Петр Первый - Николай Павленко

Покои царевича были заполнены игрушками: деревянными лошадками, барабанами, пушечками, изготовленными по специальному заказу музыкальными инструментами, луками, стрелами, колокольцами. Вместе с отцом и матерью в сопровождении многочисленной свиты Петр совершал неторопливые выезды в монастыри, а также в подмосковные резиденции – Измайловское и Преображенское, где царь развлекался соколиной охотой. У трехлетнего Петра была маленькая крашенная под золото карета, в которую его усаживали во время торжественных выездов. В карету впрягались крошечные лошади, сопровождали ее пешие и конные карлики. Для игр к царевичам приставили сверстников, но карлы тоже непременно присутствовали в детской – они забавляли царевичей своими несуразными выходками и кривляниями.

Петру не исполнилось четырех лет, когда его отец, царь Алексей Михайлович, неожиданно занемог и скончался. Смерть отца вызвала большие перемены не столько в жизни маленького царевича, сколько в положении его матери. На престол вступил в 1676 году Федор. Точнее, его вынесли на руках бояре, объявили царем и тут же ему присягнули.

Напряженные отношения между мачехой и многочисленным потомством от первой жены царя Милославской, ранее смягчаемые главой семьи, теперь, никем не сдерживаемые, быстро вылились наружу. От двора были отстранены люди, близкие ко второй супруге Алексея Михайловича – царице Наталье Нарышкиной, и прежде всего воспитатель ее боярин Артамон Сергеевич Матвеев, первый министр в прежнем правительстве и ближайший советник царицы после смерти супруга. Его сначала отправили в почетную ссылку в Верхотурье, а затем подвергли заточению в Пустозерске. Опала коснулась и ближайших родственников царицы Натальи – ее старший брат Иван Кириллович тоже был выдворен из Москвы. Ключевые позиции в правительстве заняли Милославские.

В конце апреля 1682 года в возрасте 20 лет умер болезненный Федор, не оставив потомства. Его преемником мог стать либо Иван, либо Петр. За спиной обоих несовершеннолетних царевичей стояли группировки, ринувшиеся в борьбу, как только не стало Федора. Кандидатуру Ивана поддерживали все родственники первой жены царя Алексея во главе с боярином Иваном Михайловичем Милославским. Душой этой группировки была царевна Софья – умная, властная и весьма энергичная женщина, втайне сама мечтавшая о короне. На стороне Петра находились Нарышкины, среди которых не было ни одной сколь-либо значительной фигуры.

Формально преимущественное право на престол принадлежало Ивану, поскольку он был старшим из наследников. Однако по предложению патриарха, поддержанного некоторыми боярами, царем провозгласили десятилетнего Петра. Согласно обычаю, регентшей становилась его мать – царица Наталья. По свидетельству современника, она была женщиной «доброго темпераменту, доброжелательного, токмо не была ни прилежная, и не искусная в делах и ума легкого».

Этим современником, на свидетельства которого мы будем часто ссылаться, являлся князь Борис Иванович Куракин. Свою карьеру Куракин начинал на военном поприще, он командовал гвардейским Семеновским полком в сражении под Полтавой. Слабое здоровье вынудило его перейти на дипломатическую службу.

Куракин в целом одобрял деятельность Петра, но с некоторыми оговорками: высокомерному аристократу было чуждо поведение царя, критически относился он и к его, если так можно выразиться, демократизму.

На склоне лет Куракин приступил к написанию истории царствования Петра. Это произведение, оставшееся незаконченным, примечательно тем, что содержит острые, иногда уничтожающие характеристики современников. В авторе этих характеристик видны ум, тонкая наблюдательность и беспредельный скептицизм.

Неискушенная в политических интригах царица Наталья вместе со своими бездарными родственниками не сумела взять власть в свои руки и организовать достаточно авторитетное правительство. Срочно вызвали из ссылки боярина Матвеева, на советы которого решила положиться царица. Пока он добирался до столицы из Пустозерска, противники Нарышкиных Милославские и Софья, по меткому выражению историка С. М. Соловьева, «кипятили заговор», используя в качестве вооруженной опоры в борьбе со своими противниками стрелецкое войско. Отметим, что стрельцам были чужды интересы Милославских и Нарышкиных, как, впрочем, тем и другим были чужды интересы стрельцов.

При Алексее Михайловиче стрельцы находились на положении дворцовой гвардии, пользовались рядом существенных привилегий и систематически получали от царя подачки. При его сыне они утратили эти привилегии (освобождение от городских служб, право беспошлинной торговли). Более того, бремя службы увеличивалось, а доходы, получаемые от занятий торговлей и промыслами, которые были существенным подспорьем к их мизерному жалованью, сокращались. Недовольство стрельцов усугублялось полнейшим произволом их командиров. Полковники присваивали себе стрелецкое жалованье, подвергали стрельцов жестокому истязанию за малейшую провинность, широко использовали их для личных услуг. Глухой ропот стрельцов в любой момент мог перерасти в активный протест.

30 апреля 1682 года, то есть через три дня после смерти царя Федора, стрельцы явились во дворец с требованием выдать им на расправу неугодных командиров. Царица Наталья, застигнутая врасплох, удовлетворила ультиматум, 16 командиров стрелецких полков были отстранены от должности и биты кнутом. В дальнейшем Милославским удалось направить гнев стрельцов против своих политических противников. В стрелецких полках пронесся слух, исходивший от Милославских и Софьи, что Нарышкины «извели», то есть умертвили, царевича Ивана. Стрельцам был подброшен список бояр, подлежавших истреблению.

15 мая по зову набата стрелецкие полки с барабанным боем и развернутыми знаменами двинулись к Кремлю. Уверенные в том, что царевича Ивана нет в живых, стрельцы готовились осуществить план, подсказанный Софьей и Милославскими. Слух, однако, оказался ложным. На крыльцо вышли бояре, духовенство и царица Наталья с братьями Иваном и Петром. Так состоялась первая встреча Петра со стрельцами: внизу бушевала разгневанная толпа, а на крыльце стоял перепуганный и, конечно же, не понимавший значения происходивших событий десятилетний Петр.

Стрельцы, обнаружив, что их обманули, на некоторое время утихомирились, но затем потребовали на расправу «изменников-бояр». Князя Михаила Юрьевича Долгорукого они сбросили с крыльца на копья своих товарищей. Был убит и боярин Матвеев. Помимо нескольких бояр и думных дьяков, стрельцы изрубили Ивана и Афанасия Кирилловичей Нарышкиных, а их отца Кирилла принудили постричься в монахи. Трупы убитых волокли по земле, приговаривая: «Се боярин Артемон Сергеевич! Се боярин Ромоданавский! Се Долгорукой! Се думной едет, дайте дорогу!»

Казни потрясли малолетнего Петра. Горе обрушилось прежде всего на плечи матери, но в детском сознании события 15–17 мая тоже запечатлелись на всю жизнь.

Опустошив ряды сторонников Нарышкиных, стрельцы потребовали, чтобы царствовали оба брата, а несколько дней спустя дополнили это требование новым – чтобы правление государством при несовершеннолетних царях было вручено царевне Софье.

В итоге майских событий были перебиты Нарышкины, но Софья вместе с Милославскими приобрела лишь призрак власти, ибо хозяевами положения в столице оказались стрельцы во главе с новым руководителем Стрелецкого приказа князем Хованским. Они диктовали Софье свою волю, потребовали, чтобы стрелецкое войско называлось надворной пехотой. В категорической форме они высказали также желание, чтобы на Красной площади в их честь соорудили «столп» (обелиск), на котором были бы перечислены их заслуги во время событий 15–17 мая. Правительница пыталась успокоить стрельцов раздачей денег и обещанием наград, но вскоре убедилась, что те, кто обеспечил ей власть, могут и лишить ее этой власти таким же кровавым способом, каким был совершен переворот 15–17 мая.