Штурм Брестской крепости - Ростислав Алиев

Завтра автобус покинет Брест. Туман, наползший было из прошлого — а впрочем, город и не заметил его, лишь те, под асфальтом, — развеялся…

…А вскоре исчезла и страна — Вечный огонь продолжал гореть, но ее, той, с которой воевала здесь 45-я дивизия, — не стало. Многое изменилось — за три года количество посетителей мемориального комплекса в Бресте сократилось более чем в тридцать раз: с Дальнего Востока приехать в Брест стало таким же сложным, как когда-то из Линца.

Церковь, переданная верующим, заделывала пробоины — но стали рушиться монументы. Бетон века двадцатого оказался слабее кирпичей времен Крымской войны.

Но, крепость устояла и в этот раз. Когда то «советские социалистические», а ныне независимые государства все же смогли объединить усилия и поддержать Брестскую крепость, свою общую историю. Пусть и не все…

Время неслось — обновляли крепость, изменялись и экспозиции музея. Казалось бы, привычная, не сулящая сенсаций работа, на стендах то и дело — новые находки, извлекаемые из земли, из фондов российских и белорусских архивов и от стариков — старые фотографии. Но эти фотографии, от тех стариков всколыхнули особо — когда парни из батальона Эггелинга, молодые, среди развалин только что покоренной ими крепости Брест-Литовска уверенно и торжествующе взглянули в зал со стен музея героической обороны… Многие не поняли.

Однако пропаганда при рассказе о тех годах постепенно уступает место истории. В деревьях белорусских лесов еще сидят осколки — но людей, кто носит их в своем теле, все меньше. А для новых поколений пулеметчики Эггелинга — как «драгуны с конскими хвостами»: да, воевали с Россией, но изымать из музеев французские кирасы — показалось бы по меньшей мере нелепым. Да, впрочем, кто с кем только не воевал…

Сорок первый стал историей. А для нее фото оказались бесценными — там не только те здания, о которых было столько известно, но (увы!) самих-то их и не сохранилось, но и люди — и бывало дочери узнавали своих матерей.

Так документы 45-й дивизии второй раз помогли изучению истории своей же неудачи.

А первый? Так с этого же все и начиналось — захватив в 1942 году отчет командира дивизии генерал-майора Фрица Шлипера, советское командование с удивлением узнало о том, что рассматриваемое ими как последствие должностного преступления (невывод войск из Брестской крепости накануне войны) обернулось подвигом, на масштабности которого настаивал и сам противник.

Так и началась история Брестской крепости — та, что мы сейчас знаем.

Действительно, документов, созданных защитниками крепости, не сохранилось, про фотографии и говорить нечего — поэтому случайно обнаруженный немецкий документ стал основой для исследователей.

С тех пор написано немало — книг, пьес. Сняты кинофильмы, созданы картины. И даты и фамилии — выбиты в камне, впечатаны в названия улиц. И поэтому вновь, как перед д-ром Гшопфом в пятидесятые, сейчас, в двухтысячные — стоит вопрос «Зачем еще одна книга о войне?».

Итак — зачем? Во-первых, сам процесс исторического познания — бесконечен. Иначе бы исследования, скажем, Древнего Рима завершились еще тысячу лет назад. Всегда — находки новых источников, развитие тех или иных методик или взглядов позволяют взглянуть на проблему с иной стороны. С шестидесятых годов, когда, казалось, были расставлены все акценты, прошло слишком много времени — и появились возможности анализировать новые источники, которых не было в распоряжении первых исследователей Брестской обороны, да и рассказать о том, о чем раньше приходилось помалкивать. Ну и, наконец, тема Второй мировой войны все же более волнующа, чем тема войны 1812 года. Действительно — о сороковых все можно сказать в четырех словах «они напали, мы победили», но — как?

Это-то как раз и можно обсуждать… Сейчас, история Брестской обороны — все еще больше легенда, основанная на рассказах ее непосредственных участников, записанных и значительно переработанных спустя 10–15–20 лет, отсчитанных от Июня. И опубликовано было иногда совсем не то, что было записано и даже — переработано. И поэтому задача данного исследования на основании новых, как правило, впервые вводимых в научный оборот источников — показать, как это было в Бресте летом сорок первого.

В этом может вновь помочь 45-я дивизия — сейчас германские архивы российским исследователям куда доступнее, чем российские германским, да, впрочем, и российским тоже…

И это первая причина для «взгляда с того берега» — стало возможным рассказать о событиях, опираясь на множество документальных источников, созданных в те же дни и часы, когда эти события и происходили.

Вторая — любой, кто захочет взглянуть «с этого берега», с удивлением, а потом и с некоторой тревогой обнаружит, что «точек-кочек зрения» о событиях у их непосредственных участников так много и они настолько противоречивы и меняющиеся со временем, что создать какую-то более-менее объективную картину очень тяжело. Интересно, что об этом мне сказали, совершенно независимо друг от друга, сразу несколько человек, неплохо знающих советский взгляд. Причем, что интересно, примерно одинаковыми словами: «Советское мифотворчество распутать невозможно, Ростислав… Немцы и только немцы!» Я убедился, что во многом они правы — хотя свидетельства советской стороны необходимы, о чем, однако, позже.

Третья — автор быстро убедился, что объективное исследование обороны вскроет слишком много белых пятен, сделав их черными. А учитывая, что Великая Отечественная все же более близка, чем, скажем, Гражданская, да и Брестская оборона — тема особая, счел себя не имеющим морального права рассказать кое о чем (обсуждаемом, однако, открыто «знающими тему»). Обход острых углов при рассказе об обороне был бы еще одной лицемерной ложью. Рассказ же о штурме вполне позволяет обойти острые углы и всякие там догадки оставить при себе, если это не искажает отраженные в документах события и так или иначе не затрагивает оценку поступков действующих лиц.

И поэтому тема работы — действия 45-й пехотной дивизии при штурме Брест-Литовска. Необходимо определить ее рамки: во-первых, это рассказ не о штурме Бреста или крепости (часть Бреста находилась в полосе 31-й дивизии, а основные силы 45-й дивизии в решающий для нее день 22 июня были задействованы к югу от города), а лишь о действиях 45-й дивизии на их территории. Все события, включенные в исследование, пусть и на 90 % основанные на советских источниках, присутствуют в нем в первую очередь потому, что либо отражены в документах дивизии, либо оказали сильное влияние на ее действия. Либо служат неким эмоциональным фоном, оживляющим повествование. Отражение целостной картины обороны Бреста или крепости не входило в задачу исследования.

Хотя в то же время, учитывая особый интерес к обороне Брестской крепости, рассказано и о событиях, происходивших там после ухода 45-й пехотной дивизии, ибо штурм завершился, но оборона продолжалась. Новые данные существенно дополняют существующую до сих пор картину событий.

Введенные в работу документы, показывающие общую ситуацию на Брестском направлении или судьбу соединений, чьи бойцы оборонялись в крепости, позволяют лучше представить обстановку на фронте или мотивацию действий командования 45-й дивизии. Например, введение в ткань событий выписок (выделенных курсивом) из KTB[1] XII А.К., вроде бы и не имеющих прямого отношения к Бресту, позволяет оценить масштабы произошедшего с 45-й дивизией, а цитирование различных документов, рассказывающих о действиях 4-й армии РККА, — ситуацию, в которую попали защитники крепости, значение их сопротивления на фоне происходящего с их соединениями уже далеко от Бреста.