Лейся свет впереди, тьма стелись позади. Молдавские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки

Петра. Пэкалэ и Тындалэ воплощают в себе остроумие никогда не унывающего бедняка крестьянина. Хитрому Пэкалэ особенно нравится поиздеваться над глупым боером: заставить его всю ночь простоять в лесу, оставить его без брички и т. д.

Интересно, что сказки об Иляне Косынзяне, об Ионикэ Фэт-Фрумосе, о Пэкалэ и Тындалэ известны не только в Молдавии. Эти сказки — общее богатство молдаван и румын. Их можно сравнить с цветком, который выращен двумя братьями-садовниками.

Народные сказки продолжают жить и сегодня и неизменно вызывают радость и восхищение слушателей, особенно детей. Вот почему наряду с записями собирателей прошлого М. Эминеску («Кэлин-дурень»), Т. Памфиле («Пэкалэ и боер», предание «Мать»), А. Яцимирского (сказки о козе-задире, о пауке и пчеле), Д. Фуртунэ (две истории о Пэкалэ и Тындалэ) в эту книгу включены и новые записи М. Савиной («Розан Прекрасный и Арап») и В. Телеукэ («Ион Молдовану», «Фунинжинэ»). В основе других сказок, взятых из книг кишинёвского писателя Гр. Ботезату, также лежат тексты, записанные со слов современных сказителей.

* * *

В семье советских республик расцветает освобождённая Молдавия. За её свободу боролись и герои прошлого и герои недавних битв — Григорий Котовский и Сергей Лазо, молодогвардеец Борис Главан и рядовой Ион Солтыс, лёгший грудью на фашистский пулемёт.

Вчерашние батраки, передовики социалистических полей, знатные животноводы и виноградари орденоносной Молдавии, рабочие, строители фабрик, заводов, мощной электростанции на Днестре и водопровода Днестр — Кишинёв, знатные каменщики, поднявшие из руин разрушенные в войну города Молдавии, мальчики и девочки, члены первых ученических бригад — вот те герои, которые строят новую жизнь. Наша жизнь приносит с собою лучшее исполнение всех чаяний и ожиданий, которые столетиями лелеяла народная сказка.

В. Гацак

Фэт-Фрумос и солнце[1]

авным-давно, а может быть, и не так давно, не скажу, только случилась такая беда — не стало на земле Солнца. Всегда стояла непроглядная ночь, да такая тёмная-тёмная. Не стало света и тепла. Стали гибнуть леса и поля, а за ними звери и птицы.

Говорили люди, что Солнце украли драконы. Но куда они его упрятали, никто не знал. И страдал от темноты несчастный народ, — ох, как страдал!

Так вот, в те времена на опушке дремучего леса, на берегу могучей реки, жили в ветхой избушке муж да жена. Были они очень бедные: в доме ни хлеба, ни соли, во дворе ни птицы, ни скотины. Перебивались кое-как с хлеба на мякину. Мужик-то был старательный, собою ладный, семьянин хороший. Исходил он всё царство вдоль да поперёк, работу искал. Готов был воду из камня выжимать, лишь бы с пустыми руками домой не являться.

Но вот пошла по свету молва, будто можно Солнце из плена вызволить. Стали люди о том поговаривать и друг друга подбадривать. Ведь, если Солнце спасти да на небо вознести, снова земля будет светлой и щедрой. Зелень покроет луга, на нивах созреет хлеб — только убирать поспевай! Привольно станет жить людям.

И вот собралось тогда человек тридцать, а может быть, и сорок, а с ними и тот мужик, что на опушке леса жил, и решили они пойти Солнце из неволи вызволить и на небо вернуть.

Горько плакала да причитала жена мужика, всё просила его, чтоб не оставлял он её одну-одинёшеньку. Да не могла его уговорить. Чем громче она причитала, тем твёрже муж на своём стоял. Ушёл мужик из дому и пропал. И остальные, все, кто с ним пошёл, точно в воду канули.

Немного времени прошло, как уехал мужик, и родила жена мужика сыночка, пухленького такого крепыша.

Дала она ему имя Ион, ласково звала Ионикэ. А ещё прозвала мальчика красавцем — Фэт-Фрумос. И стал он Ионикэ Фэт-Фрумос.

Рос Ионикэ Фэт-Фрумос не по дням, а по часам. За день так вырастал, как другие за год. Неделя прошла — и за работу взялся: то одно мастерит, то другое. Но скоро понял, что, как ни старайся, всё понапрасну: бедняк из нищеты никак не выбьется. Вот и спросил он однажды у матери:

— Скажи, мать, чем занимался мой отец? Стану я делать то же, может, заживём получше.

— Сыночек дорогой, помнится мне, что не приходилось ему вольно вздохнуть: всю жизнь он маялся на всякой работе, а достатка в доме так и не увидел.

— А куда же он пропал?

— Ой, горе моё, сыночек мой родненький! Лучше бы ты об этом не спрашивал! — запричитала мать и горько заплакала.

А когда успокоилась, призналась сыну:

— Боюсь я тебе рассказывать, как бы и ты не пошёл вслед за отцом.

— Расскажи, мать, расскажи!

Видит мать, пора уже сыну всё знать, и стала она рассказывать ему, душу отводить:

— Жили мы всегда бедно, с горем пополам крохи добывали. А как не стало Солнца, совсем нам беда пришла. И вот как-то дошла до нас молва, будто какая-то злая сила запрятала Солнце в темницу. Собрались люди и отправились Солнце искать. С ними и отец твой пошёл. И нет о нём с тех пор ни слуху ни духу.

Узнал сын о горькой отцовской судьбе и закручинился; опечалили его слёзы материнские.

С того дня загорелось в его сердце желание пойти Солнце искать. Ни о чём не мог думать, одно Солнце было у него на уме и во сне и наяву. Сложил он песню и, куда ни пойдёт, всё её распевает:

День и ночь кромешна мгла,

Нет ни света ни тепла.

Подрасту и в путь пойду,

Солнце дивное найду.

Я темницу сокрушу,

Солнце в небо отпущу,

И тепло своё и свет

Пусть нам дарит много лет.

Расцветают пусть поля,

Сердце людям веселя.

Проезжал мимо дома бедной женщины Чёрный царь, что той страной владел, и услыхал песню её сына. Велел царь остановить коней и стал слушать песню. Прослушал он её сначала до конца, а затем приказал кучеру:

— Живо сбегай да приведи ко мне певца.

Соскочил кучер с козел и закричал:

— Эге-гей, где ты? Постой!

— Я здесь!

Шагая на ощупь, наткнулись царский кучер и Фэт-Фрумос друг на друга. А пока они