Это случилось осенью - Лиза Клейпас

Лилиан склонила голову, вдохнув аромат. Ничуть не колеблясь, она назвала компоненты, будто пианистка, разыгрывающая гаммы.

— Цветок апельсина, нероль, амбра и… мох? — Она замолчала. Ее ресницы озадаченно трепетали над бархатисто-карими глазами. — Мох?

Неттл был поражен до крайности. Обычный человек не смог бы распознать ингредиенты сложной смеси. Он, возможно, может определить главную составляющую — розу, лимон или, к примеру, мяту, но оттенки одного аромата! Они лежат за пределами человеческих возможностей.

Очнувшись от раздумий, Неттл слегка усмехнулся, услышав вопрос девушки. Он часто добавлял в свои духи необычную нотку, благодаря которой запахи обретали особую глубину и выразительность. Но еще никто ни разу не угадал, что именно он добавил.

Он достал еще один платок и капнул из другого флакона.

— Попробуйте вот этот…

Лилиан справилась с новой задачей с той же поразительной легкостью:

— Бергамот, тубероза, ладан…

Она немного подумала, делая вдох за вдохом, но потом удивленно улыбнулась и добавила:

— И чуть-чуть кофе…

Ее сестра Дейзи наклонилась над флакончиком и воскликнула!

— Кофе? Здесь и не пахнет никаким кофе…

Лилиан вопросительно взглянула на Неттла, а тот улыбнулся, подтверждая ее догадку:

— Да, кофе.

Он восхищенно покачал головой, не веря происходящему:

— У вас талант, мисс Боумен!

Пожав плечами, Лилиан криво усмехнулась.

— Боюсь, не много проку от этого таланта, когда ищешь мужа. Вместо того чтобы наградить меня неотразимой красотой или чудесным голосом. Как говорит моя матушка, даме не пристало принюхиваться…

— Только не у меня в магазине, — ответил Неттл.

Они так увлеченно продолжали беседовать о запахах, как другие люди делились бы впечатлением о виденных в музее картинах. О свежих запахах наполненного туманом леса после дождя, о горьковатом морском ветерке; о густом, отдающем плесенью, аромате трюфеля; о пронзительной свежести снежного зимнего неба…

Дейзи быстро потеряла всякий интерес к разговору и отправилась бродить среди полок. Она открыла коробочку с пудрой и расчихалась, потом нашла банку с леденцами, которые и принялась грызть с громким хрустом.

Лилиан рассказала Неттлу, что ее отец владеет в Нью-Йорке фирмой, производящей духи и мыло. Девушка получила начатки знаний парфюмерного дела, время, от времени посещая лаборатории и фабрики отцовской фирмы. Она даже помогла разработать ароматический состав для одного сорта мыла. Никакого специального образования девушка не получила, но Неттлу сразу стало ясно: она необычайно талантлива от природы. К сожалению, этому таланту не суждено раскрыться во всей полноте, ведь она — женщина.

— Мисс Боумен, — сказал он, — у меня есть эссенция, которую я хотел бы вам показать. Если вы соблаговолите подождать немного, пока я схожу за ней…

Лилиан кивнула и осталась дожидаться, облокотившись о прилавок. Ей стало любопытно. Неттл исчез за занавеской, прикрывающей ход в соседнюю комнату. Там хранились многочисленные папки с прописями, громоздились шкафы, забитые вытяжками, настойками, дистиллятами. На самой верхней полке покоились завернутые в льняную ткань старинные галльские и греческие фолианты, посвященные парфюмерному искусству. Хороший парфюмер — это всегда немного алхимик, немного художник и немного волшебник.

Взобравшись на деревянную лесенку, Неттл достал с полки сосновый ящичек… И вот ящичек оказался на прилавке.

Сестры Боумен с любопытством следили, как пальцы Неттла откинули крошечные медные петельки. Внутри оказался флакончик, запечатанный восковой печатью. Эти капельки почти бесцветной жидкости стоили целого состояния, ведь более ценного вещества Неттл не получил за всю свою жизнь.

Сорвав печать, он капнул драгоценную жидкость на платок и подал его Лилиан. Она сделала вдох. Почти невесомый аромат, легкий и нежный, он вдруг набрал силу, сменился неожиданно чувственным. И вот уже первое дуновение унеслось прочь, оставив на память дразнящий сладковатый привкус.

Лилиан изумленно смотрела на парфюмера поверх носового платка.

— Что это?

— Редкая орхидея. Она пахнет лишь ночью, — ответил Неттл. — У нее снежно-белые лепестки, куда более нежные, чем у жасмина. Цветок нельзя нагревать, он слишком хрупкий.

— И как же извлечь ароматическое вещество? Холодный анфлераж? — деловито предположила Лилиан, имея в виду метод извлечения драгоценного эфирного масла.

— Вы правы. Цветочные лепестки вымачивают в жире, пока он не вберет в себя эфирный компонент. Потом жир обрабатывают спиртовым растворителем, чтобы извлечь чистое вещество.

Девушка еще раз вдохнула изысканный запах.

— И как же называется эта орхидея?

— Царица ночи.

Дейзи восхищенно хихикнула.

— Похоже на название одного из тех романов, что матушка запрещала нам читать.

— Я бы посоветовал использовать каплю этого вещества в вашем заказе вместо лаванды, — предложил Неттл. — Может быть, будет стоить дороже, но, по-моему, нижняя нота получится просто восхитительной, особенно если вы хотите взять амбру в качестве закрепляющего ингредиента.

— Насколько дороже? — поинтересовалась Лилиан.

Неттл назвал цифру, и ее глаза округлились от удивления.

— Боже правый, это дороже, чем на вес золота! Жестом фокусника Неттл поднес флакончик к свету.

Жидкость засверкала и заискрилась, как бриллиант.

— Боюсь, настоящее волшебство не может стоить дешево. Лилиан рассмеялась, не сводя зачарованного взгляда с флакончика.

— Настоящее волшебство, — фыркнула она.

— Да, это вещество может сотворить чудо, — настаивал Неттл, улыбаясь. — К тому же я добавлю в духи особый секретный ингредиент, который усилит эффект.

Конечно, Лилиан ему не поверила, но была так заинтригована, что договорилась о повторном визите в магазин. Лилиан оплатила заказ, а также съеденные сестрой леденцы. Девушки вышли на улицу. Одного взгляда на лицо Дейзи было достаточно, чтобы понять: у бедняжки голова пошла кругом от этих разговоров о волшебных духах, секретных ингредиентах. Она и без того отличалась живым воображением, а тут…

— Лилиан, а ты дашь мне подушиться этими волшебными духами?

— Я ведь всегда делюсь с тобой, разве нет? — Нет.

Лилиан застонала Показное соперничество, а иногда и мелкая ссора случались между ними, но на самом деле сестры были верными союзницами и близкими подругами. Не многие из тех, с кем сводила судьба Лилиан, любили ее. За исключением, конечно, Дейзи. Сестра была готова обожать и грязную бродячую собаку, и самых ужасных детей, и какую-нибудь никчемную вещь, которую следовало бы починить или просто выбросить…