Волшебство не вызывает привыкания 5 - Антон Викторович Текшин

ним сложно спорить — видок у меня и правда не слишком цивилизованный. Из одежды — только короткие шорты, оставляющие максимум открытой кожи для солнечных лучей, и мягкие мокасины. Я запросто могу бегать босиком даже по битому стеклу, но пружинистая подошва всё же даёт преимущество в скорости, которым глупо пренебрегать. Весь пошив ручной, включая обувь, так что смотрится она… Самобытно, скажем так. Зато в этом облачении можно хоть в огонь, хоть в воду. Материалы очень редкие, включая дорогущий шёлк гигантского пещерного паука, плюс чары на прочность, влетевшие мне в копеечку. А то надоело уже менять гардероб после каждой новой стычки.

В качестве вишенки на торте выступает ожерелье из клыков и прочих зубов, опоясывающее шею. Так себе бижутерия, но ничего не поделаешь, приходится носить. Всяко лучше, чем взрывающийся ошейник.

Единственное, что немного выбивается из первобытного образа, это моё оружие. Мне больше подошла бы какая-нибудь неотёсанная дубина, но я предпочёл орудовать тесаком, похожим на слегка увеличенный разделочный топорик из тёмного металла, похожего на бронзу. Если хорошенько присмотреться, можно заметить, как по лезвию пробегают едва заметные красные искорки. Рифлёная рукоять хорошо сидит в ладони, и заодно «сушит» всю руку до самого плеча, выкручивая мышцы и суставы. Обычный человек при контакте с Прó клятым оружием уже на второй минуте рискует остаться инвалидом, но моя регенерация пока что справляется с негативными последствиями. Разве что по ночам конечность ноет, как у заядлого ревматика.

До меня артефакт валялся без дела в одном из разгромленных нами убежищ торговцев «живым товаром». Никто не мог им толком пользоваться из-за крайне скверного воздействия на организм. Мне со строптивой находкой ещё повезло, иначе пришлось бы ограничиться обычной железкой. А в нынешнее время это только лишний повод вызвать смех у окружающих. Сейчас и огнестрел всё больше сдаёт позиции, не говоря уже о более примитивном оружии.

Наш мир стремительно меняется, и за ним нужно поспевать, если не хочешь остаться на обочине. А на мне такая ответственность висит, что будешь рад любой возможности стать чуточку опаснее…

— Всего лишь не ту настойку выпил, — выдал я стандартное объяснение своей экзотической внешности. — И, кстати, у тебя там…

— Шнурок развязался? — съехидничал Стрелок.

На самом деле я хотел предупредить мага о том, что кусты на краю поляны как-то подозрительно колышутся, но было уже поздно. С громким клёкотом оттуда выскочил добрый десяток новых щелкунов, толкаясь и торопясь успеть к нам первыми. Как они там скрывались при своих габаритах — непонятно. Всё-таки не зря меня нехорошие предчувствия терзали.

Охотник с недовольной миной на лице повернулся к засадникам и на этот раз вскинул обе руки, снова изображая детские пистолеты. Птички не восприняли его как угрозу, а зря. С добычей им сегодня критически не повезло. Маг открыл частую стрельбу в македонском стиле, не забывая имитировать лёгкую отдачу кистями, подбрасывая оттопыренные пальцы чуть вверх. Разве что не хватало звуков при выстрелах, зато каждое «попадание» оставляло после себя солидную дыру в туше, сквозь которую можно запросто просунуть руку и поздороваться. Что уж говорить о «хэдшотах», от которых щелкуны натурально теряли головы.

Стрелок не промахнулся ни разу, и никто из всей пернатой стаи так и не смог до него добраться. Вскоре по всей поляне весело закружился пух, будто тут распотрошили кучу старых подушек. Я едва успел подловить парочку отставших птичек шипами, но вошедший в раж охотник добил их тоже. После чего с удовлетворённым видом сдул тонкий дымок с кончиков пальцев.

Вот же говнюк!

Я не стал произносить это вслух, но он и сам прочитал послание на моём лице. В покер мне точно играть нельзя, увы…

— Скажи ещё, что ты их жрать собирался?

— Вообще-то, да.

— Мерзость какая, — осуждающе покачал он головой в шляпе.

— Мне обязательно нужно тыщи три калорий за раз съедать, а лучше — пять-шесть.

— Вывел бы ты у себя лучше глистов…

Охотник больше не тыкал в меня пальцами, но я прекрасно чувствовал, как он напряжён. Поэтому пришлось сдерживаться своё недовольство от упущенного сытного обеда. Воевать мне сейчас вообще не с руки, особенно с таким мощным противником. А тот вновь продемонстрировал свои недюжинные способности, кивнув мне за спину, в сторону дальней опушки.

— Так, а там у тебя что за выводок?

— Груз ответственности, — с тяжёлым вздохом признался я. — Нам к Великому Врагу надо.

— К «вражинам»? — с ехидной ухмылкой уточнил Стрелок. — Забавно, мне туда же. А я думал, это твоя заначка на чёрный день.

— Не беспокойся, я не людоед…

Конец моей фразы растворился в новой скрипучей мелодии, которая раздалась откуда-то сверху. И если раньше там читалась тревога, то теперь это был неприкрытый ужас. У меня даже мурашки по спине забегали, настолько звуки брали за душу. Будто резко на балкон вышел, а там тот ещё дубак, хоть холодец выставляй остужаться. На самом же деле окружающий воздух заметно нагрелся, не оставив и следа от ночной свежести.

Зима вообще выдалась настолько тёплой и незаметной, что даже в средней полосе России снега почти не наблюдалось. А весна, можно сказать, началась уже в феврале. Такими темпами скоро здесь пальмы вместо хвойников расти будут. Но на этот раз температура поднималась слишком уж подозрительно. Не бывает таких резких скачков просто так.

— Никак этот Паганини поганый не уймётся… — проворчал охотник, озираясь. — Что теперь не так?

Тем временем чувство, что мы оказались в огромной духовке, крепло с каждой секундой. Воздух до самой опушки начал подрагивать, будто от летнего зноя. В принципе, до него осталось совсем немного, а дальше мы уже начнём запекаться в собственном соку. Тут уже не тропические пальмы расти начнут, а кактусы с прочими суккулентами.

— Как-то душновато стало…

— Подожди, сейчас та ещё жара будет!

Стрелок закончил осматриваться, и резким движением выхватил из-за спины оружие, сложенное буквально пополам. С металлическим щелчком обе половины встали на место, и в его руках оказалось необычного вида ружьё, напоминавшее древний мушкет. Ствол короткий и очень толстый — практически водопроводная труба, лишённая всяких прицельных приспособлений, включая мушку. Затворный механизм тоже отсутствовал, а массивным прикладом из тёмно-сизого дерева можно при желании