Фоторобот в золоченой раме - Сергей Зверев

— На двое суток этого Ваху Магомедова закрыли как иногороднего, — сказал молоденький дознаватель. — А потом решать будем, что с ним делать. Статья не тяжкая.

Ну что ж, можно отчаливать. Зверёныш в камере. Больше опера из МУРа он не интересовал — не его уровень. Но что-то в задержанном настораживало.

— Слышь, дружище. Дай-ка переговорить со зверьком, — сказал Платов.

— Да без вопросов, — кивнул дознаватель. — Только без членовредительства.

В тесный дознавательский кабинет завели кавказца и усадили напротив Платова. Задержанного била мелкая дрожь. Он был жалок и запуган.

— Отпустите, — заканючил он и всхлипнул. — Денег дам. Дознаватель не берёт, говорит, вас боится… Брату позвоню. Он много денег привезёт.

— Эх ты, черт нерусский. — Платов потрепал задержанного по щеке, так, что осталось красное пятно. — На тебе условная не снятая судимость. Пакуй чемоданы. Заждалась тебя Колыма.

— Мне нельзя!!! — упрямо повторил Ваха. — Мне в тюрьме смерть! Что делать?

— Колись ещё на пару эпизодов, суд тебе зачтёт чистосердечное раскаяние. Глядишь, колония-поселение нарисуется. А это далеко не зона.

— Нельзя мне никаких поселений! Нельзя. Отпусти!

— Поздняк метаться, орёл горный.

— Я… Я киллера сдам.

— Что?!

— Мой друг. Должен одного лоха завалить. Я эту машину ему должен был подогнать… Я вам друга дарю. Вы мне свободу дарите.

— Расклад понятен. — Платов прикинул варианты. Похоже, парень не врёт. — Когда мочить будете?

— Завтра.

— Что-то ты рановато с тачкой подсуетился.

— Место для отстоя есть. Номера левые есть. А если впритык брать — можно не успеть. Тогда башки лишусь. Аслан строгий…

— Завтра, — Платов задумался. — Ну, до того времени у нас посидишь… Не в камере — в кабинете…

* * *

Машина правосудия начала своё движение. Платов доложил информацию по киллеру начальнику своего отдела, а тот — начальнику МУРа и замначальника главка. Это было уже ночью, но время поджимало, решать надо было быстро.

Большие руководители дали отмашку, распорядились выделить необходимые силы и средства и душегуба «окружать». Исполнителям действовать исходя из ситуации. Вся тяжесть ответственности ложилась на плечи Платова как инициатора и на начальника отдела по заказным убийствам Андрея Рогозина, в чью компетенцию входят такие дела.

Было два варианта. Первый — Ваха выводит оперативников на киллера и того задерживают с оружием. Вот только здесь покушение на убийство, если киллер не расколется и не даст полный расклад, недоказуемо. Останется только незаконное хранение оружия, по нынешним временам статья слабая. И киллер останется на свободе. Вариант второй — проследить за убийцей и, когда он выйдет на цель, аккуратненько принять. Платову второй вариант совсем не нравился — если что-то пойдёт не так, киллер может успеть сделать своё дело. И тогда головы всем снимут. Но начальник убойного отдела закусил удила. Ему до зарезу нужен был задержанный с поличным киллер. И для этого он готов на любой риск.

Утром всё пошло как по маслу. Ваха встретился с киллером на юго-востоке Москвы и передал ключи от машины — той самой злополучной «пятёрки», которой в полицейском гараже наспех поправили дверцу. Платов с Рогозиным, устроившиеся в отдалении в служебном «Форде Фокусе», со своей позиции видеть эту встречу не могли, однако её плотно контролировали разведчики из службы наружного наблюдения.

— Ну вот, обнимаются. По плечам друг друга похлопали, — донёсся в рации комментарий опера из «наружки». — Всё, наш человек отвалил в сторону. Объект садится в машину… Начал движение.

— Третий, ведёшь его, — послышался голос старшего бригады наружного наблюдения.

— Понял.

— Пятый, ведёшь с опережением, если он рвануть решит.

— Принято.

Всё, началась гонка с преследованием. Сегодня гоняли клиента пятью экипажами «наружки» — неприметными иномарками и отечественными легковушками с формированными двигателями. Вели очень аккуратно. Вчера в «пятёрку» вмонтировали радиомаяк и микрофон, так что теперь машина под полным контролем и никуда не денется.

— Идёт в сторону Волгоградки… Чёрт, я его потерял из виду.

— Пятый на связи. Я его перехватил.

— Только не лезь близко.

Фигурант вёл машину аккуратно, соблюдая все правила дорожного движения и скоростной режим. Через четверть часа синяя «пятёрка» въехала во двор, зажатый шестнадцатиэтажными домами.

— Вот оно, место исполнения, — со своей обычной непоколебимой уверенностью выдал Рогозин.

«Пятёрка» остановилась перед элитным домом со стенами, выложенными праздничной разноцветной плиткой, с полукруглыми лоджиями. На стоянке теснились элитные «Мерседесы», «БМВ».

«Форд» выставился достаточно далеко от синей «пятёрки», но вполне удобно — с этой точки была видна часть двора. Платов вытащил массивный армейский бинокль.

Видно было, как вылез из салона «пятёрки» киллер — плотный, с борцовской фигурой, лицом загорелым, обветренным, одет в белую ветровку, потёртые светло-синие джинсы. На плече матерчатая сумка. Он скрылся из виду за машинами и гаражами. Но вскоре опять возник в поле зрения. И начал прогуливаться вдоль элитного дома с видом человека, совершающего утренний моцион.

— Ждёт жертву, хорёк вонючий, — кивнул Платов.

— Дай-ка гляну на голубя сизокрылого. — Рогозин взял бинокль. — Хорош…

Потянулось время ожидания.

— Пятый, не мозоль ему глаза, — слышался в динамике раздражённый голос старшего «наружки». — Куда ты лезешь? Ещё закурить у объекта попроси!.. Четвёртый, не спи!

Тут главное — расставить оперов и спецназовцев так, чтобы клиент не насторожился и вместе с тем чтобы повязать его до того, как он начнёт стрелять.

Минута прошла. Пять. Десять. Четверть часа. Киллер примостился на скамеечке около детской площадки с независимым видом — мол, сижу, курю, никого не трогаю. Но видно, что ожидание тоже давалось ему непросто. Он теребил сумку и время от времени бросал как бы невзначай напряжённые взгляды в сторону первого подъезда элитного дома. Пару раз посмотрел на часы.

К подъезду подкатила красная «Мазда», из неё вылез водитель — приземистый, лысый как колено субъект — и прислонился к капоту, выставив как щит перед собой букет с розами чуть ли не больше его самого.

— Клиент заёрзал, — отметил Платов, снова наведя бинокль на киллера.

Из подъезда вышла высокая женщина и, оглядевшись, направилась к ожидавшей её красной «Мазде» и букету цветов, почти скрывавшему лысого кавалера. Сразу вслед за ней вышел благообразный, высокий, полноватый мужчина, лет пятидесяти-шестидесяти, в длинном, модном и стильном светло-сером плаще. Огляделся, довольно улыбнувшись ласковому апрельскому солнцу. И направился к стоянке машин.