Можно, я останусь тут жить? - Константин Кокуш

— Можно, но не то… Выйду из палатки, а у ног плещется ласковым котенком море, обернусь и увижу древние базилики, храм вон сияет…

— А ведь море бывает не только ласковым котенком. Оно бывает и разъяренным тигром! Порвет твою палатку в клочья и не заметит даже! Еще бывает дождь, снег, ветер. А летом тут бродят толпы жаждущих впечатлений туристов. Выйдешь ты летом из палатки — а они как давай тебя щелкать, станешь местной достопримечательностью!

Уже давно стемнело, а мы все бродили по Херсонесу, выхватывая тысячелетние тени в тусклом свете фонарика… Мы прыгали по ступенькам античного театра, лазили по стенам Цитадели, гладили руками и без того отполированный до блеска мрамор алтаря Венеры… Мы жили этим древним местом, мы вдыхали в себя его воздух, его дух, его гордость…

'Клянусь Зевсом, Землею, Солнцем, Девою, богами и богинями олимпийскими и героями, кои владеют городом, землею, и укреплениями херсонеситов: я буду единомыслен относительно благосостояния и свободы города и граждан и не предам Херсонеса — ни Эллину, ни варвару, но сохраню народу херсонеситов….'.

Таня читала вслух перевод клятвы так, словно это она стояла сейчас на площади перед всем народом и клялась в верности родному городу…

'… Зевс и Земля, и Солнце, и Дева, и боги олимпийские, мне,

пребывающему в этой клятве, да дадут благо и самому, и роду, и моим, а не пребывающему — зло и самому, и роду, и моим, и да не приносит мне плода ни земля, ни море, и женщины да не благорождают прекрасных детей…'

— А что, клялись только мужчины?

— Да, юноши, при достижении 16 лет — присягали городу и становились его полноправными гражданами. А заставить девушек давать клятву никому и в голову не приходило — что с них взять!

— Да ты у нас женоненавистник?

— Да нет, шучу. Женщины тоже были полноправными гражданками Города, но вот присягу не давали… Танюша, поехали, я тебя отвезу спать — завтра вставать рано.

3

— Игорь, ты в КСС не забыл позвонить?

— Оля! Ну я ж не маленький, чтобы про КСС забывать. Что-то ты сегодня нервничаешь, что-то не так?

— Да все в порядке, просто не нравится мне эта история. Разве может быть какой-то форт, да еще и в горах, в тридцати километрах от города, о котором никто никогда не слышал? И тут приходит наша скромная Таня, достает из рукава карту (Татьяна хмыкнула), и даже отказывается объяснить, откуда у нее карта, и что ей нужно в этом форте. Напоминает истории про пиратов и сокровища. Или какую-то подставу.

— Ребята, да никакой подставы нет! Карта мне досталась от дедушки… И я не ищу сокровища, просто там одна очень важная вещь, не знаю какая… дедушка воевал там, и еще несколько матросов. От немцев укрывались после сдачи Севастополя, партизанили. Потом, на одной из вылазок, дедушку контузило, его взяли в плен… Спустя год — наши освободили, и… отправили в лагеря. Там он по памяти и нарисовал карту. Он умер в лагере в пятидесятом. А году в 94-м, нам пришло письмо из архива ФСБ — они предложили вернуть его личные вещи, записи. Вот так карта у нас и оказалась… Я тогда маленькая была. А недавно мама мне все рассказала, карту показала — вот я и загорелась найти этот форт.

— Что-то у тебя не вяжется. Дедушка от немцев драпал, и нашел форт с легкостью, прятался там. А почему его до сих пор никто не нашел? Почему о нем ничего не известно? Да и в старых, довоенных документах про него ничего нет!

— Не знаю я! Я вообще ничего про эти форты не знаю! У меня есть карта, и я его найду. Потому — что должна. Если вы боитесь идти со мной — довезите по трассе до этого места и оставьте — я сама дойду!

— Танюша, не кипятись. Не знаю, как ребята, а я тебя одну не отпущу. Это во- первых. А во-вторых, ты бы рассказала сразу все по порядку, вот и не было бы обид. Что за вещь в том форте?

— Я не знаю! Дедушка написал на карте, что там находится очень важная вещь, которую обязательно нужно найти. Никто больше ничего не знает…

— Погоди, ты хочешь сказать, что мы полезем туда искать некую вещь, какую-нибудь брошку твоей прапрабабушки? — наконец-то вступил в разговор Димон. — Ну пусть найдем мы по карте вход в этот форт, спустимся… Ты представляешь себе размеры подземных коммуникаций? Там ведь могут быть километры ходов, да еще и затопленных, да еще и грязью забитые. Иголку в стоге сена найти проще. Тут нужна огромная экспедиция, сотни людей, техника, да и то — месяц копаться. А ты хочешь — вчетвером за один день…

— Все, братцы, приехали, — я притормозил и скатился на обочину, — отсюда пешком в сторону моря, километра два от трассы. — Народ стал выходить из машины, потягиваться

— По карте получается, что форт у самой кромки обрывов расположен, пойдем по тропе, обозначенной на карте.

— Таня, доставай свой GPS, будешь штурманом. Включи постоянный трэкинг с шагом 50 метров. Фонарики все проверили? Хорошо. Пошли искать тропу.

Начало тропы мы не могли найти долго — хотя, судя по карте, она проходила где-то здесь, еще до строительства новой трассы. Ясно, что с тех пор все бурьяном заросло… Но был хороший ориентир — где-то в километре отсюда тропа проходила через лысую вершину небольшой высотки, эту высотку мы нашли на современной карте и двинулись туда.

Вещей мы взяли минимум, шли налегке, вприпрыжку. Погода стояла замечательная, воздух чистейший, птички поют, зелень везде распустилась… Даже Оля от такой идиллии перестала ворчать и заулыбалась, то и дело фотографируя то листочек, то жучка какого-то, то цветок полевой… Мы поднялись на высотку, отсюда раскрывался вид на залитое весенней зеленью плато до самой линии обрывов, а за ней было спокойное, голубое, даже почти белое в рассветном солнце море.

— Красотища! — невольно вырвалось у Татьяны

— Ну что, все еще хочешь остаться у нас жить? — с улыбкой спросил я.

— Хочу, и останусь! Вот увидишь!

Димон и Оля недоуменно переглянулись между собой, а Таня, не замечай больше нас, раскинула руки и побежала вниз, с холма, ее кроссовки еле касались белоснежных камней, а голова была запрокинута вверх, к небу!

— Танюша, смотри не свались!

— Я свободна, я дома! — кричала она, а сзади тащились мы. Я улыбался. И почему-то, мне хотелось схватить