Разделенные - Нил Шустерман

Пусть эта книга лишит вас покоя и сна! Читайте, грызите ногти и размышляйте над судьбами персонажей!

Когда за ним приходят, ему снится кошмар.

Гигантские волны захлестывают землю, а посреди всемирного потопа его рвет когтями медведь. Но он не столько напуган, сколько раздражен. Темные глубины его подсознания явно перестарались: как будто одного потопа недостаточно, так еще и этот злобный гризли!

Но тут его кто-то хватает и тащит ногами вперед из челюстей смерти и из пучины водного Армагеддона.

– Подъем! А ну вставай живо! Пошли!

Он открывает глаза. В спальне, где сейчас должно быть темно, горит яркий свет. Два инспектора по делам несовершеннолетних заламывают ему руки, пресекая любую попытку к сопротивлению, хотя куда ему сопротивляться – он еще даже не проснулся толком!

– Нет! Перестаньте! В чем дело?

Наручники. Сначала на правую руку, затем на левую.

– Встать!

Его вздергивают на ноги рывком, словно он пытается упираться, – а впрочем, он бы и упирался, если бы его не захватили врасплох.

– Отпустите меня! Что вам нужно?

Но в следующую секунду до него уже и так доходит, что им нужно. Его похищают. Хотя нет… похищением назвать это нельзя, коль скоро документы подписаны в трех экземплярах и все происходит строго по закону.

– Вы – Мэйсон Майкл Старки? Подтвердите устно.

Один инспектор – мускулистый коротышка, второй – высокий, но тоже мускулистый. Наверное, были мясными телятами, собирались воевать, да передумали и пошли конвоирами в Инспекцию по делам несовершеннолетних. Чтобы работать конвоиром, мало быть просто безжалостным, как все сотрудники Инспекции, – нужно родиться вообще без души. Осознав, что его сейчас увезут на разборку, Старки приходит в ужас, но решает не выказывать страха: он знает, что конвоирам приятно смотреть, как дергается перепуганная жертва.

Коротышка, который, похоже, в этой паре за главного, наклоняется к Старки.

– Подтвердите устно, что вы – Мэйсон Майкл Старки!

– А с какой стати я должен это делать?

– Парень, – вступает в беседу второй конвоир, – по доброй воле или силком, но ты с нами пойдешь.

Высокий говорит тише и мягче, и Старки обращает внимание на его губы – наверняка чужие. Явно принадлежали раньше какой-то девушке.

– Ничего сложного от тебя не требуется. Просто делай, что мы тебе скажем.

Он говорит так, словно Старки заранее должен был знать, что они придут. Но разве кто-то предупреждает подростков, что их отправят на разборку? Даже если кто-то подозревает, что к тому идет, в глубине души все равно верит, что у родителей хватит ума не поддаваться рекламе в сети, на телевидении и на уличных щитах, назойливо твердящей: «Разборка: разумное решение».

Но кого он пытается обмануть? Даже без всей этой рекламы Старки оставался потенциальным кандидатом на разборку с той самой минуты, как его нашли на крыльце перед домом. Удивительно еще, что родители ждали так долго!

Лицо коротышки придвигается совсем близко.

– В последний раз повторяю: подтвердите устно, что вы…

– Да я это, я. Мэйсон Майкл Старки. Отодвинься, у тебя изо рта воняет.

Получив необходимое устное подтверждение, второй конвоир – тот, что с девичьими губами, – достает три цветных бумажки: белую, желтую и розовую.

– Так вот как вы это делаете? – дрожащим голосом спрашивает Старки. – Арестовываете меня? А в чем я виноват? В том, что мне шестнадцать исполнилось? А может, просто за то, что я живу на этом свете?

– Молчи-а-не-то-мы-тебя-вырубим, – скороговоркой отвечает коротышка.

В глубине души Старки был бы не прочь, если бы его вырубили пулей с транквилизатором: тогда он уснет, и, если повезет, никогда уже не проснется. По крайней мере не придется страдать от унижения из-за того, что его вырывают из жизни так бесцеремонно, посреди ночи. А впрочем, нет: он хочет посмотреть в глаза родителям. Вернее, даже не так: он хочет, чтобы родители посмотрели ему в глаза, а если его вырубят, все сойдет им с рук слишком легко.

Конвоир с девичьими губами, поднеся ордер на разборку к глазам, начинает зачитывать позорный девятый параграф «Отказ от ответственности».

– Мэйсон Майкл Старки! Подписав этот ордер, твои родители и (или) законные опекуны подвергают вас ретроспективной аннуляции, задним числом датируемой шестым днем после зачатия, в результате чего вы автоматически становитесь нарушителем Кодекса о существовании № 390. В свете вышесказанного Калифорнийская инспекция по делам несовершеннолетних передает вас в заготовительный лагерь для последующей разборки.