Эльфы средней полосы - Юрий Манов

– Послушай, Боб, а почему ты называешь его лохматым? – спросила Крапива, устраиваясь рядом и отряхивая руки. – Он ведь… как это… совсем лысый.

Боб отвечать не торопился, разглядывая руки инспекторши. Ничего не скажешь, красивые руки: матовая кожа, голубые жилочки под ней, тонкие пальцы с идеальной формы ногтями, покрашенными золотым лаком. Только вот затвердевшие мозоли на большом и указательном пальцах правой руки несколько портили вид.

– Так от фамилии это, – пояснил за Боба лесник, устраивая котелок над огнем. – Фамилия наша Лохматов, вот и пошло: «Лохматый, Лохматый». А я ничего, я привык.

Крапива выслушала объяснения лесника вполуха, заметила взгляд Боба, усмехнулась и надела на большой палец правой руки золотой перстень с крупным изумрудом.

– Здесь по-другому носят, – сообщил Боб, – обычно на среднем или безымянном пальце.

– Ничего, мы как-нибудь так, по старинке. А почему озеро называется Беленькое? Из-за тумана?

– Наверное, – пожал плечами Боб, плотнее закутываясь в плащ, хотя из-за туч выглянуло солнышко, – тут часто туман, особо после дождя. А километров в пяти отсюда есть озеро Красненькое – там вода красная, торфяная. На закате – красота неимоверная! Чуть севернее озеро Черненькое – мое любимое. А еще Сегденское, Уржинское, Ласковское, но это дальше, за болотами. Хотя, если честно, летом мне там не нравится, народу много, лагеря пионерские, дачи, туристы, машины. Это такие механические телеги. Шум, гам, песни ночами орут под гитары, водку пьют. А здесь красота, особенно осенью: никаких туристов, девственная природа – заповедник, одним словом.

– Да? А вон тот монстр на противоположном берегу – это тоже часть девственной природы? – не без ехидства спросила Крапива.

– Что? – Боб встал и начал пристально вглядываться в сторону, куда указывала Крапива. – Ну и глаз у тебя. Эй, господин лесничий, подь-ка сюда. Ты что же это, специально к нашему визиту еще каких гостей пригласил?

Лохматый удивленно обернулся, подошел к самому берегу и поднес бинокль к глазам. Выругался вслух. И было с чего. На противоположном берегу действительно стоял монстр. Большой, красивый, блестящий серебряными боками, на мощных, широких колесах. Из монстра выбиралась на берег шумная компания, ознаменовав свой выход хохотом, визгом и раскатами «Владимирского централа» из мощных колонок.

– Внедорожник. Японский. «Хонда», кажись, а может, и «Тойота», – сообщил лесничий. – Как сюда проехал – ума не приложу. Там есть такое место – сплошь болото. Эка, так у него над бампером лебедка. Тогда понятно. Компания – три мужика и девки две. Голые… Купаться, кажись, полезли.

Факт, что девки на самом деле полезли купаться, тут же нашел подтверждение в виде отчаянных девичьих визгов с воды и хриплого хохота с берега.

– Мне это не нравится, – сказала Крапива и встала. – Пойду, прогоню их.

– Постой, Крапива, – Боб тоже встал и мягко придержал ее за локоть. – У нас для этого есть господин лесничий. Лохматый, я верно понимаю, что здесь заповедник и эти люди нарушают закон?

– Вернее некуда, – согласился лесничий, закидывая за спину ружье и подтягивая к берегу лодку. – Вы уж, уважаемые, за ушицей-то присмотрите, ну и за остальным, а я мигом им рога пообломаю. Надо же, до чего обнаглели, в заповедник среди бела дня… Ну я им сейчас покажу…

Последнюю фразу он договаривал, уже забравшись в резиновую лодку и берясь за весла.

Боб с Крапивой снова остались одни. Крапива подошла к костру, порылась в сумке и полила заячьи тушки, начавшие румяниться, из небольшой походной соусницы. Потом снова вернулась к воде, присела, тронула ее рукой, сказала задумчиво:

– Тепленькая, даром что осень. Красиво тут у них, не ожидала. Я-то думала, здесь давно уже… пеньки одни.

Боб, не отрывая глаз от гибкой фигуры Крапивы, пояснил:

– Да нет, за природой они следят… начали следить. Вырубки контролируют, деревья сажают, пожары лесные тушат, заповедники опять же…

– Защищаешь их? – прищурилась Крапива.

– Нет, просто констатирую факт. Впрочем, смотри сама, ты ж у нас инспектор.

– Что тут смотреть? Красота да и только. Тишь да гладь. И безопасно, рай да и только. Не то что там, – и она кивнула в сторону, откуда они пришли. – Вы, озерные, всегда устраиваться умели. Живете уютно, богато.

– Кто бы говорил, – усмехнулся Боб. – А не вы ли в своих песнях, извиняюсь, балладах только и знаете, что распинаетесь о любви к вековым дубам, молоденьким березкам и прочим деревцам? В смысле, что нет ничего милее, чем девственный лес и ночлег под звездным небом. А мы как-то к воде ближе любим. – Боб шумно втянул носом воздух. – Кстати, зайчики не подгорят?

Крапива глянула в сторону костра, подошла к огню, перевернула тушки, выпрямилась, откинула рукой пепельного цвета челку. Боб снова невольно залюбовался девушкой. И было чем. Крапива была хороша, держалась прямо, походка спокойная, размеренная. На взгляд Боба, по сравнению с Крапивой всякие манекенщицы отдыхают. Опять же, соблазнительных размеров упругая грудь…

– Эх, хороши зайчики осенью, – причмокнула Крапива. – Жирненькие. Клюквенного соуса бы к ним да винца сливового.

– Пожалуйста, – Боб поспешно раскрыл сумку, выложил на расстеленную газету «Местная правда» ярко разрисованную коробку и две маленькие бутылочки.

– Что это? – удивилась Крапива, разглядывая коробку и трогая ее пальцем.

– Вино. Виноградное, сухое, «Мускат». Два литра.

– Вино? Вино в коробке? И оно не размочило бумаги?

– Там внутри… фляга такая с клапаном. Сейчас, – Боб умело вскрыл коробку и, нажав на клапан, быстро наполнил два пластиковых стаканчика. Протянул один Крапиве. – Выпей, они научились делать довольно приличные вина.

Крапива подозрительно понюхала жидкость, но все-таки сделала глоток.

– Да, неплохо… А вот в этих маленьких бутылочках что?

– Соусы. Ткемали и твой любимый – клюквенный. Советую попробовать, весьма прилично на вкус.

– Прилично? – усмехнулась Крапива. – Да что они понимают в соусах? Вот у нас дома соусы так соусы. Матушка недавно к кабану приготовила, вот это соус! Рецепту не меньше тысячи лет…

Но все-таки сняла с бутылочки крышку и попробовала соус на язык. Ничего не сказала, но по глазам было видно, что вкус ее приятно удивил.

– Тут еще много приятных сюрпризов, – заверил Боб. – Если сегодня успеем, я покажу…

Он не договорил, потому что в кустах поблизости что-то хрустнуло. Крапива вскочила на ноги, резко обернулась, нож снова блеснул в ее ладони.

– Крапива, да не хватайся ты за нож при каждом шорохе. Я же тебе говорил, тут совершенно безопасно. Дикого зверя нет и вообще…

– Кто-то идет…

– Да кому тут ходить, разве что Лохматому. А вот, кстати, и он. Странно, а почему пешком?