Мой... Желанный... Милый... - Ольга Волкова

— Виктор Сергеевич, бизнес-план готов, мы можем приступать к его реализации. Конечно, если со стороны заказчика не поступят корректировки, — деловым тоном заполонила свой кабинет, стараясь спокойно реагировать на присутствие Вити.

— Хорошо, Диана, — мужчина согласно кивнул, затем, расправив свои широкие плечи, он сощурил свой взгляд. Гроздьев-старший знал, что я мало когда уступала, а, если словесная перепалка перерастала в конфликт, то старалась увиливать до того, как друг на друга обрушатся ругательства и обвинения. Снова молчание, оно доставало меня. Разлука с любимым проходила для меня тяжело, и, как нарочно, Витя упорно отказывался выслушать меня и принять тот факт, что Артем мне стал не безразличным. — Так и будешь от меня шарахаться? — Гроздьев-старший все-таки не выдержал, сразу обрушил свой вопрос, касающийся наших отношений.

— Я не…, — мой голос предательски дрогнул, и, опустив взгляд на стол, я не знала, как именно донести до мужчины очевидное. — Я не прячусь от тебя, — замотала головой, тихо проговаривая слова. Виктор что-то буркнул себе под нос, мне не удалось различить. Но, кажется, это походило на рык.

— И тем не менее, увидел тебя я только сегодня, — своими словами он жалил мое сердце. Мужчина поднялся, чем только насторожил меня. Уперев руки в бока, он тяжело задышал. — Две с половиной недели, Диана. Тебе не кажется, что можно было хоть раз ответить на мой звонок? А? — Витя повысил голос, и громоподобный тон, казалось, сотряс стены. Я уверена, что каждый сотрудник, что сейчас находился в огромном зале-операторской, его услышали. — Или ты уже с Артёмом, — с подозрением уставился на меня.

— Хватит, — я тоже вскочила на ноги, роняя на пол бизнес-проект; бумага формата А2 разлетелась по разные стороны. Наставив на него указательный палец, я зло ответила: — Я никому из вас не звонила и не отвечала. Не надо сейчас спускать на мне всех своих собак, Витя. Мне предельно ясно ваше требование, и…, — я остановилась, переводя свое дыхание. Виктор молча подошел ко мне и положил ладони на мои плечи. Взглянув друг другу в глаза, что-то вновь между нами промелькнуло. Искра, которая зажигала наши сердца.

— Прости, — мужчина склонил голову, и наши лбы соприкоснулись. Я закрыла глаза, встав к нему еще ближе, затем положила на его талию руки, крепко сжимая в кулаках ткань пиджака.

— Я очень скучаю, — призналась, ощущая его горячее дыхание у своих губ. Гроздьев-старший был выше меня на голову, но это не мешало нам двоим. Немного запрокинув голову назад, я почувствовала сладкое касание его губ на своих. Поцелуй был пропитан горечью, которая заполонила наши разумы. Одной рукой мужчина придерживал меня за поясницу, а другой за затылок, так он вел нас обоих в особенном танце сплетения двух сердец. Я ощутила низом живота возбудивший член мужчины, так сильно он хотел меня прямо сейчас, но я не могла… мне казалось, я предам Артема, если посмею раскрепоститься только для его брата, как было раньше.

Гроздьев почувствовал смену моего настроения, что я была не на одной волне с ним прямо сейчас. Тяжело разрывая поцелуй, он обнял меня, крепко прижимая к себе. Я ответила взаимностью. Стук сердца любимого был относительно ровным, что не сказать о глубине его дыхания. Витя сдерживал себя, и, зная его вспыльчивый характер, я была благодарна ему, что он не пытался брать меня на рожон. Одно время, когда я только устроилась работать сюда, при малейшем несогласии мы оба, как с цепи срывались, и могли спорить в присутствии других людей. Никто из нас не уступал друг другу, а потом, как-то одним днем, наша перепалка закончилась бурным сексом на переговорном столе. Естественно, когда мы остались вдвоем на едине. За закрытой дверью мы готовы были сожрать друг друга, выливая все в страстных стонах и резких, быстрых толчках. Это походило на помутнение, но потом нас обоих унесло в этот странный омут. Стоило нам не сойтись во мнении, мы ссорились, а чуть позже срывались в объятиях и ласках, приносящих нам незримое удовольствие. Так мы компенсировали свои вымотанные нервы.

— Ты должна подумать, — тихо сказал Гроздьев, — хреново, что мы с Артёмом снова в такой каше, как, сука, наказание какое-то. Всех моих женщин тянет к нему, — я ощутила в словах Вити зло и гнев, оба чувства были не самыми лучшими в данный момент советчиками.

— Не в нем дело, и не в тебе, — запротестовала я, — во всех нас. Я не должна была соглашаться на эксперимент, сама виновата. Знаю, что попросила, и ты мне не отказал. Просто…, — я не могла подобрать подходящего слова, чтобы не ранить мужчину.

— Я не против экспериментов. В отношениях должно быть что-то новое, да, но… Диан, мы уже делили с братом девушку, но закончилось все плохо, — сказал так, что я не могла задать ему вопрос, он бы все равно не ответил. Ходили слухи, что она не вынесла напряжения, не смогла справиться с тем, как окружающие: друзья и близкие люди отреагировали на их трио, и она покончила с собой. Несколько лет братья не разговаривали друг с другом. И вот, повторение истории, словно судьба опять тычет каждого из нас носом в омут отношений, что не приняты в округе.

— Знаю-знаю, — затараторила я, опустив свои руки с талии Вити, отошла на шаг назад. Как нарочно наступила на план-проект, зацепившись каблуком, дернула бумагу, и та с характерным звуком затрещала в тишине кабинета. — Ох, нет-нет! — расстроенно застонала я, опускаясь на пол. Три месяца работы коту под хвост. Гроздьев тоже кинулся мне на помощь, поднимая остатки. Меня так сильно затрясло; еще чуть-чуть, и случится нервный срыв.

— Хреново, — подытожил мужчина, подливая масла в огонь. Я была готова прямо сейчас наброситься на него и побить.

— Я исправлю. У меня все сохранилось в компьютере, — но это не было правдой. Прямо сейчас я солгала своему начальнику, и как правдоподобно у меня получилось.

— Ладно, — мы оба поднялись, и Гроздьев отдал мне куски. — Диана, я буду ждать от тебя ответа в течение этой недели. Артём тоже. Не тяни.

— Почему ты не хочешь мне рассказать, что произошло на самом деле в ваших прошлых отношениях? Два года вы жили втроем бок о бок, что стало настоящей причиной? — я не хотела недомолвок, прямо сейчас они были совершенно ни к чему. Виктор молчал, но в глазах промелькнула боль, которая была спрятана за семью печатями.

— Тебе не за чем знать о том промежутке времени. Секс втроем был нашей ошибкой, и, отчасти, это я виноват, что позволил так далеко зайти нам обоим, — грубый тон внушал во мне страх, я понимала, что за маской педантичного и терпеливого мужчины скрывался настоящий зверь, готовый вырваться на свободу. Артём же, напротив, весельчак и бунтарь, гонщик формулы-1, не скрывал своей легкости. Два брата — две абсолютные противоположности, но, когда они вместе, то становились единым целым, словно сама природа намеренно соединяла полюса. И я тянулась к обоим.

Виктор Сергеевич с каменным выражением лица оставил меня в кабинете одну. Наедине со своими новыми проблемами. В этом был весь Гроздьев-старший.

Что и требовалось доказать: я просидела в офисе двое суток, чтобы вновь восстановить свой проект. В первый день я категорически отказалась от помощи Риты. Та, конечно, не настаивала, но то и дело приносила мне еды, купленной через дорогу напротив нашего офиса. На второй день плотину прорвало, от бессилия рухнула на пол, облокотившись о стену спиной и затылком. Я даже не заметила, как заснула. В голове было абсолютно пусто. Чьи-то теплые ладони прикоснулись к моим частям тела, забурчав себе под нос, я начала отмахиваться, а потом почувствовала невесомость, но крепкую мужскую грудь. Кто-то, очевидно, сжалился надо мной, решив проверить живая ли я тут.