Москва-Ростов-Варшава - Ирина Горбачева

Допив кофе, я решила съездить в ОВИР к Виктории. С этим инспектором ОВИРа меня познакомил Глеб. Глеб, это мой жених. Как мне не нравятся все эти новые перестроечные определения – бой-френд, фазенда, майкап – очень надеюсь, что он всё-таки станет моим мужем. Не знаю, правда, в близком или далёком будущем, но в этой роли я вижу только его.

Вот на такие непредвиденные ситуации мне и нужны яркие заграничные презенты, купленные в Польше в валютном магазине «Pevex», которыми завалена моя небольшая чешская стенка. В пластиковый пакет я положила большую банку растворимого кофе в красивой упаковке, коробочку конфет «Mozart», набор женской косметики.

Вике понравится, а мне всё равно надо загранпаспорт сдать на обмен. Потом надо встретиться с Глебом. По телефону, тем более служебному, о валюте не говорят.

– Будьте добры Глеба Сергеевича. Глеб, привет. Уже на страже порядка? – я набрала служебный номер Глеба.

– Ника, что-то случилось?

– Ну, ты опер капитальный. Ни здрасьте тебе любимая, сразу вопрос в глаз.

– Никусь, прости. У меня сейчас оперативка начнётся, спешу, говори, что случилось.

– Не у меня, у Лёльки. Давай встретимся, мне поговорить надо с тобой. – Так, какие проблемы, я же сегодня у тебя. Вернусь с работы, всё расскажешь.

– Нет, товарищ капитан. Срочно и безотлагательно. Вечером само собой.

– Ок! Тогда подходи на наше место, часам к двенадцати, захвати пару бутербродов, заодно пообедаю. Но если не смогу, не обижайся. Целую.

– Слушаюсь, командир. Целую.

Соорудив несколько бутербродов для Глеба, я позвонила Виктории.

– Вика, с добрым утром. Это Вероника Гром.

– О, Ника, ещё немного и я бы убежала.

– Викуль, а вы теперь с одиннадцати работаете? Можно к тебе подъехать?

– Опять к тётушкам собралась?

– Да тут такое дело, ты сможешь мой паспорт быстро обменять? Я, правда, ещё не знаю, поеду или нет в этом месяце.

– Приезжай, договоримся. Да, Никусь, у моего френда скоро день рождения, ты не привезёшь мне что-то такое наполеоновское?

– Уже везу. Встречаемся там же, в сквере?

– Да, по радио передали, что дождя сегодня больше не будет. Так, что давай в сквере.

Я достала из своего запасника красочную бутылку бренди «Наполеон».

Опять пошёл дождь. Всю ночь лил, но перед тем как выйти из дома посмотрела в окно – яркое солнышко словно и не было ночью нудного дождя. Нет, опять пошёл! Почему дождь всегда начинается не вовремя? Я давно заметила, стоит перед выходом на улицу вытащить зонтик из сумочки и оставить его дома, так как синоптики обещали хорошую солнечную погоду, или забыть его, то возвращаешься назад обязательно мокрой с головы до ног. Да ещё злой на этих «предсказателей погоды», потому что вечно они всё врут! Лежал себе и лежал зонт в сумке, хлеба не просил, зато дождя не было. Только я так могу! Десять раз выложила зонт, опять положила, опять выложила. Хорошо, что моя певексная ветровка не промокает.

Нет, это не дождь. Это настоящий южный ливень! Он всегда подкрадывается неожиданно. Только светило яркое солнце, на небе ни одной тучки, да и синоптики, как всегда, не сообщали ничего «мокрого». И вот неожиданно пропало солнце, прогремели грозные раскаты грома, сверкнула яркая молния, и на город выливается поток теплой, хлесткой воды.

Тротуары шумного города моментально опустели. Все прячутся кто куда. Ныряют в парадные домов, в магазины. Стоят, сжавшись, под навесами лотков и киосков. Я забежала в арку под домом, где уже столпились люди, ожидающие окончания ливня. На лицах у большинства некоторое раздражение. Это и понятно: кто-то куда-то опаздывает, кто-то намок до нитки, у кого-то испортилась прическа, у девушек с ресниц тушь потекла.

У меня случилось всё сразу. К телу прилипло мокрое платье. И курточка не помогла. Я в смущении стерла со своих глаз черные подтеки, поправила прическу. Под нашими ногами с пеной наполнялись лужи. Идти по ним в туфельках – перспектива малоприятная. А вот стоять и любоваться игрой сверкающих пузырей, появляющихся на воде, одно удовольствие.

Этот ливень никогда не прекратится! Столько воды не может вылиться сразу! Кажется, что придётся переплывать бурные звенящие реки, вытекающие на магистраль. Они напугали водителей автобусов, троллейбусов и легковых автомашин, которые остановились там, где застала их внезапно обрушившаяся на город вода. Все стоят и терпеливо ждут окончания «всемирного потопа».

Но вот кто-то прерывает общее раздумье словами: – Кажется, всё, прошёл!

Действительно, пока каждый думал, мечтал, тихо беседовал о своем, вдруг, как ни в чем не бывало, засияло солнце. И куда пропали тёмные тучи? Небо стало ещё синее. О ливне, как напоминание, остались шумные дождевые потоки по не успевшему остыть от палящего солнца асфальту и мокрая листва на деревьях и кустарниках, которая от колыхания легкого ветерка осыпает нас остатками теплого южного ливня.

И опять закипело, забурлило движение. Горожане стали выходить из своих укрытий, машины загудели моторами. И побежал людской поток по мокрой бурлящей мостовой. Я тоже вышла из-под арки. Передо мной лужа, глубокая, большая. На каблуках мне её точно не перепрыгнуть! Пришлось искать самое узкое место у этого невероятно большого озера. Но его нет, это не лужа, это не озеро, это – море!

Я не успела задуматься над тем, что же мне делать, я даже не успела ощутить тот полет чьих-то движений, как оказалась на руках молодого человека. Он, не пытаясь найти обходные пути, пронес меня через это раскинувшееся море и поставил на ноги на «другом берегу». Я только и успела одернуть платье, поднять голову, но парень с группой таких, же молодых людей, улыбаясь, помахал мне рукой через окно отходившего автобуса. В ответ я могла только улыбнуться. Спасибо тебе, хороший молодой человек!

Видел бы меня в этот момент Глеб! Но всё равно, настроение моё поднялось. А сколько появилось улыбок на лицах людей от увиденной картины! Возгласов одобрения, смеха! Как здорово, что был этот ливень! Как я люблю мой город с ливнями, жарой, пылью! С такими чудными людьми!

Глеб уже стоит на нашем месте. Нервничает, на часы смотрит. У него работа всегда на первом месте. Хотя мне уже давно кажется, что она занимает в его жизни все места сразу. Конечно, оперативник – это не профессия. Это особенный образ жизни, особенный образ мышления.

С Глебом мы встречаемся уже несколько лет. Он оперативник в районном УВД. Встречаемся урывками. У него и раньше работы было невпроворот. А сейчас столько дел, что не до встреч. Всё бегом: разговоры, размолвки, прогулки. Когда остаётся у меня до утра – такое понарасскажет! Жуть! Страшно. Что за времена настали?! Чикаго тридцатых годов ни дать ни взять. Такое впечатление, словно вся нечисть вылезла из своих закоулков наружу. А может, и до Перестройки так было, просто мы о многом и догадаться не могли. Газеты «Известия» или «Правда», несмотря на свои названия, рассказывали нам всё больше о заседаниях партийных чинуш, да о награждениях «любимого лидера партии». Зато теперь, вырвался наружу длинный язык жёлтой прессы. Нет, теперь я вообще газет не читаю. Придерживаюсь советов Булгаковского профессора Преображенского.