Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле - Стивен Рансимен

Уход с арены старого короля разрядил обстановку. Едва ли он когда-либо всерьез думал отправиться в крестовый поход. Однако его наследник Ричард искренне намеревался выполнить все свои обеты, и, хотя принц в силу неизбежности унаследовал отцовские разногласия с королем Филиппом, он был готов договариваться с ним на любых условиях, лишь бы они позволили ему отправиться на Восток, особенно если сам Филипп присоединится к нему в походе. Филипп со своей стороны меньше опасался Ричарда, чем прежде Генриха, и понимал, что еще дольше откладывать начало крестового похода — политически плохое решение. Они поспешно заключили договор, и Ричард отправился в Англию, чтобы короноваться и взять на себя управление страной.

Коронация состоялась 2 сентября в Вестминстере, а за нею последовали активные погромы евреев в Лондоне и Йорке. Горожане завидовали милостям, которые оказывал им покойный король, а крестоносное рвение всегда давало удобный предлог для расправы с недругами Христа. Ричард наказал погромщиков и позволил одному еврею, который согласился окреститься ради спасения собственной жизни, вернуться в прежнюю веру. Летописцев возмутили слова архиепископа Балдуина, что если б король не был божьим человеком, то лучше б ему быть человеком дьявола[2]. Король пробыл в Англии всю осень, занимаясь реорганизацией административного аппарата и заполнением пустых епархий. После некоторых предварительных перестановок канцлером и юстициаром юга Англии стал Гийом де Лоншан, епископ города Или, а юстициаром севера и констеблем Виндзора — Гуго, епископ Даремский. Королева-мать Алиенора получила полномочия вице-регента, но она не собиралась оставаться в Англии. Брату короля Иоанну были пожалованы в лен огромные владения на юго-западе, а осмотрительный запрет на въезд в Англию в течение трех лет был поспешно снят. Также распродавались королевские имения, чтобы собрать денег. Вырученные суммы вместе с дарами и Саладиновой десятиной дали в руки королю огромные сокровища, а Вильгельм Шотландский прислал еще десять тысяч фунтов в обмен за свое освобождение от вассальной присяги английской короне и возвращение его городов Бервик и Роксбро, потерянных в царствование Генриха.

В ноябре Ротруд, граф Першский, прибыл из Франции сказать, что король Филипп почти закончил подготовку к походу и желает встретиться с Ричардом в Везле 1 апреля для обсуждения совместного отъезда. В конце 1188 года до французского двора добралось письмо от королевских агентов в Константинополе, гласившее, что святой отшельник Даниил предсказал, будто бы франки отвоюют Святую землю в тот год, когда праздник Благовещения придется на Пасхальное воскресенье. Это совпадение должно случиться в 1190 году. Также в письме говорилось, что Саладина тревожат ссоры между его родственниками и союзниками, даже если император Исаак ему нечестиво помогает, а еще там упоминалось о слухах, что якобы сам Саладин потерпел серьезный разгром под Антиохией. Новости, которые достигли Франции в следующем году, были не столь оптимистичны, однако стало известно, что благодаря помощи сицилийцев тамошние франки смогли предпринять наступление. Более того, император Запада Фридрих Барбаросса уже направляется на Восток. Пришло время, чтобы и короли Франции и Англии тоже тронулись в путь.

Король Ричард послушался рекомендаций советников и согласился на встречу в Везле. Он вернулся в Нормандию к Рождеству и приготовился выступить в Палестину в конце весны. В последний момент все пришлось отложить из-за внезапной смерти королевы Франции Изабеллы де Эно в начале марта. Лишь 4 июля короли снова встретились в Везле со своими рыцарями и пехотой, готовые выступить в свой священный поход.

Прошло уже три года с тех пор, как Иерусалимское королевство постигла трагедия Хаттина, и франкам на Востоке повезло, что другие крестоносцы оказались расторопнее. Своевременная помощь короля Сицилии Вильгельма спасла христианам Тир и Триполи. Вильгельм умер 18 ноября 1189 года, и его преемнику Танкреду пришлось разбираться с проблемами в собственном государстве. Но уже в сентябре к сирийскому побережью подошла армада датских и фламандских кораблей, которых, по оценкам оптимистичных летописцев, насчитывалось пять сотен, и примерно в то же время туда явился Жак, сеньор Авена, храбрейший рыцарь Фландрии. Даже не все англичане стали дожидаться, пока их король наконец-то тронется в путь. Флотилия лондонцев вышла из Темзы в августе и в следующем месяце добралась до Португалии. Там, по примеру соотечественников примерно за сорок лет до того, они временно поступили на службу к португальскому монарху, и благодаря их помощи король Саншу смог отнять у мусульман крепость Силвиш восточнее мыса Сан-Висенти. В Михайлов день[3] лондонцы вошли в пролив Гибралтар. Но самую мощную рать, которая уже находилась на пути в Святую землю, вел Фридрих Барбаросса.

Фридриха глубоко тронуло известие о том, что произошло в Палестине. С тех самых пор, как он вместе со своим дядей Конрадом вернулся из злополучного Второго похода, его снедало желание снова сразиться с басурманами. К тому времени он был уже старик, ему вот-вот должно было исполниться семьдесят, и он уже тридцать пять лет правил Германией. С возрастом он ничуть не утратил ни доблести, ни обаяния, но богатый и горький опыт научил его не бросаться очертя голову в новое предприятие. Он не имел тесных личных связей с Палестиной. Очень немногие из германцев переселились туда, а из-за долгой вражды Фридриха с римскими папами правители франков не спешили обращаться к нему за помощью. Однако дом Монферрат всегда был в числе его сторонников. Возможно, на императора подействовало то, как доблестно Конрад защищал Тир. После недавней женитьбы его наследника Генриха на сицилийской принцессе Констанции он оказался в тесной связке с южными нормандцами. Смерть папы Урбана III осенью 1187 года позволила ему примириться с Римом. Григорий VIII охотно приветствовал столь ценного союзника в деле спасения христианства, да и Климент III отнесся к нему с не меньшим дружелюбием.

Фридрих вошел в число крестоносцев в Майнце 27 марта 1188 года, приняв крест из рук кардинала Альбано. Это было четвертое воскресенье поста, называемое по интроиту[4], читаемому в этот день, Laetare Hierusalem. Однако прошло больше года, прежде чем император готов был выступить на Восток. Править страной в качестве регента он оставил своего сына, будущего Генриха VI. Его великий соперник в борьбе за власть в Германии, герцог Саксонии Генрих Лев, получил приказ либо уступить права на часть земель, либо отправиться вместе с походом Фридриха за собственный счет, либо уехать в изгнание на три года. Он выбрал третий вариант и поселился при дворе своего тестя, короля Англии Генриха II. Благодаря благосклонности папы в германской церкви наконец-то установился мир после долгого периода распрей. Основание нового маркграфства укрепило западную границу Германии. Пока Фридрих собирал армию, он отправил послания к монархам тех земель, по которым намеревался пройти: королю Венгрии, императору Исааку Ангелу и сельджукскому султану Кылыч-Арслану I, а также командировал посла Генриха фон Дица с заносчивым письмом к Саладину, где требовал отдать христианам всю Палестину и вызывал его на бой на поле Цоан в ноябре 1189 года. Венгерский король и сельджукский султан в ответ обещали помочь. В 1188 году византийское посольство прибыло в Нюрнберг, чтобы предметно договориться о проходе крестоносцев по территории, подвластной Исааку. Но Саладин ответил хотя и вежливо, но высокомерно. Он предложил Фридриху отпустить пленных франков и вернуть латинские аббатства в Палестине их настоятелям, но не более того. Иначе пусть будет война.