Секретарь старшего принца 6 - Любовь Свадьбина

Но Вейра не открывала. Возможно, умчалась по делам. Под хрип ломаемой внизу мебели я метнулась к комнате Сирин Ларн и резко ударила кулаком. Дверь хрустнула. Не треснула, лишь хрустнула, напоминая мне о необходимости сдерживать возросшую силу.

Сама Сирин Ларн открыла её через мгновение и испуганно уставилась на меня, и я тут же выдала:

— Иди вниз и успокой этих придурков.

— Кого? — переспросила Сирин Ларн под рык разбушевавшихся братьев, а я сообразила, что слишком фривольно о них высказалась при посторонней.

Став избранной, я инстинктивно восприняла Аранских практически семьёй. Надо избавляться от этого опасного ощущения, иначе проколюсь на оговорках.

— Сам дурак! — рыкнул внизу Арендар. — Поэтому от тебя избранная и прячется!

Что-то снова грохотнуло. Хлопнула входная дверь.

— Вырос! — проворчал внизу Элор. — Большим себя почувствовал… и ведь правда большой!

Я строго посмотрела на Сирин Ларн и велела:

— Можешь возвращаться к своим делам.

— У меня нет дел, — тихо отозвалась она и нервно потёрла дверную ручку. — Я написала маме о новых обстоятельствах, но она пока не ответила.

Наверняка они там решают, на ком Сирин женить и как провернуть всё так, чтобы я на их выбор безоговорочно согласилась, а выгоду получили именно они.

— Ладно, тогда просто займись чем-нибудь. Почитай, эм-м, — я умолкла: Сирин Ларн смотрела на меня проникновенно, мягко, трепетно, словно ждала великих откровений и готова была внимать. — Развлекись как-нибудь.

— А что с Элоранарром? Мне собирать вещи или?

— Или, — вздохнула я: отпускать Сирин Ларн к меркантильным родственникам не хотелось из чистого сочувствия. — Выгнать тебя Элор не может, так что пользуйся его защитой сколь угодно долго.

Внизу что-то с грохотом разбилось о стену. Судя по звуку, диван пал в неравной борьбе с каменным перекрытием.

Кивнув мне, Сирин Ларн отступила и медленно, следя, не захочу ли я сказать ещё что-нибудь, закрыла дверь, а я направилась к лестничному пролёту.

И чуть не столкнулась с Элором: он бесшумно поднимался по ступеням.

Мы оба остановились. Я рассматривала наливающийся под глазом Элора синяк и разбитую, надувающуюся губу, он кривовато улыбался и будто чего-то ждал. И аромат его разливался вокруг: раскалённый металл, утопающий в сладкой пряности корицы

— Мда, — выдала я.

— Я могу рассчитывать на сочувствие? — сразу попытался насесть Элор, но я покачала головой:

— Завтра тебя пожалею.

— Я сегодня хочу.

— А я отпуск хочу.

Элор вскинул брови:

— Зачем? — растерялся он, но быстро опомнился. — Ладно, завтра так завтра. Ты ведь справишься с делами за день?

— Постараюсь, — пообещала я и двинулась дальше.

Задерживать меня Элор не стал, бесшумно поднимался следом. Ну как бесшумно: ступал-то он бесшумно, но как вздыхал, как вздыхал…

Всё равно дверь перед ним закрыла: он же дракон, ну помял его Арендар (что в целом плохо), но мелочь же, заживёт максимум через полчаса, а страданий-то, страданий — словно от человека какого-нибудь.

Уселась на кресло перед секретером и даже продолжила ревизию своих активов и пассивов, прикидывая, что с ними делать и как защитить от отъёма в случае, если моя избранность обнаружится и надо будет убегать. Нельзя же всё время полагаться на помощь Ланабет и Валерии, в том числе и в защите моего имущества.

Как же всё неудачно складывалось: в текущей неопределённой ситуации многие вещи я даже продать по нормальной цене не могу, а ведь для войны с Неспящими потребуются наёмники, деньги на их вооружение. Возможно, гномье оружие. И деньги на подкуп, шпионов: это раньше мне нельзя было показывать сильный интерес к Неспящим, но теперь пора узнать, где они обитают, с кем держат связь… Множество дел, которые не решишь за сутки, хоть и правда отпуск проси.

В дверь деликатно постучали. После чего она неделикатно открылась. И Элор пожаловался:

— Арен перестарался.

Оглянулась: синяк не уменьшился, даже вроде увеличился, да и рассечённая ударом губа выглядела плохо.

— Что же ты такого сказал? — полюбопытствовала я.

— Да по умственным способностям его денеи прошёлся, — отмахнулся Элор.

— Знаешь, кажется, это у тебя с умственными способностями проблемы.

— Эй, это ты посоветовал мне мордобой для просветления головы!

— Ну и как, помогло? — скепсис рвался в голос, но я его сдерживала.

— Да, очень помогло, явно лучше себя чувствую, — Элор потеребил разбитую губу и поморщился. — Но больно. Непривычно. У Арена же теперь магия немного другая, и он, похоже, этого не понимает: его удары прижгли меня его изменившейся магией, теперь раны не заживают.

— Велларр тебе в помощь.

— Зачем мне целитель, у меня же есть ты, мастер на все руки, незаменимый секретарь! — Элор вытащил из кармана баночку с мазью. — Мне бы просто раны боевые намазать. Которые я получил из-за твоего совета.

— Я не советовал оскорблять денею перед её драконом.

— Но Валерия поступила глупо. И противозаконно: укрывать избранных запрещено! И список такой — тоже глупость. Допустим, я сделаю вид, что согласен, буду всё исполнять — что помешает мне вернуться к прежнему поведению после того, как избранная окажется в моей сокровищнице?

— Ничего, — согласилась я, но самое плохое в придуманном Валерией списке другое: если Элор начнёт для вида ему следовать, он же меня с ума сведёт страданиями из-за этого!

— Так ты поможешь? — Элор протянул через порог руку с поблескивающей на ладони баночкой.

— Но после этого ты дашь мне заняться делами, иначе попрошу ещё один выходной.

— Хорошо, — и Элор бодро прошёл ко мне.

Он был выше, так что я неохотно указала на кресло и предупредила:

— Сейчас лопаточку принесу.

Инструмент я прихватила в ванной комнате, вздохнула тяжко: Элора ведь будет тянуть на всякие брачные игрища, у меня период размножения подступает — это будут очень тяжёлые месяцы!

Но из ванной я вышла собранная и спокойная. Элор запрокинул голову на спинку кресла и смотрел на меня из-под полуопущенных ресниц. Огненно-рыжие волосы сверкали в сиянии магической сферы, лицо казалось каким-то особенно одухотворённо-красивым.

Отведя взгляд, я приблизилась вплотную и взяла баночку. Элор ухватил меня за бёдра и поставил между своих разведённых ног.

— Кхм, — я приподняла бровь.

— У меня скула болит, губа болит, а когда держу тебя — так спокойно и почти не больно, — Элор смотрел на меня честно-честно, и что хуже всего — не солгал.