Золотая кровь - Михаил Ежов

Пока они ехали, велел слуге заварить крепкого чаю и расположился в глубоком кресле.

Доспех Сета покоился в сейфе, хопеш из живого металла висел на стене, золотым полумесяцем на фоне пёстрого ковра с ориентальным узором. Сейчас уже опасаться было нечего. Служба безопасности отеля проверила крышу, подвал и все этажи, чтобы убедиться, что поблизости не осталось убийц. Напасть на здание иначе, кроме как тайно и малыми силами Амины никогда не решились бы: «Раух» принадлежал роду Акер, который занимался гостиничным бизнесом по всей стране и щепетильно относился к репутации своих заведений. Даже этот инцидент наверняка будет расценен владельцами как выпад Аминов против рода Акер. Что уж говорить, напади они на меня с использованием ракет или чего-нибудь в этом роде. Собственно, я потому и выбрал отель Акеров: в нём было безопасней всего. Не совсем, как можно было убедиться этой ночью, но всё же лучше, чем где-то ещё. Амины, конечно, откупятся. Заплатить придётся немало — даже учитывая, что на них ничто не указывает. Обыск мёртвых киллеров не дал ни одной улики против их нанимателей. Но все понимают, к кому тянутся концы, так что Акеры предъявят им претензию. И Аминам придётся возместить репутационные потери, иначе они получат довольно могущественного врага. Конечно, это будет улажено тайно. Никакого афиширования. Амины не признаются в том, что подослали убийц, а выплата роду Акер была бы как раз таким признанием.

Всё это я прокручивал в голове, дожидаясь чая, хотя на самом деле думать следовало о том, как поступить в данной ситуации мне. Один раз я сделал вид, что ничего не произошло. Тогда, три недели назад, я только стал главой рода, и никто не стал бы меня слушать. Наоборот, Совет глав родов Дома Ра только разозлился бы, устрой я публичные разборки с Аминами. Поэтому тела магов отправились в колодец к священным крокодилам. Не знаю, задобрило ли это подношение Себека, но мне тогда стало немного легче. Правда, ненадолго.

Теперь же ситуация несколько изменилась: позволять Аминам продолжать действовать, совершенно ничего не стесняясь, было бы ошибкой. Они могли бы залечь на дно и взять паузу, но вместо этого решили меня добить. При таком раскладе спускать каждый раз всё на тормозах означало бы сделать свою гибель вопросом времени. Поэтому акция Аминов требовала ответных действий. Пока — лишь ограничительных.

Конечно, я не рассчитывал, что меджаи каким-то образом сдержат пыл моих врагов. Это было бы просто глупо. Однако наёмники-полицейские заведут дело и передадут его в Следственную Палату. И тогда расследование нельзя будет игнорировать. Всё-таки, как ни крути, целью был глава рода. Причём из правящего Дома. Великого Дома. Не то, чтобы Аминов в конце концов в чём-то обвинили. Я не так наивен, чтобы в это верить. Да этого и не нужно. Мне требовалось заставить Дом Фаюм обуздать один из своих родов — только и всего. А полиция была лишь инструментом достижения этого.

Так что, когда слуга принёс чай, я сделал несколько глотков, удовлетворённо кивнул, отпуская его, и откинулся на спинку кресла — ждать.

Спустя минут двадцать явились меджаи. Выслушали мой рассказ, затем сняли показания с Мефиер и принялись оформлять всё документально. Через час осталось только подписать заявление. Полицейские удалились, прихватив убитых и заверив меня, что предпримут всё возможное для розыска виновных. Ну, конечно. Так вам и позволят. К счастью, Великие Палаты, иначе говоря, органы судебной власти, находились под контролем всё того же Дома Ра. Вернее, джати, но это, по сути, то же самое, ибо главное доверенное лицо фараона состояло с ним в родстве.

Выпроводив полицейских, я вернулся в кресло. Слуга принёс свежий чай и немного сладостей на тарелке. Больше всего мне нравились джалеби — мучные шарики с сахарным сиропом. Когда их выпекает настоящий мастер, они просто потрясающи на вкус. Мне повезло: кондитер в отеле был знатоком своего дела.

Поедая джалеби и обильно запивая их чаем, я ждал следующего посетителя. На этот раз прошло куда больше времени. Только на рассвете вошёл слуга и, поклонившись, доложил, что меня желает видеть господин Танит Фуад из Дома Фаюм. По срочному делу.

Отставив чашку, я поднялся с кресла. Наконец-то!

— Пригласи его, Софак. Нехорошо заставлять такого человека ждать.

Представитель Дома Фаюм явился спустя три минуты. В сопровождении моих телохранителей. Однако их я кивком оставил за дверью. Обменявшись приветствиями, мы с Танитом остались одни и, усевшись возле журнального столика, уставились друг на друга. Я — в ожидании, он — в раздумье.

— Рад знакомству, господин Кормон, — проговорил, наконец, делегат, сопроводив слова лёгким кивком. — Вижу, вы сегодня не спали.

— Да, не удалось. Сначала покушение, затем полиция. Ну, и волнение сказалось. Сидел вот пил чай, и вдруг мне сообщили о вашем визите. Полагаю, вы приехали так рано по какому-то крайне важному делу. Интересно, какому.

— Думаю, вы всё понимаете, господин Кормон, — после краткой паузы, ответил Танит. — Разумеется, меня привела к вам новость о покушении.

— А это уже попало в новости⁈ — притворно удивился я, взглянув на часы. — Надо же, как стремительно разносится информация о таких вещах!

Делегат Фаюмов тонко улыбнулся, сверля меня чёрными, как маслины, глазами.

— Нет, господин Кормон. В новостях этого не было. И я хочу надеяться, что не будет. Для этого я здесь в такой ранний час.

— Поясните, прошу, — сказал я, приподняв брови.

— Думаю, вам известно, что наши Дома договорились не придавать огласке давнюю вражду родов Кормон и Амин. И мы благодарны вам за то, что вы не стали обращаться в Великие Палаты и даже к Совету своего Дома после нападения на ваше поместье. Уверяю, правление Дома Фаюм высоко оценило это. И меня уполномочили просить вас поступить на этот раз таким же образом. А именно — отозвать заявление из полиции и не придавать огласке факт сегодняшнего нападения.

— Разве род Аминов имеет отношение к инцидентам, которые вы упомянули? — спросил я, позволив себе недвусмысленную улыбку.

— Полагаю, вы знаете ответ, господин Кормон, — ответил мой собеседник. — Как и все.

Я кивнул. Будем считать, что карты сброшены. И поговорим в открытую.

— Что ж, господин Танит, вы правы. Я не заблуждаюсь насчёт того, кто стоит за попытками меня убить. Как и насчёт того, что Амины не успокоятся, пока не доберутся до меня. Не станет меня — исчезнет и род Кормонов. А этого им и хотелось бы. Я уважаю договорённость между Домами, но дело в том, что отсутствие доказательств участия в нападениях Аминов освобождает меня от необходимости ему следовать. Не так ли?

Мой гость прищурился и ничего не ответил. Я решил расценить это как согласие.

— А значит, я могу придать дело огласке, если захочу. Вопрос: хочу ли я?

— Хотите, господин Кормон? — спросил после паузы Танит.

— Нет. Зачем? Однако есть то, что мне нужно. И я был бы не против получить это в обмен на молчание. Иначе говоря, я отзову заявление, если Дом Фаюм гарантирует мне, что род Амин перестанет покушаться на меня, не нападёт на мои каменоломни или транспорты, перевозящие грузы, а также вернёт мне сестру.

Танит откинулся на спинку дивана и возвёл глаза к потолку, словно прикидывая, что ответить. Так он сидел секунд восемь, а затем уставился на меня.

— Господин Кормон, ваши условия понятны. Однако они неосуществимы. Вернее, не все из них. Дом Фаюм гарантирует безопасность ваших предприятий, включая каменоломни и транспорты, связанные с перевозом грузов. Однако запретить роду Амин личную месть против вас как представителя рода Кормон мы не можем. Это регламентируется традициями и законом. Амины в своём праве. И я уверяю, что они не согласятся от него отказаться ради таких небольших уступок с вашей стороны, ведь, как вы верно подметили, против них нет улик. А если бы и были, они знают, что вас убедил бы не пользоваться ими ваш же собственный Совет.

Чёрт! Мужик был прав. Я и не рассчитывал, что он радостно согласится на всё, что я ни порошу. Нарочно просил максимум, чтобы выцарапать хоть что-то.

— А сестра? Её мне вернут?

Танит покачал головой.

— Это относится к личной мести. Мне жаль, господин Кормон. Совет Дома Фаюм в данном