Недоношенный - Евгений Семенов

Павел посмотрел на окно. Через непрозрачные шторы проглядывало солнце.

– Смотри, дорогая, погода наладилась. Домой едем. Он подошел к окну. Белые вихри бились в стекло. Пурга не прекращалась. Павел недоуменно уставился на жену.

– Ты видела солнце? Или только я?

Она не ответила. Повернувшись на спину она, слегка расставила ноги и прогнулась в спине. Желание снова овладеть ей захлестнуло мужчину.

– Я пойду куплю выпить, – отстраненно произнес Павел и вышел в коридор. Длинное прямое пространство простиралось в обе стороны. Пол покрывала блеклая ковровая дорожка, которая что-то отдаленно напоминала по расцветке. Где-то он уже встречал такую. Определившись с направлением, Павел медленно побрел по коридору. Чувство, что вчерашний сон был совсем не сном, к вечеру окрепло. Слишком реалистичным он показался. Павел вспомнил боль от укуса и в правом боку кольнуло. Он прижал руку к ране и ощутил под кожей вибрации. Приподнял рубашку и посмотрел на отпечатки ногтей или зубов. Правая часть живота покрылась желтым цветом, заживающего синяка. Вокруг прокушенного отверстия кожа воспалилась, покраснела и зудела.

– Доброго времени суток, – приветливо улыбнулась девушка на рецепшн с именем Анастасия на бэйдже, – вы рано сегодня.

Павел недоверчиво посмотрел на нее.

– Рано?

– Несколько рано, – уклончиво ответила она, – раньше, чем обычно.

Павел осмотрелся. Мужчина с подростком в лыжном обмундировании выходили на улицу. Через открытую дверь в фойе ворвался вихрь снега и тут же растаял на теплом полу.

– Куда они в такую погоду? – спросил Павел.

– На лыжах кататься, вероятнее всего, – ответила Анастасия.

Не заметив на ее лице недоумения от того, что люди идут кататься в такую пургу, Павел не нашелся, что спросить еще и направился в бар. В баре он выбрал бутылку «божественного», по заверению бармена, виски и снова вернулся в фойе. Стоя у стеклянной двери, Павел долго рассматривал сплошную завесу снежной пыли, слушал завывания ветра. Когда он направился в номер, то обратил внимание, что половина «божественного» уже отсутствовала.

– Не знаете, когда метель прекратится? – спросил он, остановившись рядом с Анастасией.

Ее взгляд показался Павлу удивленным. Видимо он уже изрядно захмелел. Нужно проспаться. Завтра возвращаться.

От выпитого виски его изрядно покачивало и несколько раз пришлось опереться на стенку, чтобы добраться до номера. Слишком старая, как показалось Павлу, уборщица неторопливо мела ковер недалеко от его двери. Она внимательно за ним наблюдала исподлобья. Даже слишком внимательно для технического персонала.

Марина сушила волосы около зеркала. На ней снова ничего не было надето. Поднятые с феном и расческой над головой руки придавали еще большую грациозность и сексуальность ее фигуре, но состояние опьянения заглушило желание воспользоваться ситуацией. Пряди длинных волос заканчивались на пояснице. Павел подошел сзади и приобнял за талию. Через пелену хмельного взгляда в зеркале ему показалось, что вместо лица его жены на него смотрит старуха из коридора. Он отстранился.

– Ты что? – спросила Марина.

Она обернулась, и Павел узнал лицо супруги.

– В душ схожу.

– Аккуратнее там. Не поскользнись. Тебя шатает.

– Я справлюсь.

Как только первые струи теплой воды полились на его тело, в районе раны на живота Павел почувствовал странное движение и покалывание. Отключив воду, он осмотрел ее. Покраснение расширилось, а края раны несколько раздвинулись и обрели черно-красный оттенок.

– Блин! – вырвалось у Павла, – это уже не смешно.

Он дотронулся до черной кожи и не ощутил прикосновения. Будто она потеряла все нервные окончания, или того хуже отмерла. Прикосновение в покрасневшей коже отдалось жгучей болью. Решение промыть рану пришло само собой. Возможно, вчера он недостаточно обработал края и она загноилась. Тугая струя воды из душевой лейки ударила прямо в отверстие и движение под кожей, а теперь он уже был уверен, что оно не померещилось, отдалось по всему внутреннему пространству живота. Внутри что-то двигалось. Большим и указательным пальцем правой руки Павел начал растягивать черные края отверстия. Они не отдавались болью, но покраснение вокруг начало жечь. Павел отодвинул занавеску, чтобы свет лампы дал рассмотреть повреждение. Размер отверстия удивил его. Рана раскрылась на ширину человеческого глаза, и ее глубина составляла никак не меньше длины его пальца. Внутри все было черным. Ни намека на кровь.

Сначала Павел надеялся, что ему всего – лишь показалось, что он заметил, как в раскрытом отверстии на животе прополз черный червь размером с насосавшуюся кровью пиявку, но это продлилось лишь пару секунд, прежде, чем еще одна не выглянула в отверстие.

Ужас сковал разум на несколько секунд. Наплевав на боль, Павел запустил в рану два пальца и попытался достать червя. Несколько раз ему удалось ухватиться за него, но скользкий паразит выворачивался.

– Это невозможно, – повторял про себя Павел, – мне все сниться.

Резкая боль в указательном пальце оборвала его мысли. Он выдернул пальцы из раны и вместе с ними вылетел червь. Длинной около десятка сантиметром и толщиной со средний палец черное упругое тело червя начало извиваться на дне душевого поддона. Червь не пытался убежать. Наоборот. Он вцепился в ногу между пальцами и попытался ввернуться внутрь тела. Нелепое создание уверенно разгрызало его плоть. Нужно было прибегать к решительным мерам, и Павел схватил первое, что попалось под руку. Длинная мочалка на толстой пластиковой ручке для спины. Первый удар сразу сбил червя на пол. Павел успел увидеть сантиметровое отверстие, просверленное в его ноге. Крови не было. Только чернеющая плоть. Следующий удар по червю пришелся пяткой. Павел почувствовал, как проминается его упругое тело и расплющивается на полу душевой кабины. Черная кашица, смываемая струями воды, потекла в сливное отверстие.

– Он же не один был во мне, – испуганно сообразил он.

Марина уже лежала в кровати, когда Павел выскочил из душа.

– Дорогая, мне срочно нужно в больницу.

Он поспешил к выходу.

– А что произошло?

Павел остановился и показал ей рану на животе.

– Ой! – она вскинула руки ко рту, – Давай я побегу вызову скорую, а ты ложись.

Быстро набросив халат, Марина поспешила к двери.

– Пойдем вместе, – настаивал муж, но она слишком навязчиво оттеснила его к кровати и уложила.

– Я быстро.

Закрылась дверь, и Павел в недоумении остался лежать. Поведение супруги показалось странным. Он осторожно выглянул в коридор. Супруга стояла в конце, а рядом с ней та самая уборщица, что мела ковровую дорожку. Они перешептывались. Павел остался незамеченным и вернулся в комнату. Не прошло и минуты, прежде чем дверь медленно открылась и вошла Марина.

– Ну как?

– Едут. Как погода позволит, сразу будут тут.

Она улеглась рядом. Павел не спал. В животе ощущалось движение. Каждая минута стоила ему отмирающего