Турнир для сиротки - Александра Черчень

Ну не то чтобы солгал… что-то такое слышал, вроде бы от Натана…

– А потому как никогда важно, чтобы команда нашей академии действовала сплоченно. В том числе новые участники. Особенно первокурсники, и я прошу вас уделить им максимум внимания.

– Непременно, профессор.

– Поскольку мисс Вэртззла не потрудилась озадачить меня очередной просьбой сменить ей куратора, – тем же тоном продолжил Фирс, – я решил, что очередное недоразумение между вами может быть разрешено в ближайшем времени. Или я не прав?

– Правы, профессор. Приложу все усилия для этого, – ответил я, с досадой отметив, что мой голос вдруг охрип.

То есть о нашей ссоре известно всей академии! Хотя трудно было ожидать секретности при таком поведении Хелли. Не говоря уже о моем…

Надо брать себя в руки. Надо как-то брать себя в руки! Надо что-то делать, прекратить страдать и что-то делать!

Но зная Хелли… надежды практически нет.

Да шусы побери, я не должен, не должен так думать! Конечно, надежда есть! Ведь она любит меня! Просто надо дать ей время остыть…

Неожиданно для себя я испытал большое сожаление, что не могу поделиться своей проблемой с профессором Фирсом. Возможно, он, человек взрослый и, несомненно, опытный, посоветовал бы что-то дельное? В конце концов, меня впервые в жизни бросила девушка, и я вообще не представляю, что с этим делать!

Тоска накатила бурной волной, не оставив даже возможности дышать. Я судорожно мотнул головой, пытаясь вдохнуть, справился и, кажется, покраснел. Потому быстро изобразил приступ боли: схватился за грудь и поморщился, чего никогда еще себе ни при ком не позволял.

Ужасно!.. Я ведь тоже взрослый мужчина, а не четырнадцатилетний щенок! Д-демоны побери эту клятую любовь!

– Все образуется, Тарис, – негромко сказал профессор Фирс, пристально наблюдая за мной. А мог бы сделать вид, что ничего не заметил! – Уверяю вас, все образуется. Вы ведь, насколько знаю, жениться собрались?

– Да, – буркнул я.

– Это прекрасно! И должно помочь, уверяю вас.

– Ну да, – согласился я, чувствуя себя уже полным идиотом.

Стыдно стало так, что даже мрачная трясина отступила.

– Идите, мистер Тарг, – великодушно отпустили меня. – И зайдите к врачу, пожалуйста. А то вас, право же, не узнать…

Да я сам себя не узнаю!

Сунув под мышку папку с планами тренировок, я вылетел из кабинета в приемную, отвесил короткий поклон миссис Файгер и отправился… не к врачу, разумеется! Еще не хватало!

Вот лучше бы наш декан вернулся на свое место и занимался положенными ему делами, а не пребывал в вечных научных командировках. Безобразие, на самом деле! Тем более что в душу к студентам он никогда не лез! А вот его заместитель в лице Моргана Фирса…

Хотя Фирс кругом прав и попросту не мог не попытаться наставить меня на путь истинный. Это я веду себя безобразно, что уж там.

Но у кого мне искать совета?.. Мало того, что вообще невозможно об этом говорить, так ведь еще и не с кем! Вот был бы отец жив…

Хотя…

Я даже остановился у двери в свои комнаты от пришедшей мысли.

Ведь отец не смог вернуть мою мать. Или… не хотел возвращать? Не простил измену? И любил ли он ее? Судя по детским воспоминаниям, у них всегда все было хорошо, потому семейная трагедия стала для меня полной неожиданностью…

Ничего. Это в прошлом! В моей семье такого точно не случится. Не может то, что сложилось у нас с Хелли, кончиться вот так.

И без советов я обойдусь. Справлюсь сам, не будь я герцог Таргский!

Но… завтра.

Швырнув папку на стол, я вытащил из ящика флакон со снотворным зельем и ополовинил его. Пусть ужин, сегодняшние практические занятия и все прочее идут к шусам!

Завтра! Завтра я возьму себя в руки и что-нибудь придумаю. Разработаю план, продумаю каждый пункт. А еще выучу пропущенное, разберусь с тренировками… но завтра.

На стук в дверь я не среагировал. Повалился на кровать, не раздеваясь, натянул на себя плед и вырубился почти мгновенно.

А на грани сна успел подумать, что никого не желаю видеть, кроме Хелли. А Хелли уж точно стучаться ко мне не станет…

Хеллиана Вэртззла

Зима стучалась в окна дождем и ветром. Парк постепенно погружался в вечерний сумрак, как нельзя больше соответствуя моему настроению.

Раньше мне всегда казалось, что фразу „И мир вдруг стал тусклым и безжизненным” придумали какие-то слабохарактерные нытики. А уж страдания из-за любви я и вовсе считала чем-то незначительным и высосанным из пальца.

Как, скажите, вообще можно страдать из-за любви, если у тебя есть гораздо более насущные проблемы? Например то, что сапоги прохудились и нужны новые, или то, что злой преподаватель не засчитывает самостоятельную работу, а от этого зависит итоговая оценка. А стало быть – и стипендия!

Раньше я лишь фыркала в сторону тех, кто говорил, что из-за «чуйств великих» не может учиться, работать и вообще жить.

А оказалось, лучше бы ты, Хелли Вэртззла, не зазнавалась! Или хотя бы делала выводы из своего опыта, ведь не так давно и тебе было плохо, и опять таки из-за Тариса Тарга! Как я вообще могла поверить, что этот человек может говорить и поступать искренне? Ведь стоило помнить про его характер, про то, как его бесила моя речь и манеры. Он же буквально кривился! И после этого я действительно сумела поверить, что он может увидеть во мне достойного человека и захотеть жениться?

Блистательный герцог! На бедной сиротке! Эти две характеристики даже в одном предложении смотрятся отвратительно, а потому лучше разнести их по разным фразам. Что я и сделала.

Как говорится, мухи отдельно, котлеты отдельно. Правда, о том, кто из нас кто, я старалась не думать. Во имя своего же самолюбия!

– Хелли ты как? – сочувственно спросила Каролина, подходя к подоконнику.

– Нормально. – Я прекратила пялиться в окно и постаралась максимально радужно улыбнуться в ответ. – Практически закончила с домашним заданием, настроение хорошее, все в порядке.

Да-да, именно так!

– Угу, – мрачно протянула соседка. – Странное у тебя выражение лица для хорошего-то настроения!

Прикусив нижнюю губу, я все же решила признаться в части своих тревог.

– Дело в том, что совсем скоро начнутся тренировки турнирной команды. И если сейчас я могу удержать лицо при встречах с Тарисом, потому что они мимолетные, то даже сама не знаю, как я отреагирую, если мне придется постоянно с ним общаться.

При мысли об этом на меня накатила такая гигантская волна отчаяния и паники, что я машинально поежилась и обняла себя руками. Чтобы хоть как-то поддержать.

После того, как вскрылась история с пари, прошло уже несколько дней. И чтобы хоть как-то пережить это, я ушла, можно сказать, в глухую оборону. И в первую очередь избегала разговоров с герцогом! Любых!

Просила Кари идти вместе со мной до учебных