Маэстра - Л. Хилтон

– Мерседес?! Ммм… красивое имя. Я предпочитаю, чтобы меня звали Джудит, как-то солиднее звучит.

– Нет, ну ты глянь, а?! Мы стали такие взрослые!

Не думаю, что на тот момент я чувствовала себя взрослой. Да и Лианна вряд ли.

– Слушай, у меня еще час до работы, – сказала она с режущим ухо акцентом. – Может, выпьем где-нибудь по коктейльчику? Поболтаем о том о сем?

Я, конечно, вполне могла сказать, что занята и очень спешу, записать ее номер телефона и притвориться, будто и правда собираюсь ей позвонить. Но куда мне спешить? Некуда. К тому же что-то в ее с детства знакомом голосе заставило меня ощутить одновременно и одиночество, и радость. Денег у меня оставалось всего две двадцатки, а зарплата еще через три дня… Хотя ладно, вдруг что-нибудь подвернется…

– Конечно, – ответила я, – давай я тебя угощу! Пошли в «Риц».

Два коктейля с шампанским в баре «Риволи» обошлись в 38 фунтов. У меня осталось два наличкой и еще двенадцать на карточке. Что ж, до конца недели придется затянуть пояс потуже. Глупо, наверное, пытаться пустить пыль в глаза бывшей однокласснице, но иногда просто надо заявить о себе миру. Лианна, то есть Мерседес, радостно схватила бокал рукой с наращенными ногтями цвета фуксии и бодро отхлебнула пузырящийся «Мараскино».

– Чертовски мило с твоей стороны, спасибки! Хотя, вообще-то, я теперь предпочитаю «Редерер», – ненавязчиво поставила меня на место Лианна.

– Я тут работаю неподалеку, – упорно гнула я свою линию. – Искусством занимаюсь, работаю в аукционном доме. Специализируюсь по старым мастерам, – соврала я без всяких угрызений совести, потому что прекрасно знала, что Лианна не отличит даже Рубенса от Рембрандта.

– Круть! – присвистнула та, но тут же заскучала и принялась помешивать коктейль соломинкой.

Похоже, уже жалеет, что позвала меня в бар, подумала я, но совсем не рассердилась, а, наоборот, поймала себя на жалком желании произвести на нее впечатление и понравиться.

– Звучит-то круто, – доверительным тоном сообщила я, чувствуя, как бренди и жженый сахар проникают в кровь, – только вот платят копейки. Я на мели, если честно.

Мерседес тут же принялась рассказывать, что живет в Лондоне уже год и работает в элитном баре в Сент-Джеймсе.

– Считается, типа, классное заведение, но ходят в основном всякие старые пердуны, как везде… Не, ничего такого, ты не подумай! – затараторила она. – Это просто бар! Но вот чаевые что надо!

Она утверждала, что зарабатывает две штуки в неделю.

– Хотя на такой работенке толстеешь, – грустно покачала она головой, пытаясь ухватить себя за несуществующий живот. – Столько пить приходится… Зато бесплатно! Если что, можно вообще в горшки с цветами выливать – нам так Олли говорит.

– Олли?

– Хозяин. Слушай, Джуди, а ты бы зашла к нам при случае! Если тебе деньги нужны, так там можно нормально подхалтурить! Олли всегда рад новым девочкам! Хочешь еще коктейль?

К столику напротив подошла пожилая пара, оба были одеты нарядно, но сдержанно и со вкусом. Дама неодобрительно посмотрела на покрытые автозагаром ноги Мерседес и ее декольте. Мерседес развернулась в ее сторону и, не сводя с женщины глаз, медленно раздвинула ноги, а потом закинула одну на другую, чтобы старая ханжа успела хорошенько разглядеть ее черные кружевные стринги и сразу поняла, у кого из них проблемы.

– Так вот, – снова повернулась она ко мне, когда покрасневшая как рак дама уткнулась в меню, – у нас там весело! Девчонки со всей страны! А ты будешь выглядеть суперски, если тебя немножко подкрасить да нарядить! Поехали!

Я опустила глаза, разглядывая свой черный твидовый костюм от «Сандро». Приталенный пиджак, короткая плиссированная юбка. Образ задумывался как намеренно кокетливый, профессиональный, слегка в духе парижского «Рив Гош», – по крайней мере, так я себя утешала, в сотый раз неуклюже подшивая распустившиеся швы. Надо признать, что рядом с Мерседес я выглядела унылой вороной.

– Прямо сейчас?

– А почему бы нет? У меня в сумке всякого барахла навалом.

– Ну не знаю, Лианна…

– Мерседес.

– Ах да, прости.

– Поехали, наденешь мой кружевной топ! С твоими сиськами будет офигенно! Или у тебя свиданка?

– Нет, – ответила я, допивая свой горьковатый с пузырьками напиток. – Нет, свиданки у меня в планах на сегодня нет.

2

Где-то я прочитала, что причинно-следственные связи защищают нас от непредвиденных обстоятельств и ужасающей воли случая. Почему я все-таки решила поехать с Лианной? День был самый обыкновенный, не хуже, чем всегда. Но решения обычно принимаются спонтанно и без раздумий над последствиями, как бы нам ни хотелось верить в обратное. В мире искусства есть всего два стóящих аукционных дома. Только они заключают сделки на сотни миллионов фунтов, только они занимаются коллекциями отчаявшихся лордов и пытающихся выбиться в элиту олигархов, только они хранят в безмолвных, словно музей, комнатах тысячи лет искусства и высочайшего мастерства, а потом превращают его в возбуждающую своим хрустом наличку. Три года назад я устроилась на работу в «Британские картины» и решила, что наконец-то добилась своего. Уже через пару дней я поняла, что к чему. Довольно быстро до меня дошло, что единственные люди, которым искренне небезразличны картины, – это носильщики, занимающиеся непосредственной переноской шедевров с места на место. Остальным на все плевать, они могли бы с тем же успехом втюхивать клиентам спички или сливочное масло. Меня взяли сюда, потому что у меня прекрасное резюме, я привыкла усердно работать и в целом неплохо разбираюсь в живописи, но скоро я поняла, что до высоких стандартов аукционного дома мне как до луны. После пары недель работы в отделе стало ясно, что тут всем плевать, можешь ли ты отличить Брейгеля от Боннара, – тут нужно было обладать нюхом на совершенно другие вещи.

И все-таки спустя три года я не могла не признать, что многое меня радовало. Мне нравилось каждое утро, минуя швейцара в униформе, входить в наполненное запахом орхидей фойе. Мне нравилось, как клиенты с благоговением смотрят на экспертов, пока я поднималась по внушительной дубовой лестнице. Здесь все выглядело как полагается: триста лет безупречной истории. Мне нравилось подслушивать разговоры, которые вели секретарши по работе с европейскими клиентами. Девушки нежно щебетали на французском и итальянском и при этом встряхивали безупречно уложенными волосами. Мне нравилось, что, в отличие от них, я не ставила себе целью всей жизни захомутать заезжего банкира. Я гордилась тем, что благодаря усердной работе практиканткой в течение года меня взяли на должность ассистента в «Британских картинах». Разумеется, надолго задерживаться в этом отделе я не собиралась. В мои планы совершенно не входило остаток жизни любоваться на написанных маслом собак и лошадей.

День, когда мы с Лианной столкнулись в подземке, начался с того, что Лора Бельвуар, замначальника отдела, прислала мне электронное письмо с рубрикой «Срочное задание!». Правда, само письмо оказалось пустым. Я подошла к ее столу и спросила, что нужно сделать. Наше начальство недавно съездило на курсы повышения квалификации для менеджеров, и Лора очень впечатлилась идеей электронного общения с коллегами, вот только печатать на компьютере она так и не научилась.