Фигурное катание. Стальные девочки - Елена Вайцеховская

– И что же это за слово? – по-русски поинтересовалась я.

Переводчица покосилась на японца и вполголоса по-русски сказала:

– Одноразовые…

* * *

По сути, мой японский визави всего лишь озвучил то, о чем не первый год говорилось за кулисами всех мало-мальски значимых турниров по фигурному катанию в адрес российских одиночниц. А точнее – в адрес одного-единственного тренера – Этери Тутберидзе, ворвавшейся в элиту мирового тренерского цеха столь же стремительно, как все ее подопечные, начиная с Юлии Липницкой, врывались в элиту женского одиночного катания.

Взрослый век Юлии, «золотой девочки Сочи», получившей на своих первых и единственных Играх медаль высшей пробы за участие в командном турнире, начался осенью 2013-го и закончился в 2015-м. Карьера двукратной чемпионки мира и наиболее вероятной претендентки на олимпийское золото Пхенчхана Жени Медведевой уложилась в два года и четыре месяца.

Когда в 2016-м Женя Медведева выиграла взрослый финал Гран-при, а затем одержала свою первую победу на чемпионате Европы, я написала в одном из репортажей:

«Думаю, что не ошибусь, если скажу, что главная цель проекта „Медведева“ заключается отнюдь не в долгой и красивой карьере. А всего лишь в том, чтобы выиграть в этом сезоне вслед за финалом Гран-при и чемпионатом Европы еще и мировое первенство. Если так, то в контексте этой задачи вообще не важно, что будет со спортсменкой дальше. Потому что, даже если Женя сумеет относительно безболезненно преодолеть проблемы роста, она непременно угодит в капкан – по совершенно объективным причинам потеряет способность бороться с очередной чудо-малышкой, которая (что совершенно не исключено) станет очередным проектом ее собственного тренера…»

Резонанс получился сильным. За эти слова меня публично предала анафеме даже бесконечно уважаемая и любимая мной Татьяна Анатольевна Тарасова. Комментируя чемпионат в прямом эфире, она долго и театрально сокрушалась, что журналист, который сам был спортсменом и выигрывал олимпийское золото, может оказаться столь жестоким и необъективным по отношению к маленькой талантливой девочке.

Три с половиной года спустя саму Тарасову потребуют навсегда отстранить от эфира за комментарий по поводу внезапно оборванной карьеры Загитовой: «Жаль, что продолжительность спортивной жизни олимпийской чемпионки измеряется только тремя программами…»

Эпоха Загитовой действительно оказалась непродолжительной. При этом Алине фантастически повезло: она подобралась к олимпийскому золоту Пхенчхана в свой самый первый взрослый сезон, причем под надежным прикрытием более старшей и гораздо более титулованной Медведевой, то есть не слишком загружая голову ответственностью за результат. Если бы Загитова вышла на свою первую Олимпиаду в статусе лидера, золота у нее могло не случиться, тем более что юная спортсменка, в отличие от своей предшественницы, никогда не отличалась стабильностью. Иначе говоря, 15-летняя девочка ухватила тот единственный счастливый билет, который вообще существовал, и сделала то, чего до нее не удалось ни Липницкой, ни Медведевой.

А осенью 2019-го Загитову сильно потеснили на взрослом льду сразу три спортсменки из группы ее же тренера – Александра Трусова, Анна Щербакова и Алена Косторная, или ТЩК, как немедленно окрестили троицу болельщики.

Трагизм ситуации заключался даже не в том, что молодые соперницы оказались олимпийской чемпионке не по зубам. А в том, что гениальная в плане добычи медалей система, благодаря которой мир и получил Липницкую, Медведеву, Загитову и ТЩК, изначально не предполагала возни со взрослыми спортсменками. Ничего личного, как говорится, просто бизнес, жестоко, но метко охарактеризованный в Красноярске моим случайным соседом по столу.

* * *

Впрочем, бушующие по этому поводу страсти уже не слишком меня волновали: к тому времени я перестала быть штатным журналистом и вообще не планировала искать новую работу. Как и менять свои взгляды на спорт в угоду потенциальным работодателям, и тем более – их женам.

С другой стороны, благодаря этому увольнению была написана книжка, которую вы сейчас держите в руках. Она прежде всего о женском одиночном катании – самом хрупком и, наверное, самом жестоком виде спорта, таком нежном со стороны. Здесь, как и в других моих книгах о большом спорте, не будет выставочных картинок или приукрашенной действительности. Скорее – это попытка в очередной раз понять, что стоит за ценой того или иного успеха. Почему звезды рождаются столь мучительно, а гаснут порой мгновенно? Почему кого-то забывают сразу, а иных запоминают на десятилетия независимо от того, насколько долог был их спортивный век? И зачем вообще люди лезут в эту адскую кухню большого спорта, где, по меткому выражению Алексея Мишина, температура внутри даже одной отдельно взятой группы бывает столь высока, что человек теряет способность ее выдерживать, даже близко не подойдя к собственной вершине?

А начать эту книгу я хотела бы с событий десятилетней давности. С истории о том, как меня обворовали в Париже и что из этого вышло.

Спортивная память – штука короткая. Даже журналисты, привыкшие фиксировать все тщательнее, чем кто-либо другой, редко вспоминают детали уже прошедших событий – все это постепенно обретает довольно размытые очертания. Вот и сейчас не вспомню, в каком именно году мне довелось пережить в Париже одно из самых больших разочарований, обернувшихся в итоге одним из самых оберегаемых мною знакомств.

Разочарование называлось «Отель „Кларет“». Когда-то я разыскала его близ Берси и сразу безоглядно влюбилась. Отель был крошечным, очень уютным, с изысканным, оттенка слоновой кости, английским фарфором за завтраком и свежайшей выпечкой. И с возможностью жить в мансарде, где через узкие проемы окон в комнату заглядывало парижское небо. Мансардные номера выгодно отличались размерами от стандартных гостиничных клетушек: в городе, где по вечерам, за ужином, посетители ресторанов то и дело задевают локтями соседей, дополнительное личное пространство – большая роскошь. «Кларет» предоставлял ее за вполне умеренную плату. То есть безусловно стоил как денег своих постояльцев, так и их любви.

Но именно там меня совершенно бессовестно обворовали.

Случилось это во время моего очередного приезда на парижский этап Гран-при. Вернувшись с катка, я долго писала репортаж, который должна была передать в редакцию утром. Набросала скелет материала, щедро обвесила его фактурой и, уже лежа в кровати, решила, что текст фактически закончен и требует лишь поверхностной редактуры на свежую голову. После чего захлопнула крышку ноутбука и засунула его под кровать, чтобы случайно не наступить, вставая утром на завтрак.

Но утром компьютера под кроватью не оказалось. Портье, к которому я кинулась за помощью, с откровенно скучающим видом выслушал мою историю и отказался вызывать полицию, заявив, что это абсолютно бессмысленно.

– Вы же находились в номере?

– Ну да…

– Тогда чего вы от нас хотите? Мы не несем ответственность за вещи клиента после того, как вручили ему ключ.