Слава каламбурам - Нуйач Маефоки

в квартиру. Заправленная кровать как всегда была покрыта слоем пыли. Единственное, что поменялось — раздельные столы сдвинуты, создавая импровизированный обеденный, а сверху на них — скатерть (компьютеры бережно сложены в угол). И это единственное изменение как забытый невыключенный утюг вселяет панику в мой мозг.

Когда он успел так поменяться? Передо мной не Фил, а какой-то… Слова не могу подобрать…

— ДжентельмЭн к вашим услугам, мадмуазель. Вы сделали конспект по теории вероятности?

— Нет, конечно. Я хочу сохранить рассудок целым.

— Как вам угодно. Кхм. А если серьезно — садись, я накрою стол.

Я села. Фил достал кружки из шкафа, положил в них пакетики, ложкой добавил сахар и залил водой из электрического чайника. Поставил ёмкости на разные стороны стола, в моей воды было многовато, и от этого возникла лужа. Бежевая скатерть потемнела в этом месте.

— Я не знал сколько ложек сахара насыпать тебе, и поэтому насыпал три, как и себе.

— Спасибо, но я на диете. Мог бы и спросить.

Он завис на три секунды. Видимо, его мозг анализировал ситуацию.

— Прости. Я просто очень нервничаю… Так…

Фил сел на стул напротив моего и сыграл короткую мелодию пальцами по столу.

— Я… Я буду выступать на концерте в Москве, наравне с самыми популярными. А перед этой поездкой будет вечеринка в честь моего восхождения, я тебя приглашаю.

Боже мой…

…какой пафос…

Глава 3. Скучная вечеринка и её последствия. (кто-то пересадил семя в место получше)

Теперь я сижу за длинным столом лучшего банкетного зала в городе под названием «Краине». Еды как на свадьбе, и людей тоже много. Это его реальные поклонники и друзья? Не представляю когда он успел их набраться. Все вокруг меня о чем-то оживленно болтают, а я смотрю в стену и хлопаю глазами, когда нужно моргнуть.

Фил же находится во главе стола, и одет чёрти во что. Какая-то разноцветная рубашка под таким же пиджаком, брюки как у клоуна, шляпа с птичьими перьями. Его заставили это надеть на себя? Где его привычная одежда безработного? Он выглядит счастливым, разговаривая с окружением, меня при этом не замечая.

Я дуюсь. Мне неприятно здесь находиться.

А, так тут и тамада есть! Весёлый мужик что-то рассказывает аудитории через микрофон. Колонки настроены по-идиотски, и каждое его слово отдается резью в моих ушах.

Наверное хорошо сейчас было бы сыграть катку в LoL…

— Как тебя зовут, красавица?

Пока я думала о великом, тамада подкрался ко мне сзади.

— Бронислава.

— Какое красивое имя…

Лжёшь! Лжёшь как старый дед с базара! Никому оно не может понравиться!

— Спасибо.

— Так не стесняйся, Броня! Давай, выпей, съешь эти бутеры с сыром и оливками!

Ну спасибо, что хоть не БронЯ.

Тамада насрал мне на голову и смылся. Теперь весь зал думает, что я стесняша с комплексом неполноценности и странным именем.

На меня обратила внимание пацанка с кривой челюстью, которая всё это время сидела напротив меня.

— Послушай, подруга. Как мне тебя называть?

— Слава.

— Как скажешь. Послушай, Слава. Кем ты приходишься Филиппу? Просто я тебя не знаю.

Буэээээ!!! Филипп! Она ему что — подчиненная?

— Мы учимся в одном университете и у нас платоническая любовь.

— А? А… А я была его одноклассницей в школе. Мы тут вообще все его одноклассники со школы. Я тогда сломала руку…

Что за бред? Пятьдесят человек учились в одном классе? Я оглядела присутствующих — все моего возраста, но выглядят ужасно (и одеждой, и телом). При том ни одной старой тётки. Даже не верится…

Пацанка позвала, видимо, свою соседку по парте.

— Кать, представляешь! У нее с Филлипом плат… планетарная любовь!

«Катя» недоверчиво посмотрела на меня одним глазом. Второй ушел погулять — косоглазие.

— У тебя что-то случилось?

Какая наглость! На этом моменте я уже не выдержала.

— А ты думаешь, что он встречается со мной из-за жалости? Неправильно думаешь!

Под музыку известных поп-исполнителей и косые взгляды я вышла из этого чёртового заведения.

Теперь Слава не внутри. Теперь Слава у «Краине». А, нет, уже очень далеко.

/^

Чёрт! Это я виноват! Пригласил Броню на вечеринку, где она никого не знает. Я же думал, что раз она такая бойкая, то и познакомится со всеми без труда. Это проблема… При том я её создал…

Я оглядел зал и убедился, что веселье не прервалось. Все вокруг разговаривают как обычно, а тамада уже использует новые подготовленные конкурсы. Очень хорошо, а то риск срыва только что был высок.

Мне показалось странным, что рыжеволосый хозяин заведения, с которым я договорился о вечеринке, зашёл в зал празднования. На его лице отображалось отвращение к собравшимся. Да, сложный человек. Я знаю его несколько лет и он всегда хорошо ко мне относился. Жаль, что хотя-бы часть этого уважения не перевалилась к моим друзьям.

Что за напасть! Он отбирает у тамады микрофон и поднимается на ступеньку. Ведь точно что-нибудь выкинет!

— Здравствуйте. Я владею этим помещением и поэтому имею право высказаться.

Голоса затихли. Все во внимании.

— Как ни странно, я сам предложил Филиппу устроить это празднование, тем не менее только на два часа. С момента начала прошел час и пятьдесят минут.

— И чё ты пришел, а? Иди быстрее деньги трать в «Пятёрочке», пока не обесценились!

— Я не взял с него ни рубля. Несколько лет назад Филипп помог восстановиться моей дочери с парализованными ногами. Я бесконечно ему благодарен за это.

Блин… И он хвалит меня при всех. Для контраста, я уверен!

— Но это никак не вяжется с тем, что вы, его друзья — просто свиньи!

Так и знал…

— Ты чё, нарываешься?

— ЭЭЭЭЭЭ!

— Вы демонстративно хрюкаете, шмыгаете, пукаете, вытираете нос, рот и ноги о скатерть, выплёскиваете рвоту под стол, разговариваете на непристойные темы в полный голос, как будто так и надо, при этом каждый пьет алкоголь за трех человек. Мне неприятно, что вы все находитесь здесь! Уборщицам, которые будут тут убирать, я выпишу премию за отважность! А вам я ещё скажу напоследок. Чтобы через десять минут вас тут не было, поняли, идиоты? На язык гопников переводить?

Надо срочно связаться с Броней…

/^

Я ехала в автобусе, когда мне позвонил Фил. Десять секунд я специально не брала трубку, пытаясь собраться с мыслями. Хотя скорее всего, в глубине души, я хотела, чтобы он поволновался.

— Броня! Прости меня…

И он туда же? Как так ВООБЩЕ можно называть живого человека и при этом считать свои действия правильными?

Во мне вспыхнула новая волна ярости.