Любовь на спор - Любовь Попова

И эта улыбка. Добрая. Не Марка она. Он так не умеет. Даже шутка или изгиб губ его всегда циничны.

И я к этому привыкла. А как привыкать к доброте? Да, собственно, и зачем привыкать…

Просто развернуться и уйти. Не прощаясь.

— Стой, стой, — его пальцы хватают мое запястье, его голос почти такой же… Но. Вот она разница. Ничего.

Я не ощущаю ни покалывания, ни тревоги, и сердце возвращается к привычному ритму. Это не Марк.

— Ты имя свое не сказала.

Мне не хочется говорить, потому что тогда это может всколыхнуть в нем воспоминание. Может быть он что-то слышал?

— Даша, — все-таки говорю и мягко высвобождаю руку. Поворачиваюсь и разглядываю его уже спокойнее. Нет даже короткой щетины, что при поцелуях царапала кожу, а вместо скул как будто щеки.

— Даша… Мне нравится.

— Что… Нравится? — с вычищенных до блеска ботинок поднимаю взгляд. А он словно ждет от меня чего-то.

— Ты нравишься… Надеюсь, мой брат не сделал тебе ничего плохого? — хмурится «Марк», и меня начинает потряхивать.

Не знает…

Получается, он тогда не прилетал? Получается, он ничего не знает?

Для него я просто девушка. Просто девушка, за которой он бежал. Это напоминает обычную сцену знакомства миллионов пар.

Облизываю пересохшие губы и понимаю, что совру, если он будет расспрашивать подробнее.

— Так вы встречались с Марком? — напирает он, и я отрицательно качаю головой. Молчу, наблюдая, как ветер колышет отросшие волосы. Марк любил стричься короче. Марк не любил долго разговаривать, если только мы уже не занялись сексом. Марк любил секс. А я любила Марка.

— Нет, мы не встречались, — и ведь это почти правда. Разве можно назвать то, что между нами было, отношениями? Безумие — и все. Любовь, которая завершилась изнасилованием в психиатрической клинике. Какие это отношения? Это… — Я его почти не знала. Просто удивилась, что у него близнец. Говорят, он кобель?

— Это уж точно, — смеется Кирилл. Да, уже лучше. Кирилл. — Слушай, Даш. Ты извини, что так нахрапом. Просто… Мне показалось… Короче, выпьем кофе?

Он спрашивает, а я уже готова на отказ. Не он первый зовет меня на кофе за последние пару месяцев. Не ему первому я откажу.

Капучино. Оно напоминает Марка. Горький, как «молотый» человек, сдобренный молоком, как внешним обликом, и пенкой, как юмором.

— Я не пью кофе.

Кирилл усмехается, подходит ближе. Я уже и забыла, какой Марк высокий. И даже мои каблуки не помогают сделать наш рост равным. Что бы он сказал, увидь меня сейчас? Да еще и в компании брата.

— Тогда чай, я знаю, где делают отличный чай.

Чай я люблю, но без сахара его пить мне не нравится. А от сладкого я держусь подальше.

— Я не люблю чай.

— Наверное, про что-нибудь покрепче и речи нет, да?

— Да…

— Так мы пойдем…

— Да, то есть нет…

Вижу, как ловко он лавирует словами, улыбкой заставляет меня не спускать с него глаз.

Это невольно заражает весельем. Другим, не таким как его брат. В этом диалоге ни капли пошлости, и это подкупает.

— Нет, — все-таки говорю я. Каким бы он не был замечательным. У него лицо Марка. И однажды я просто могу сорваться. Не подумать. Расцарапать его в очередном приступе безумия.

— Ладно, тогда воды. Воду пьют все.

— Кроме кактуса… — улыбаюсь я и наклоняю голову на бок. — Кирилл, я не хожу на свидания.

— Вообще, или я не нравлюсь?

— Нравишься.

Здесь врать смысла не имеет. Внешность бога, что я полюбила когда-то. Характер человека, с которым я могла бы быть когда-то счастлива.

— Тогда в чем дело. Я ведь не в трусы к тебе лезу, — приближается он вплотную, обдает одеколоном. Говорит сипло, и мне хочется попятиться. Но это глупо, ведь я не чувствую угрозу. Этот брат меня не тронет.

— То есть это не предполагается…

— Предполагается… Со временем.

Я вздыхаю. Потому что спать с Кириллом, который выглядит как Марк. То есть, по сути, с Марком. Думая… Боже. Куда меня несет?

Надо просто уйти. Кирилл еще найдет, кому предложить воды, а я точно должна найти не того, кто похож на Марка.

— Я не могу. Прощай… Кирилл.

Разворачиваюсь и иду прямо, в сторону любимой аллеи, с двух сторон усаженной кленами. Чувствую, как спину жжет от его взгляда.

— Я не прощаюсь, — слышу вслед и невольно хочу улыбнуться. И делаю это. Повернув голову, чтобы посмотреть на не двинувшегося с места парня.

Наверное, так и начинаются настоящие отношения. Легко, с флирта, когда вы еще не знаете друг друга, но знаете, что вам будет хорошо.

Это не для меня. Только не таким образом. Только не попыткой заменить одного другим. Но… Господи… Как же хочется. Как же хочется хоть на миг вернуться в прошлое, хотя бы обманным путем. Я даже видео то самое искала. Хотела посмотреть, прокрутить еще раз… Но оно словно испарилось. Словно все это плод моего больного воображения.

Телефон звонит, а я сбрасываю. Не хочу, чтобы видели меня такой. Растерянной, бледной. Словно приведение. Словно прошлое в дверь не стучало, а просто вырвало петли, чтобы добраться. Чтобы снова мучить.

Ну а если адекватно, разве прощалась я с прошлым. Или просто спрятала его на дно своей души, периодически доставая. Да и оно не дает о себе забыть. Каждый месяц пятнадцатого напоминает.

И я невольно жду. Сегодня тоже жду.

Но то прошлое как тень, всегда рядом, а это настигло, скручивая внутренности. Потому что не знаю, что делать.

Может Сашка знает? Может Алекс скажет свое весомое слово.

Он бывший военный. Был связан с криминалом, но потом завязал. И теперь по блату работает профессором в университете. Говорит, что после всего, что он пережил, ему нравится стабильность. И Сашка ему ее обеспечивает. Мне порой хочется спросить их историю. Но они молчат. Смущаются. Даже пугают.

Дверь парадной мне открывает Вениамин, хочет что-то сказать, но я просто забегаю внутрь подъезда и упорно шагаю по лестнице.

Никаких свиданий. Ему я отказывала раз пять.

Десятый этаж. Каблуки. Но нет лучшей разминки, чем ходьба.

Так говорят бесконечные паблики по похудению во вконтакте, на которые я подписана. На аве старое фото. Это мне напоминание, какой я могу снова стать, если не буду себя контролировать.

Захожу домой, снимаю каблуки, мысленно матеря их создателя.

— Убийцы женских ног. Кому помешали кеды…