Глаза зверя - Фридрих Незнанский

Мне бы только скорей на дело. Я не смогу здесь долго сидеть, пока они живут на свете.

Люда сделала строгое, понимающее лицо.

— Да, дорогуша, ты права. Я и сама хочу сделать все быстрее, но сегодня не получится. Боюсь, что и завтра тоже. В городе много милиции. Объявлен план «Перехват». Знаешь, что это такое?

— Да, — кивнула Фатима. — Они останавливают машины и обыскивают всех «черных».

Люда улыбнулась:

— Вижу, ты там у себя тоже смотришь новости. На «черных» мы с тобой, конечно, не очень похожи, но осторожность нам проявить не помешает. Иначе все дело может сорваться.

— А почему они объявили «Перехват»? — спросила Фатима.

— Не знаю, — пожала плечами Люда. — Наверное, из-за выборов. Им нужно показать, что они борются с терроризмом, вот и показывают.

Фатима знала по чужим рассказам, что регулярные рейды и операции московской милиции никакого результата не приносят. Люди, которые организовали приезд Фатимы в Москву, заранее снабдили ее новеньким российским паспортом с настоящей московской пропиской. Фатима не боялась милиционеров, однако в жизни бывают неприятные случайности. Она не хотела, чтобы дело всей ее жизни (и смерти) сорвалось из-за такой вот дурацкой случайности.

— Ладно, мне пора. Туалет во дворе — найдешь сама. Еду завтра привезу. — Люда поднялась со стула и задумчиво наморщила лоб: — Что-то еще… Ах да. — Она вынула из сумочки сотовый телефон и протянула его Фатиме: — Вот держи. Если что-то случится, я тебе позвоню. Потом возьмешь его с собой на дело.

Как только Люда уехала, Фатима взяла со стола курицу, глянула по сторонам и, не найдя взглядом урны или мусорного ведра, бросила ее в старый шкаф, плотно закрыв дверь. Запах жареной птицы вызывал у нее тошноту. Из-за чего — она и сама не знала. Возможно, сказалась усталость, возможно — менструация, а может быть, всему виной был апельсиновый сок, которым угощала ее Люда.

Избавившись от курицы, Фатима открыла минеральную воду и долго пила из горлышка, с удовольствием ощущая, как прохладная влага наполняет ее, забивая тошноту.

Потом она достала из сумки плеер, надела наушники и нажала на кнопку воспроизведения. Суры из Корана, произнесенные негромким, спокойным голосом Учителя, вселили в ее душу покой и уверенность.

Она была готова к тому, что ей… поможет Аллах.

Охранник обратил внимание на Фатиму, когда она была в двадцати метрах от стеклянной двери офиса. Вид красивой, модно одетой девушки, цокающей по асфальту высокими каблучками, заставил его приподнять солнцезащитные очки.

— Серж, — окликнул он своего напарника.

— Чего? — отозвался тот, отрываясь от свежего номера «Спорт-экспресса».

— Посмотри-ка.

— Куда?

Олег кивнул подбородком в сторону приближающейся девушки. Серж проследил за его взглядом и тихонько присвистнул:

— Вот это да! Эти ножки да на мои бы плечи!

— Размечтался, — усмехнулся Олег. Девушка тем временем приблизилась к тонированному стеклу и взялась за дверную ручку. — Пойду узнаю, чего ей надо, — сказал Олег, поднимаясь со стула.

— Тебе помочь? — усмехнулся Серж.

— Сам справлюсь.

Олег поправил дубинку и направился к двери.

Девушка и впрямь была хороша собой. Тонкая талия, длинные стройные ноги, прямая и гордая, как у балерины, осанка. И к тому же блондинка (хотя и крашеная, но это, как любил говаривать отец Олега, «на погоду не влияет, флюгер все равно будет вертеться»),

— Девушка, вы к кому? — вежливо поинтересовался Олег.

Незнакомка как-то странно оглядела его с ног до головы и ничего не ответила.

— К кому вы? — повторил Олег, машинально опуская руку на рукоять дубинки.

Девушка чуть заметно качнула головой, как будто голос Олега вывел ее из задумчивости, поправила изящную сумочку и улыбнулась.

— Sorry, — сказала она, но тут же, виновато улыбнувшись, перешла на русский: — Извините, пожалуйста. — Русские слова прекрасная незнакомка произносила с небольшим английским акцентом, что придавало ее речи особое обаяние. — Я из газеты «Москоу ньюс». Хотела встретиться с господином Карасевым по поводу интервью.

Олег склонил голову набок и окинул девушку любопытным взглядом.

— А вам назначено? — спросил он.

Улыбка девушки стала еще более виноватой, и Олегу это понравилось.

— Боюсь, что нет, — со вздохом сказала незнакомка. — У меня срочное задание, но я не смогла дозвониться до господина Карасева. Возможно, это получится сделать прямо сейчас?

Журналистка сняла солнцезащитные очки и улыбнулась Олегу приветливой, белозубой улыбкой. Олег улыбнулся в ответ.

— Хорошо, — сказал он. — Я попробую выяснить.

Оставив девушку за спиной, Олег подошел к стойке, снял трубку внутреннего телефона, стукнул пару раз по кнопкам, затем облокотился о стойку локтем и, глянув на девушку, весело ей подмигнул. — Алло, Анатолий Николаевич?.. К вам тут посетительница. Говорит, что…

Последнее, что успел увидеть Олег, было внезапно побледневшее лицо журналистки и ее яростный, пылающий ненавистью взгляд. А затем он услышал два последних в своей жизни слова.

— Аллах акбар! — процедила девушка сквозь стиснутые зубы.

Взрыв потряс стены офиса.

— Здравствуйте, Константин Дмитриевич. Рад видеть вас в добром здравии. Приветствую, Александр Борисович.

Президент протянул Меркулову руку, тот вежливо ее пожал.

— Что такое? — удивился президент. — Раньше ваше рукопожатие было крепче. — И протянул руку Турецкому.

— Раньше взрывов было меньше, — невесело ответил Меркулов.

Президент нахмурился и кивнул. Он сел на твердый стул и жестом показал гостям на кожаные кресла. Меркулов сел в кресло, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Президент заметил это и улыбнулся.

— Неудобное кресло? — спросил он.

— Удобное. Но мы в кресле, а вы — на стуле. В этом есть что-то… — Меркулов запнулся, не находя подходящего слова.

— Что-то от нарушения субординации? — закончил за него президент.

Меркулов кивнул:

— Да.

— Константин Дмитриевич, это всего лишь кресло, а не трон. Итак… — Президент положил руку на стол и пару раз стукнул по крышке стола сильными, тонкими пальцами. — Я пригласил вас для серьезного разговора. Вы нашли виновников взрыва в офисе концерна «Геракл». И справились с этим делом довольно оперативно. Но два взрыва, прогремевшие вслед за взрывом в «Геракле», не дают нам с вами чувствовать себя триумфаторами.