Развлечения для очень взрослых девочек - Анна Аникина

Алексеевича Краснова (судя по беджику, кандидата медицинских наук) от великих свершений на медицинском поприще.

От вопросов, почему она ещё и "не Кюри" Лёля за все годы успела и устать, и перестать обращать на них какое-то внимание. Её отец, носитель и единственный наследник фамилии, был контр-адмиралом на Северном флоте. И кандидатом технических наук. Дед — профессором Московского университета.

Но к Марии Склодовской их семейство вряд ли имело прямое отношение. Прадед работал в порту в городе Велиж Смоленской губернии. Где обладателей польских и еврейских фамилий на "-ский" было в базарный день пятачок пучок, как говорил отец.

Сомнения в пролетарском происхождении семьи всё же закрадывались. Едва значимые детали в историях, рассказываемых родственницами по папиной линии, наводили на мысль, что всё было не так просто, как написано в биографиях деда и прадеда.

Взять хотя бы рояль, который стоял в доме прадеда и прабабки. И под которым было место детских игр двоюродной сестры деда тёти Эмилии.

Конечно же Лёля не удержалась. Прочитала всё, что было доступно про известную всему миру Марию Соломею Склодовскую-Кюри. И даже была в её музее в Варшаве.

Нашлись, конечно, некоторые параллели. Ведь отец Марии был учителем математики. Именно о поездке Марии в Париж в университет, когда той пришлось ехать в вагонах третьего и четвёртого классов, думала юная Оля Склодовская, направлявшаяся после окончания школы из Североморска в Москву к бабушке и дедушке. Поступать.

Глава 3

3.

— Ну, вот, Ольга Владимировна, сделаем Вам полное обследование. Сегодня ЭКГ с нагрузкой, завтра УЗИ утром, потом Холтер, — потирал ладони лечащий врач, — Вот, Степченко, Вы сделаете УЗИ, — Краснов ткнул пальцем в худого бедного юношу-интерна, мнущегося рядом. А Вы, Вересова, проследите за ЭКГ. Холтер я проконтролирую, если успею с кафедры вернуться.

Лёля кивнула, соглашаясь.

Виктор Алексеевич вёл себя весьма значительно. Всем своим видом демонстрируя, что его время дорого и на мелочи разбрасываться он не намерен.

Степченко смотрел на него с неким сарказмом во взгляде, а вот Вересова, полноватая и русоголовая, с благоговейным ужасом. Все эти нюансы взглядов были хорошо знакомы Лёле. Всё-таки она проработала в школе уже почти пятнадцать лет.

— А надолго я здесь? — таки решилась спросить она.

— Это как пойдёт. Дней десять. А куда вам торопиться? Весна ж на дворе. Лето скоро.

— У меня экзамены.

Эту реплику врач оставил без внимания, собрав бумаги и засунув ручку в карман белоснежного крахмального халата, выплыл вместе со свитой из палаты.

Ещё утром, когда санитрака, громыхая ведром, ввалилась в палату и принялась возить тряпкой, не особо дотягиваясь до углов, Лёля слышала, как в коридоре медсестры обсуждали предстоящий обход с заведующим. И полный ахтунг в отделении. Ибо сейчас всем мало не покажется.

Правда потом доносилось ещё "Срочно в приемное" и "Он на операции". Лёля решила, что Краснов и есть тот самый страшный завотделением.

Лёля никогда не думала, что лежание в больнице отнимает столько сил. Правда был ещё вариант, что этих самых сил у неё просто не осталось. И брать было неоткуда. Едва она задремала после визита врача, пришла медсестра с лекарствами и уколами.

По фамилии Лёлю не называли с института. Сама она ко всем ученикам обращалась исключительно по имени. А к старшеклассникам ещё и "на Вы". Знаком её особого внимания было обращение по имени отчеству. Особенно это радовало почему-то именно пятиклассников.

Здесь так баловать её не собирались. "Склодовская, таблетки", "Склодовская, капельница", "Склодовская, укол".

Хорошо ещё про Кюри не вспомнили. А может были не в курсе существования первой в мире женщины — нобелевского лауреата.

После обеда, к слову, вполне приличного, чем-то напоминающего детсадовский, Лёля очень надеялась отключиться. Но зычное: "Склодовская, на ЭКГ" не оставило ей шанса.

Лёля сползла с кровати. Голова снова кружилась. Ноги дрожали. Когда медсестра заглянула во второй раз "Склодовская, ну где ходите то?", Лёля как раз почти дошла до двери.

Медсестра смерила её взглядом. И умчалась куда-то. Видимо, показывая дорогу. Лёля как раз выползла в коридор. И стекла на ближайшую банкетку. Прислонилась затылком к стене.

В такой позе её и застала интерн Вересова Ирина Александровна. Только взгляд у девушки был совсем не такой, каким она смотрела на своего руководителя практики. И откуда только взялась эта надменность?

— Склодовская, ну и сколько я должна ждать?

Ох, зря она это.

Лёля умела переключаться в режим "Ольги Владимировны" даже в бессознательном состоянии.

— Ничего, Вересова, не переломитесь, — точно в тон ответила ей уже Ольга Владимировна, — Вам в голову не пришло, что пациенка, которая поступила в отделение без сознания, не может развить через двадцать два часа вторую космическую скрость? Кто Вам, Ирина Александровна, позволил общаться со мной в таком тоне?

Пухлая физиономия Вересовой пошла красными пятнами.

— Извините, — едва слышно выдавила из себя молодая доктор.

Лёля подумала, что это прям талант у девушки — быть таким хамелеоном.

От мысли, как собраться с силами, её отвлек Сергей Анатольевич Степченко собственной персоной. Сделав покерфейс, он подвез к сидящей Лёле коляску. Подхватил её на руки и мягко переместил в кресло. Лёля успела рассмотреть в его глазах весёлые искры.

"Стоило выглядеть, как привидение, чтобы мужики меня, наконец, носили на руках, " — мелькнуло в голове.

Глава 4

Сергей, несмотря на свою худобу, оказался крепким парнем. Из кресла Лёля тоже была подхвачена и перемещена на кушетку.

Он осторожно придержал больничный халат, из которого она неловко выпутывалась. Стал вместе с Вересовой размещать электроды, предварительно грея каждый ладонями.

На "нагрузку" её бережно подняли. Лёля сунула ноги в казенные тапочки. Сама дошла до дорожки. Медленно пошла по ней.

— Голова не кружится? — Степченко стоял рядом, готовый поймать.

Вересова старалась глаз на пациентку не поднимать. Что ж, значит ей хоть сколько-то действительно стыдно.

Уже доставив Лёлю обратно в палату, Сергей ещё раз переспросил про самочувствие.

— Спасибо, доктор, уже неплохо.

— Ольга Владимировна, Вам есть кому вещи привезти? — кивнул на больничные тапки и халат, — Я могу помочь. Телефон есть чем зарядить?

— Спасибо большое, вечером подруга должна приехать. Всё привезти. А вот от зарядки не откажусь.

— Вы ведь учительница?

— Да. Математик. Прочитали в карте?

— Нет, это чувствуется. У меня старшая сестра в школе работает. Только она историк. И у неё получается ставить на место всего несколькими