Пособие для ленивого студента - Елена Малиновская

— Вы ведь ничего не платите за обучение, — вкрадчиво проговорил виер Ольшон, размеренно постукивая пальцами по столу перед собой. — Более того, получаете неплохую стипендию как студентка, имеющая неплохие перспективы. Верно?

Надежда еще не окончательно умерла в моей душе, поэтому я осторожно кивнула, не совсем понимая, куда он клонит.

— Скажите, что было бы, если бы государство не оказывало вам такой поддержки? — поинтересовался декан.

Я поморщилась. Зачем он задает вопросы, ответы на которые очевидны? В таком случае я бы не смогла обучаться в академии — вот и вся правда. Дело в том, что все детство с самых ранних лет я провела в гроштерском сиротском приюте. Понятия не имею, есть ли у меня родители или нет, а если есть — почему они отказались от меня. Я могу лишь строить догадки.

По словам воспитателей, однажды меня обнаружили на пороге сего славного заведения. По приблизительным прикидкам мне на вид было не больше месяца. Вместо пеленки я была закутана в какую-то старую грязную ветошь. В общем, не стоило быть провидицей, чтобы угадать печальную судьбу моей матери. Наверняка она из очень бедной семьи, родила вне брака и достаточно скоро поняла, что не в состоянии прокормить ребенка. Поэтому предпочла отдать меня на воспитание государству.

Нет, я не держала зла на ту женщину, которая произвела меня на свет. В конце концов, у нее хватило мужества не избавиться от ненужного плода еще тогда, когда я была в ее утробе. И она не бросила меня умирать в зимнем лесу, а отнесла в то место, где, по ее представлениям, мне было бы лучше всего.

И я действительно вспоминаю свою жизнь в приюте хоть и не с ностальгией, но в светлых тонах. Нас не били, не морили голодом, наказывали лишь за очень серьезные прегрешения. И то самая суровая кара обычно заключалась во внеочередной мойке отхожих мест. Более того, в приюте были занятия, на которых я узнала куда больше нынешних попрошаек и детишек из пусть полных, но нищих семей. Когда выяснилось, что у меня имеются определенные способности к магии, то старшая воспитательница — госпожа Вересея Олиен — взяла меня под личную опеку. И во многом благодаря ее участию меня допустили до экзаменов в академии. Полагаю, и стипендию мне выделили не без ее стараний.

В общем, на тяжкую долю сиротинушки я не жаловалась. Прекрасно понимала, что получила даже больше, чем зачастую получают дети из обычных семей. Дальнейшая моя судьба зависела лишь от меня. Я твердо намеревалась выучиться и зарабатывать охотой на нечисть. Естественно, ни о каких легендарных чудищах и речи быть не могло. Оно мне надо — рисковать жизнью ради сомнительной славы? К тому же я очень сомневалась, что в нашем густо населенном Лейтоне остались уголки заповедной природы, где можно было бы встретить драконов, троллей и прочих смертельно опасных созданий. Нет, я планировала заняться истреблением расшалившейся домовой и водной нечисти. Эти твари плодятся быстро, досаждают сильно, но особой опасности не представляют.

Другими словами, свое будущее я видела исключительно в радужных красках. Остался один курс. Совсем немного — и я обрету наконец-таки самостоятельность, к которой так долго стремилась.

— Молчите, — по-своему истолковал затянувшуюся паузу Ольшон. — Должно быть, понимаете, что ничем хорошим это для вас не закончится. Осталось два семестра. Общая плата за них — две тысячи золотых. Если виер Норберг, милостью которого вы были зачислены в академию на бесплатной основе, узнает, что вы осмелились оспаривать наше с ним общее решение, то…

Декан не завершил фразу, которая прозвучала откровенной угрозой. Впрочем, оно и не требовалось. Я догадалась, что он хотел мне сказать. Мол, не рыпайся, девонька. Дали тебе в нагрузку Дарека Дейгона — безропотно взвали на свои плечи эту ношу и не вякай. Иначе вылетишь из академии с последнего курса. И прощай тогда мечты об обеспеченном будущем.

— Я все поняла, виер Ольшон, — сухо проговорила я и встала, намереваясь выйти из кабинета.

Нет, я не собиралась рыдать от такой несправедливости. Меня душил гнев и досада. Хотелось запереться в своей комнате и как следует отдубасить подушку, представляя, будто передо мной лицо ненавистного Дарека.

— Бьянка, — уже на пороге остановил меня оклик декана.

Я обернулась и хмуро посмотрела на него. Ну что еще? Надеюсь, он не заставит меня пасть на колени и принести горячую благодарность ему и виеру Норбергу за оказанную честь?

— Я хочу сказать, что вы были выбраны напарницей к Дареку Дейгону именно из-за своих впечатляющих успехов в теоретической магии, — с извиняющейся улыбкой сказал декан. — Вы очень умная и талантливая девочка. Ваших способностей с лихвой хватит на двоих. Никакому другому студенту эта задача не окажется по плечу. Помните, что я верю в вас.

— Спасибо, — мрачно поблагодарила я.

— А еще вас выбрали в напарницы Дареку потому, что прежде ваше поведение отличалось разумностью и сдержанностью, — добавил он.

Я изумленно вскинула бровь, не совсем поняв смысл его фразы.

— Дарек Дейгон из очень богатой семьи, — поторопился объяснить Ольшон. — Кроме того, он красив. Его отец особенно просил проследить за тем, чтобы Дарек не вляпался в некрасивую историю. Ему уже выбрана достойная невеста. Внебрачные дети семейству Дейтонов не нужны. — Помолчал немного и совсем тихо обронил: — Я уверен, что вы примете это во внимание и не ударитесь во все тяжкие.

Я вспыхнула от возмущения.

То бишь виер Ольшон опасается, будто я потороплюсь воспользоваться удобным случаем и соблазню Дарека, раз уж нам предстоит столько времени проводить вместе? Мол, когда еще бедной сиротке выпадет такой шанс захомутать обеспеченного жениха. Всего делов-то: затащить его в постель и постараться забеременеть. Да это просто оскорбление! Мне не нужны дети в обозримом будущем! И уж тем более они не нужны мне от Дарека. Этот хлыщ вообще не в моем вкусе. Я никак не могла понять, почему он считается первым красавцем на курсе. На свои темные волосы Дарек обычно выливал столько геля, что казалось, будто его голову облизала гигантская корова. А противная улыбочка, настолько слащавая, что у меня сводило живот, как только я ее видела? А вкрадчивый голос с неизменными томными придыханиями в любом удобном и неудобном месте? А его просто-таки неуемная любовь к парфюму? Нет, я люблю дорогие ароматы. Но все хорошо в меру! А не тогда, когда от мужчины или женщины разит на милю вокруг.

— На этот счет можете не беспокоиться, — процедила я, заметив, что декан ждет какой-либо реакции на свои слова. — Дарек Дейгон… В общем, я не считаю его идеалом мужской красоты. Он мне вообще не нравится!

— От ненависти до любви, знаете ли, расстояние куда меньше, чем кажется вначале, — с понимающей усмешкой обронил декан.

В ответ я презрительно фыркнула, попытавшись таким образом передать свое отношение к столь смехотворному предположению, будто паду жертвой очарования Дарека. Развернулась и вышла прочь. В последний момент я все-таки удержалась от искушения как следует хлопнуть дверью, пытаясь таким образом выместить раздражение, и неслышно закрыла ее.