Адам и Ева: искушение любовью - Рати Ошун

***

Женщины. За редким исключением, они вызывали внутри Адама острый приступ раздражения. Коварные и жеманные, за каждым их действием кроется обман и желание управлять мужчиной и чем выше мужчина по положению, тем большее удовольствием им это доставляет. Однажды он уже попался на удочку, это не повторится снова. Слишком дорого стоила Адаму эта ошибка, которая сейчас открывала дверь в его кабинет.

Идеальная фигура, длинные блестящие русые волосы, которые студент-медик Адам мечтал пропустить между пальцами. Огромные голубые глаза и полные губы, которые он когда-то мечтал целовать. Усмешка на них, холодная и расчетливая – раньше глупец-ботаник не замечал её, за что и жестоко поплатился.

По телу волной прошла боль. Старые шрамы порой ноют сильнее свежих ран, но гений не подал виду и только ухмыльнулся в ответ.

– Ты пришла не на сеанс гипноза, Лера. Что ты забыла в моем кабинете? – красноречивый взгляд на толстую папку в ее руках.

Адам

– А что ты забыл в моей жизни? – папка с грохотом падает на стол и открывается. – Это что месть, Адам? Изощренная и холодная? Даже для тебя, гребанного андроида, это бесчеловечно!

– Не тебе говорить о человечности, – холодный ответ.

Адам не понимал ровным счетом ничего. Врывается эта бешеная шлюха, швыряется документами и начинает предъявлять невнятные обвинения. В этом все женщины, с головой не дружат напрочь, только и могут, что вечно в чем-то обвинять, даже если виноваты сами.

– Да пошел ты. Ты мне жизнь испортил, ублюдок!

– Я тебе жизнь испортил? По-моему, это я из-за тебя полгода провел в больнице. И повел себя очень благородно, когда не заявил на тебя в полицию.

– Да, зато пятнадцать лет спустя вырезал мне матку! Урод!

Королевское терпение Адамиди? Оно только что официально уехало в отпуск без сохранения заработной платы и чужих нервных клеток.

– А ну села! – рявкнул Адам так, что низкий голос эхом отлетел от стен просторного кабинета.

Это сработало. Лера заткнулась, а он смог наконец-то изучить брошенные ему бумаги. Оказывается Валерия, которая уже несколько лет носит фамилию бизнесмена средней руки Немировича, лечилась в его медицинском центре по вопросам гинекологии. Что она вообще забыла именно в их больнице? В городе еще три перспективных центра этого профиля.

Кратко прочел диагноз и отчет об операции.

– И причем тут я? Тебе месяц назад удалили матку по медицинским показаниям. Пять абортов, Лера, просто так для организма не проходят. Особенно, в юном возрасте.

– Её можно было спасти! Я уверена, это ты все подстроил! Решил так отомстить, да?

Снова разошлась. Вскочила с кушетки, как бешеная фурия, и едва не набросилась на него через стол. Адам и бровью не повел, снисходительно наблюдая за истерикой. Стол у него широкий – не дотянется.

– Вот в этом, – тряхнул бумагами, – виновата только ты! Действия моих врачей полностью соответствуют диагнозу. Они сделали все, что могли.

– Конечно, ты теперь их защищаешь! А меня из-за этого муж бросил. Я тебе отомщу, Адам!

– Можешь начинать, – холодная усмешка. – Любой суд подтвердит мою правоту.

Карий взгляд из-под седой челки. Спокойный и равнодушный.

– Я тебя на весь город ославлю, сволочь!

А потом она сделала то, чего Адам предсказать не смог. Начала срывать с себя одежду. Пуговицы от блузки полетели в стороны, рукав надорвался. Смяла офисную юбку и разорвала надрез. Вцепилась руками в чулки и оставила на них длинными наманикюренными когтями затяжки.

Она удовлетворилась истерикой, только когда блузка висела на одном плече некрасивой брендовой тряпкой.

Адам все это время не шевелился. Просто молча наблюдал за происходящим на его глазах идиотизмом.

– И что это такое? Я стриптиз не заказывал, – снова не сдержал усмешку.

– А это, тварь, моя месть! – прошипела Лера, кусая ярко накрашенные губы до крови. – Спасите! Помогите! Кто-нибудь! Насилуют!

Орала она мгновение спустя, выбегая из кабинета Адама в приемную. Актриса из нее всегда была, что надо, а вот мозгами бог обделили.

Гений проводил её взглядом и набрал короткий номер стационарного телефона.

– Валер, сейчас по коридорам носится одна истеричка. Она будет утверждать, что я ее изнасиловал.

В трубке так громогласно заржали, что Адам поморщился. Да, его подчиненные, как и все окружающие считают, что Адамиди-младший может только других разводить на секс, а сам полный асексуал, ну или импотент. Даже жаль, что они не правы.

– И что нам с ней делать? – прогоготал начальник охраны.

– Схватить, закинуть в багажник и выгрузить где-нибудь подальше отсюда. Больше в здание не впускать. Клинических идиотов воспитаем в своем коллективе, посторонние нам не нужны.

«Хотя от безотказной девственницы я бы не отказался», – додумал Адам, отправляя мысль к глубинам ноосферы. Может, повезет и ему на голову свалится одна такая.

Ева

Два дня со звонка хозяйки в каком-то раздрае. Бегаю, кручусь и прикидываю, как остаться одной в своей хорошо обжитой квартирке и не пускать в нее никакого вонючего соседа или соседку. У меня свой налаженный быт, а тут начнутся гости, ботинки не на той полке и не дай бог столкновения в дверях.

Передергивает от омерзения. Я и с Лизон на одной территории жить не готова, а она меня знает уже пять лет и даже терпит. А я? Что я? Она и Майк, её бойфренд-харкер, те благодаря кому я поверила, что люди причиняют друг другу не только боль.

От одного воспоминания о прошлом дышать трудно, рука сама потянулась к мышке, а та к форуму анонимных жертв насилия. Я на нем уже десять лет тусуюсь, со дня открытия. Не скажу, что мне от этого легче, просто уже привыкла и там есть мой волчонок…

Стоит о нем подумать, как мне тут же приходит сообщение.

WhiteWolf: «Привет! У меня снова стресс. Люди – идиоты. Как ты умудряешься с этим мириться?»

EvaStone: «Салют! Да никак. Кто тебя обидел? Хочешь, я надеру ему зад, но исключительно удаленно»

WhiteWolf: «Ничего конкретного. Снова накрыло прошлым. Вот подумал, что стоит написать тебе. Ты единственная, кто меня понимает»

EvaStone: «Это потому что у нас одинаковые раны?:)»

WhiteWolf: «Возможно. Я тут подумал. Может, наконец, встретимся?»

Оттолкнула от себя ноутбук, как будто это вонючая крыса. Все внутри похолодело. Неужели, спустя столько лет, я потеряю и его? Моего любимого собеседника. Того, кому раскрывала свою душу и боль столько лет подряд без оглядки и надежды на встречу. Точнее с надеждой, что встреча не состоится никогда.