Интеллект - Александр Иванович Алтунин

больших вершин. Не обязательно в чисто житейском плане, но в профессиональном – обязательно.

На самом деле, интеллектуальная градация имеет не две, а семь ступеней: очень глупый (десять процентов), глупый (двадцать процентов), неглупый (шестьдесят процентов), умный (девять процентов), очень умный (ноль целых девять десятых процента), мудрый (ноль целых девяносто девять тысячных процента), очень мудрый (ноль целых одна тысячная процента). Понятно, что это предполагает не только количественную разницу этих ступеней в уровне интеллекта, а, в первую очередь, – качественную. И неглупый человек (в такой удобоваримой формулировке) занимает лишь третью ступень на иерархической лестнице человеческого интеллекта. Собственно, девяносто процентов людей находится на первых трех ступенях из семи. И претензия человека, стоящего реально лишь на третьей ступени, на то, что он уже занимает седьмую – это, мягко говоря, нелогично. А если быть точнее, то откровенно нелепо. Но, как следует из сорокалетних наблюдений автора и двухсот фундаментальных трудов классиков философии и психологии, чем ниже реальный уровень интеллекта у конкретного человека, тем выше его претензия на обладание интеллектом высокого уровня. И именно высокого, ибо, с одной стороны, всем хочется выглядеть умными.

Это, вроде как, элемент своего рода приличия. А, с другой стороны, человек с низким интеллектом, в первую очередь, чисто интуитивно изредка ощущает свою интеллектуальную несостоятельность. И поэтому очень боится того, что об этом узнают окружающие. Но, если применительно к человеку глупому ситуация более или менее ясна, ибо, его реальный интеллект четко отпечатан на его лице, то с категорией людей «неглупые» все обстоит гораздо более драматично и проблематично. Ибо, они действительно видят то, что большинство окружающих имеют примерно такой же уровень интеллекта, как и они. И это рождает в них жесткую и категоричную уверенность в том, что они, на самом деле, относятся к категории особо умных. А то, что где-то там далеко существуют какие-то там интеллектуалы, – это таких людей особенно не волнует. Ибо, по их личному мнению, вероятность пересечения их жизненной тропы с тропой высокого интеллектуала очень ничтожна. И вот эта идея о существовании людей высокого интеллекта со временем превращается в абстракцию чистой воды, которая к реальной прозе жизни не имеет никакого серьезного отношения. Мало ли какие причудливые существа живут на Марсе. Мне-то от этого ни жарко, ни холодно.

В результате такой «изящной» интеллектуальной метаморфозы в голове неглупого человека возникает не просто фрагментарная мысль, а четкое и устойчивое убеждение в том, что в своем кругу общения он является обладателем достаточно хорошего интеллекта. За что может достаточно сильно любить и уважать себя уже сейчас. Не напрягаясь особенно относительно будущего. И не заморачиваясь о нем. Со временем, правда, у многих идет еще целый ряд своеобразных умственных метаморфоз. В результате чего человек начинает считать себя уже явным интеллектуальным лидером. Особенно после сравнения себя с очень глупыми и просто глупыми людьми. А так как встречи с последними двумя категориями людей случаются практически во всех сферах нашего общества, то такой, «интеллектуал» начинает считать себя интеллектуальным лидером уже не только своего непосредственного окружения, но и всего общества в целом. А отсюда совсем недалеко и до житейской мании величия. От которой всего пару шагов до шизофренической мании величия.

Мудрецы говорят о том, что каждый должен знать свое место в жизни. И не предъявлять претензии на то, что ему не положено, что он пока еще не заслужил. Но человек – это существо преимущественно субъективное, в том числе, и в плане самооценки. Одни существенно преуменьшают ценность своей личности, другие ее преувеличивают. Причем, без всякого чувства меры. Про первых должен быть большой и отдельный разговор. А про вторых стоит сказать несколько подробнее. Конечно, жестоко обличать тех, кто в своем представлении приукрасил себя на двадцать-тридцать процентов, не стоит. Но, что делать с теми, кто приукрасил себя уже на сто-пятьсот процентов? Это ведь уже сознательное и целенаправленное, а главное – принципиальное введение в заблуждение окружающих. Можно сказать, что это своего рода информационная диверсия по отношению к обществу. А ее исполнитель – это явный психически здоровый диверсант.

С другой стороны, опять возникает большая логическая нестыковка. Большинство людей так привыкают ежедневно встречаться с псевдоинтеллектуалами и обладателями мнимых достоинств и добродетелей, что со временем от значительного числа разочарований теряют веру в то, что такие особенные люди существуют на самом деле. Или начинают думать, что они, может быть, и существуют, но где-то очень далеко от них. А среди даже относительно близкого окружения их появление мало вероятно. И чем дальше, тем сильнее этот символический скепсис переходит в четкое и категоричное убеждение. Своего рода принцип жизни. А так как большинство в каких-либо интеллектуальных конкурсах и соревнованиях не участвует, то, соответственно, и познакомиться с их участниками, обладателями задатков интеллекта высокого уровня, не имеют возможности. Да и каких-либо специализированных изданий они тоже не читают, а средства массовой информации, как правило, о ныне живущих интеллектуалах рассказывают крайне мало. В связи, с чем у большинства людей складывается впечатление, что высокий интеллектуал – это своего рода отклонение от нормы (которая, правда, непонятно кем установлена). А потому это большинство предпочитает относить себя к нормальным людям. Хотя бы с психической точки зрения. И поэтому, даже в порыве особой откровенности могут сказать что-то вроде того: «да зачем нам высокий интеллект, если окружающие будут считать тебя ненормальным? Да и что нам с ним делать? Вместо молотка гвозди разве что забивать»…

Собственно, чтобы хотя бы увидеть какую-либо особенную личность с ценными достоинствами и добродетелями, нужно обладать интеллектуальной и психологической, духовной и эстетической внимательностью и наблюдательностью, бдительностью и созвучностью. Но в реальности девяносто девять процентов людей (это, как минимум, а, как максимум, это еще и большое число девяток после запятой после цифры девяносто девять), не только не обладают таковым набором этих редких способностей, но даже не подозревают об их существовании вообще. Не говоря уже о комплекте объективных критериев оценки интеллектуальных и психологических, духовных и эстетических явлений жизни. Кое у кого есть отдельные смутные фрагменты таких критериев. Но, чаще всего, они бывают эффективны лишь относительно явлений жизни низкого и среднего уровня сложности. Что называется, из разряда арифметики или математики. А вот к алгебре или тригонометрии жизни эти критерии, как правило, принципиально не подходят. Ибо, трудно адекватно оценить трехмерный куб с позиции двухмерного квадрата.

Вот и получается ситуация, когда истинного интеллектуала может увидеть и хотя бы относительно адекватно оценить лишь та мизерная группа людей, что сами являются таковыми.