Фрагментация памяти - Жанна Пояркова

Его уверенность на меня подействовала – он выглядел так, словно у него карманы ломились от денег, – и я стал рассматривать Кел. Девушка постоянно ошивалась здесь, занимаясь нелегальной торговлей старомодными стимуляторами, которые делал ее приятель. На голове Кел не осталось ни одного волоска, сплошная татуировка, и удивительно, но ей это шло. Рядом кучковались трущобные панки, передавали друг другу сигарету. Келли оперлась на локоть, оглядывая зал, потом положила лицо на руки и втянулась во всеобщее ожидание.

Зал бурлил, отрывистый звук перекатывался из одного конца помещения в другое. Шуршание одежды, хохот, поцелуи, свист вдыхаемого с порошком воздуха, грохот возобновившейся музыки – все это накручивалось на стержень, который скоро должен был сломаться. Я заметил несколько инопланетников с рынка – здоровенного авгула, заросшего шерстью с головы до ног, и пару сейров. Последние сидели в углу и щебетали что-то непонятное, сверкая алыми точками глаз. Больше всего они походили на крылатых муравьедов, только увеличенных вшестеро и слишком умных.

– Слушай… – закончить я не успел.

– Никто вас сюда не зовет. – Голос накрыл весь бар, заглушив и музыку, и гомон, и щебетанье инопланетников; те, кто танцевал, замерли в сетке разноцветных лучей и уставились на появившегося у самого потолка Лекса. – Но вы все равно прихо’дите.

Слова пробежали по стенам надписями на десятках языков, раздробились, исчезли. У владельца «Гейта» была привычка к театральным эффектам и мания величия, но в чем-то она была оправдана, ведь большинство собравшихся здесь вряд ли сумели бы накопить на лицензионный ключ.

– Ни у кого из вас нет имен, – продолжал Лекс; прожектора освещали обожженное лицо.

Я подстроил под себя очки, потом не утерпел – и воткнул в разъемы на затылке «вилку», зажмурился. Плохая «вилка» могла спалить мозги, поэтому завсегдатаи носили эту часть оборудования с собой, но азарт сводит страх перед риском на нет. Кожу защипало, слегка ударило статикой, а потом меня оглушило чередой запахов. Во рту пересохло, но «вилка» настроилась быстро.

Моменты боев, ставших классическими, стремительно сменяли друг друга. Скорость движений бойцов воспринималась как насмешка. Для принимающих эс-пи игроков высшей лиги такой темп обычен, я же не улавливал половины, хотя увлекался играми с детства. Я видел кровь, чувствовал ее запах, вкус, – отголосок того, что можно получить в Среде. Эта кровь казалась даже более настоящей, чем моя.

«Никаких имен».

В Среде реальность казалась нарисованной, а не наоборот.

– Все вы – никто, – продолжал Лекс, отчетливо выговаривая каждое слово.

Откуда-то из желудка появилась злость на свое бессилие и никчемность. По экрану очков прыгали картины согнутых спин, плетей, язв, слабостей, уродств, мутаций. Автор ролика был подкован в стимуляции подсознательного отвращения к себе, но у меня это вызывало еще один приступ нетерпения.

– Никто.

Строка опять хлестнула по глазам. Агрессивность, которую сдерживал днями, вспухала и разрывалась теперь, как гнойник. Машины «Гейта» соединялись в свою сеть, получающую доступ на уровень с ограниченными возможностями, где не нужны ни лицензионные ключи, ни ворох приложений. Именно поэтому те, кому Среда оказывалась не по карману, так стремились сюда.

– Но только не этой ночью, – закончил Лекс и подбросил два кубика вверх.

Перед глазами четко отображались гигантские грани несущихся на нас кубов. Иногда мне снились кошмары, где они преследовали меня на неприветливых улицах Тиа-Сити, и самым страшным было не оказаться под неумолимо надвигающейся темной громадой, а увидеть выпавшее число. В этот раз они подпрыгнули и остановились. Наезд, увеличение – и программа бросала прямо в лицо итог.

– Двенадцать, – озвучил он. – Вам повезло. Отсчет пошел.

Двенадцать – количество людей, которым сегодня ночью дозволен доступ в Среду. Без имен, без истории, обозначенные простыми цифрами, словно манекены, но даже ради этого стоило стараться. Кто-то наверняка поторопился, потеряв свой шанс, а кто-то помедлил на десятую секунды дольше, чем следовало. Я шевельнул плечами, пытаясь оторвать прилипшую к телу рубашку, и увидел, как перед глазами всплыла цифра восемь.

– Пятый, – будничным голосом произнес Гарри, стащил очки, а потом хлопнул об стол стаканом, допивая оставшийся алкоголь.

Отовсюду слышались разочарованные возгласы. Некоторые поднимались, раздраженно бросали панели и отправлялись к бару, чтобы заштриховать текилой горечь поражения.

– Не повезло, да? – Гарри поднялся с сиденья навстречу несущему датчики мужику и хлопнул по плечу раздосадованного громилу. – Поплачь. Поплачь – и тебе станет легче.

Иногда Гарри умел быть потрясающим мудаком. Он снял через голову черный балахон, невозмутимо повесил его на спинку стула и подставил крепко сбитое тело техникам.

– Скоро нас выгонят отсюда, – хмыкнул я, разминая напряженные руки.

– Здесь один сброд, – пожал плечами Гарри. – Не умеют себя сдерживать. Даже на кнопку вовремя нажать не могут.

Клерки Тиа-Сити использовали подключение напрямую к нервным центрам, но мы таких изысков себе позволить не могли. К тому же какой бы реальной ни казалась Среда, всегда можно выдернуть «вилку» и вдохнуть затхлый воздух, а электронная личина – зловещее пугало, изменяющее все, до последнего процента. Становится непонятным, кто во что играет – ты в Среду или Среда в тебя. Обычный набор для доступа изменяется в зависимости от финансов: очки – для изображения и звука, датчики и «вилка». Обычная «вилка» усиливает ощущения прикосновения, обеспечиваемые датчиками, передает запах и вкус; хорошая «вилка» в связке с соответствующим софтом может полностью заменить датчики, но я не доверял таким системам. «Ты хотя бы представляешь, как это сложно?» Нет, я не представлял.

По датчику на определенный участок тела, вместе они создают сильное поле, реагирующее на происходящее в Среде. Я поежился от холода. Техники грубыми, точными движениями увешивали счастливчиков «железом», натирали проводящим раствором, прокалывали кожу. Кустарный метод, но зато чувствуешь гораздо больше. На заре разработок программисты изобретали сферы, в которых игрок мог ворочаться, вращаться, прыгать, но все это быстро заглохло. Никто не хотел переносить реальные навыки в Среду, ни один из любителей пострелять не собирался потеть или тренироваться в спортзале, чтобы победить кого-то по Сети. Лицо Гарри скрылось под стеклами; остальные посетители «Гейта» просто подключились к инфоэкранам, чтобы попытаться испытать оргазм схватки, наблюдая.

– Игрок 8, загрузка началась, – предупредила система голосом Лекса, и я оказался внутри.

Первое, с чем сталкиваешься, – запахи. После них все запахи реальности кажутся подделкой, долго не можешь привыкнуть, считая настоящие ароматы плохо синтезированной имитацией. Я пошевелил пальцами, которые слегка покалывало, и посмотрел по сторонам. Вокруг возникали другие игроки, совершенно ничем не отличающиеся, – ни одной лишней полосы, никаких опознавательных знаков. Просто группа одинаковых фигурок. Никто из нас не имел шансов оставить о себе память – набор одноразовой посуды, пластиковые пакеты, которые выбросят сразу же после употребления.