, что политик из Шатобриана так себе. Уже в годы Реставрации он сделает прекрасную карьеру, какое-то время даже будет министром иностранных дел. Однако Шатобриану всегда не хватало ни отстраненности, ни холодного расчета. Он – человек из «империи чувств».

После казни герцога Энгиенского отношения между Наполеоном и Шатобрианом испортились. Дело доходило до ссылок (недалеко, под Париж), но в 1811 году именно император настоял на том, чтобы Шатобриана избрали членом Французской академии. А ведь Шатобриан к тому времени уже стал яростным критиком Наполеона.

Да, странные это были отношения. Два гения, которые уважали и презирали друг друга…

Наполеон уйдет, Шатобриан останется. Превратится, как обычно говорят, в ультрароялиста. Не соглашусь. Формально он им выглядел, по сути никаким «ультра» он никогда не был. Шатобриан очаровывался и разочаровывался много раз в жизни, до самого ее конца, – ну какой из него «ультра»?

Какое-то время он осыпал императора проклятиями, потом у него появилось время подумать. И конечно же, Наполеон стал для него «романтическим героем», иначе и быть не могло. Название самого грандиозного сочинения Шатобриана переводят по-разному. «Записки из могилы» или «Замогильные записки» – разница невелика. По факту они появились уже после его смерти, в 1848 году. Писал их Шатобриан много лет, по форме автобиография, по сути – нечто большее. И Наполеон в «Записках» – один из главных персонажей.

«В Бонапарте столь сильно было выражено абсолютное всевластие, что после того, как мы пережили деспотизм его личности, нам предстоит испытать деспотизм его памяти. Этот последний деспотизм гораздо сильнее, чем первый, так как, будучи живым, он не мог охватить мир, а умерев, завладел им».

Какая заявка! Шатобриан все объяснит про величие Наполеона. И признает, что он сильная личность, покончившая с анархией и беспорядком. Что он создал могущественное государство. Однако Шатобриан говорит и о вине французов в обожествлении Наполеона.

«Мы исчезли, все подчинялось ему». Это плохо, очень плохо. Однако про «деспотизм памяти» он сказал неслучайно. Шатобриана часто упрекают в непоследовательности. Обычный

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 94
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?