Всем несчастьям назло - Наташа Окли

Марианна уже собралась уйти, но, услышав эти слова, замерла на месте. Как он смеет говорить такое? Сначала она была слишком возмущена, чтобы ответить, затем гневно выпалила:

— Правда? Видимо, я совершенно случайно прослушала, как ты рассказывал мне про то, что являешься наследником трона Андоварии. Как это я так все перепутала? Какая я все-таки глупая! — Он изменился в лице, а Марианна продолжила: — А я-то все эти годы ломала голову, отчего ты такой транжира.

Себ резко выпрямился.

— Я признаю, что не сказал тебе о своем титуле…

— Вот именно!

— …но на это имелись причины.

Марианна фыркнула от негодования. Будучи восемнадцатилетней простушкой, девушка смогла догадаться, что у него были причины. А потом она узнала, что ее Себа Родиера собираются короновать, и ей не пришлось долго гадать о характере этих причин.

Просто она не считала их достаточными для того, чтобы сломать их любовь. Себ не имел права так бросить ее.

— Родиер — мое фамильное имя. Я не солгал тебе насчет него, и…

— Конечно, это меняет все дело, — Марианна старалась держать свой голос под контролем, — только ты прекрасно знал, что я и понятия не имела, кто ты такой. Мне даже в голову не приходило, что ты не австриец. Я никогда не слышала об Андоварии. Ты сам об этом никогда не говорил, и я готова руку дать на отсечение, что ты попросил Ника держать язык за зубами.

— Но я никогда не заявлял, что я австриец.

— Ты сказал, что жил в Вене.

— И это правда. Я…

Марианна закрыла глаза, не желая больше слушать этот детский лепет. Она остановила Себа резким движением руки и произнесла:

— Если честно, то сейчас мне уже все равно, даже если тебя зовут Зеленый Человечек и ты прилетел с планеты Сатурн. Это уже ничего не изменит. Ты меня обманул — и я тебя не прощу. — Она не простит его до последнего вздоха.

— Марианна…

— Все!

Девушка в последний раз взглянула на него и поскорее ушла прочь, чтобы не видеть его чарующих глаз. Ей нужен был глоток воздуха, немедленно. Марианна буквально слетела с лестницы и устремилась подальше от этого места.

Подальше от Себа. И хотя теперь она знала, что он принц, но никак не могла называть его так. Только Себ. Себ, с которым она ела чипсы, гуляла по набережной и которого, черт побери, любила.

Марианна так сильно прикусила нижнюю губу, что почувствовала вкус крови.

Внезапно она увидела кофейный ресторанчик. Вот что ей сейчас было нужно. Кофе. И она зашла в уютное помещение.

Себ выдохнул, сдерживая порыв выругаться.

Все могло пройти намного лучше. Давно он уже не чувствовал себя таким идиотом. Сколько предложений он смог закончить? Два? Три?

Это было непростительно для человека, которого восхваляют за дар оратора.

Слава богу, никто не слышал, как она накричала на него, на представителя королевских кровей.

Себ взглянул на своих телохранителей.

— И много вы слышали?

Карл скривил губы в улыбке.

— Понятно, в общем, вы уже должны все забыть, — произнес Себ и прошел мимо них.

Принц был уверен в своих ребятах — они под угрозой смертной казни не расскажут никому о его личной жизни. Поэтому он скорее адресовал эти слова себе. Нужно забыть об этой встрече и сконцентрироваться на том, что его сюда привело.

Но забыть о Марианне?

Себ улыбнулся. Легче сказать, чем сделать! Он вздрагивал от одного упоминания о ней, так как же заставить себя выкинуть из головы эту встречу?

Марианна ничуть не изменилась. И она снова читала. Он знал эту ее привычку читать всегда и везде. Она читала и тогда, когда Ник так усердно пытался отговорить Себа от знакомства с ней.

Хорошо, что сейчас этого никто не видел. Страшно подумать, какие заголовки появились бы в завтрашних газетах.

— Ваша светлость…

Себ обернулся и увидел, как к нему спешит мужчина в компании секретаря.

— …мы не знали, что вы уже прибыли. Я бы попросил кого-нибудь сопроводить вас.

— Это ни к чему, мистер…

— Баверсток. Энтони Баверсток. Я администратор отеля, ваша светлость.

— Баверсток, — повторил Себ, протягивая ему руку. — Благодарен за вашу заботу.

— Ну что вы, ваша светлость. Наш отель известен отличным обслуживанием, — довольно улыбнулся администратор. — Если вы не против, я провожу вас в ваши апартаменты.

Несмотря на то, что мысли Себа витали далеко отсюда, он продолжал вежливо разговаривать с этим мужчиной. Он знал, что для администратора это знаковая встреча, о которой он будет рассказывать своим внукам. Так бывает всегда.

Себ до сих пор не мог привыкнуть к такому вниманию к своей персоне. Но это его судьба, и рано или поздно ко всему привыкаешь. Хотя иногда Себу очень хотелось поделиться с кем-нибудь своими обязанностями.

Например, со своей сестрой Викторией. Она всегда чувствовала себя во дворце как рыба в воде.

Войдя в холл отеля, администратор пафосно объявил:

— Его светлость принц Андоварии!

Мужчина, с которым Себ собирался здесь встретиться, мгновенно поднялся.

— Ваша светлость…

Себ протянул ему руку.

— Профессор Блэквелл, я очень рад, что вы смогли уделить мне пару минут своего драгоценного времени. Я понимаю, что сейчас у вас много дел.

Пожилой мужчина уважительно пожал ему руку и улыбнулся.

— С удовольствием встретился с вами. Эта конференция очень много для меня значит. Пожалуйста, присаживайтесь. Простите, я все же считаю своим долгом напомнить вам, что в конце этого года я увольняюсь.

Себ тоже улыбнулся.

— Я здесь для того, чтобы отговорить вас.

— Не думайте, что я такой упрямец, — подмигнул профессор. — Двенадцатый и тринадцатый век — мой конек. Но вот жена считает, что работа вредит моему здоровью.

— Именно потому, что вы специалист в этой области, я хочу, чтобы вы отправились со мной в Андоварию.

Марианна плюхнулась в кресло и схватилась руками за голову.

— Почему вы мне ничего не сказали?

Профессор Блэквелл покачал головой.

— У меня и шанса такого не было. Я только вчера вечером поговорил с его помощником, а сегодня утром с самим принцем Себастьяном.

Марианна нахмурилась.

— Вы действительно хотите поехать в Андоварию?

— Почему нет? — Профессор сел напротив Марианны. — Я знаю, что ты думаешь, Марианна, и ты права. Конечно, права. Но такая возможность выпадает раз в жизни. Если принц все описал точно, — а так, скорее всего, и есть, — то это бесценно.