Ловушка для светлой леди - Делия Росси

Иногда, мне хотелось вырвать ее и изо всех сил ударить этой железкой своего мучителя. А потом, будь что будет! Убьет -так убьет!

С каждым прожитым в неволе днем, желание смерти становилось все отчетливее, но я пока ещё боролась с ним. Рано. Я не могла позволить себе сдаться. Не сейчас.

В уборной, выстроенной в самом конце двора, дверей не было. Впрочем, со стыдом, как и с гордостью, я давно уже распрощалась. Кимли, толкнув меня внутрь вонючего помещения, остался стоять рядом, не отворачиваясь и не отводя глаз.

Поначалу, подобное смущало меня почти до слез. Но это до тех пор, пока я не столкнулась с худшим. Гораздо худшим. Так что, сейчас, я почти не обращала внимания на своего надсмотрщика, предпочитая делать вид, что его здесь нет.

В большинстве случаев, Себастиана подобное поведение бесило. Он терпеть не мог, когда я игнорировала его присутствие, и долго и изощренно выбивал из меня «графскую спесь», как называл он естественное для любого человека чувство собственного достоинства.

- Что ты там копаешься?

О, а вот и напоминание, что мучитель рядом. Чтобы не забывалась.

- Долго мне ещё ждать?

Нетерпение в голосе мужчины не сулило ничего хорошего.

Резкий рывок цепи - и я падаю на землю, не успев вовремя среагировать. С трудом подавив закипающую ярость, встаю на ноги и опускаю голову. Молчать. Главное - промолчать.

-Быстро за мной, дрянь!

Иду. Иду, как можно быстрее, но все равно не успеваю. Удар настигает у самой двери. Цепь, звонко тренькнув, бьет меня по спине. Удержать крик не получается. Удержаться на ногах -тоже.

- Вставай, тряпка! - разъяренно рычит мужчина. - Где твоя гордость? Где твое достоинство? Посмотри, во что ты превратилась? Грязная, нищая оборванка! Да, последняя побирушкаи то, лучше тебя! Слабая, никчемная шлюха! Где сиятельная графиня Блэквуд? Где, я тебя спрашиваю?!

Он сплюнул на землю и, натянув цепь, поволок меня по коридору до самой комнаты.

- Вставай! Вставай, дрянь! Встань и войди в покои, как подобает истинной белой леди! Ну?

Кимли уставился на меня разъяренным взглядом, и я не сдержалась. С трудом поднялась на ноги и, не обращая внимания на боль, сделала шаг. Потом, ещё один, и еще... Что было дальше,не помню.

Очнулась я ближе к вечеру. Попробовала подняться, но поняла, что не в силах пошевелиться. Повернув голову, окинула взглядом комнату, в поисках своего мучителя. Кимли нигде не было.

Покои тонули в сумерках, и одинокая свеча, тихо потрескивающая в потертом бронзовомканделябре, почти не рассеивала эту тьму.

- Тиан, ты заигрался, - неожиданно услышала я за дверью незнакомый голос.

- Не вмешивайся, Корс, - тихо ответил Себастиан.

- В следующий раз, я могу и не успеть, - предупреждающе проворчал неизвестный. - Ты уверен, что справишься?

- А что ещё мне остается?

Я удивилась, услышав в интонациях Кимли неподдельную грусть. Надо же, оказывается, мой железный надсмотрщик умеет не только злиться!

- Если она погибнет...

- Замолчи! - рявкнул Себастиан. - Она не погибнет. Она не может погибнуть!

- Дело твое, только вряд ли Артур обрадуется, когда...

- Тихо, - неожиданно цыкнул на незнакомца Кимли.

Дверь резко распахнулась, и мой мучитель стремительно вошел в комнату. Подхватив со стола свечу, он подошел к кровати и склонился надо мной. Я не успела отвести взгляд.

- Очнулись, леди Анна? - негромко спросил Себастиан. - Как вы себя чувствуете?

Я оторопела от подобного обращения, но отвечать не спешила. Молча смотрела на мужчину, осознавая, что лежу не на полу, а на кровати, и подо мной не старое тряпье, а чистое, белоснежное белье.

- Голова болит? - продолжал спрашивать мой надсмотрщик, а я глядела на него и не могла понять, что происходит.

- Миледи, я оставил вам микстуру, - заговорил от двери незнакомец, которого я так и не смогла разглядеть в темноте. -Если вы будете принимать ее три раза в день, после еды, то от вашего недомогания скоро не останется и следа.

После еды, говорите? Три раза в день? Ну-ну!А как быть, если похлебку мне приносят раз в сутки?

Постаравшись убрать с лица любые проявления скепсиса, тихо поблагодарила неизвестного:

- Спасибо за заботу, рэй.

- Надеюсь, вы скоро поправитесь, - деликатно кашлянув, заметил мужчина. - Я пойду, Кимли. Если что, зови. Леди Анна.

Он поклонился и закрыл за собой дверь, а я напряглась, ожидая неминуемой развязки. То, что Себастиан разыгрывал фарс при постороннем, было очевидно. А теперь, он сполна заставит меня расплатиться за это.

- Повернитесь на бок, ко мне спиной, - велел мужчина.

Сцепив зубы, выполнила его приказ, внутренне приготовившись к боли. Главное, не кричать...

Только как же страшно это ожидание, когда не знаешь, в какую секунду тело обожжет ослепляющая вспышка!

Мягкое, прохладное прикосновение заставило вздрогнуть.

Осторожные движения почти не причиняли боли, лишь в тех местах, где кожа была стерта до костей, мазь, которую наносил Себастиан, вызывала легкое жжение.

Слезы, помимо воли, потекли из глаз. Пытки, лишения и издевательства не смогли заставить меня плакать, а неожиданная ласка мучителя, в одно мгновение, приглушила привычную ненависть и сделала слабой.

- Тихо. Сейчас вам станет лучше, - еле слышно прошептал Кимли.

Он легко касался моей израненной спины, а я безмолвно давилась слезами. Боги, как низко я пала! Испытывать благодарность к мучителю... Что может быть ужаснее? Лежать перед ним с задранной рубашкой и млеть от удовольствия, под небрежной лаской его рук. Чувствовать, как грубые мужские ладони осторожно гладят мои волосы, и не отстраняться... Что может быть безнравственнее?! Я ненавидела себя, презирала, ругала самыми последними словами, но ничего не могла поделать. Боль и унижения последних месяцев все-таки сломили меня.

Да, Анна. Ты гордо сносила страдания, но не сумела вынести самой обыкновенной ласки.

Закрыв лицо руками, попыталась приглушить раздающиеся всхлипы, но не выдержала и громкорасплакалась.

-- Тш-ш. Все позади. Все хорошо. Вам больше не будет больно.

Себастиан осторожно привлек к себе и обнял. Он гладил мои косы, а я не могла остановиться - меня душили рыдания.

- Тихо, миледи. Тихо.

Его губы коснулись моих волос, а руки осторожно потянули стянутые на груди тесемки рубашки, пробираясь под лиф и нежно касаясь напрягшихся сосков.

- Что выделаете?! Нет... Нет! Не надо!

С детствавбитые незыблемые правила заставили меня вскинуться и возмущенно отстраниться. Ни один мужчина не касалсямоей груди! Никто, кроме будущего супруга не имел права ласкать мое тело! Когда Кимли наблюдал, как меня избивают, или сам поднимал на меня руку - я терпела. Но когда он посягнул на мое тело... Нет. Я не собиралась это терпеть.