Последний реанорец. Том VII - Вел Павлов

А затем уже вдох спустя я оказался в объятиях Хельги под довольный и радостный смех остальных девушек.

‒ Живой… Пришел в себя… А мы уже… ‒ с покрасневшими глазами шептала фон Тек, лаская мои волосы и покрывая щеки поцелуями. ‒ Живой…

Отчего так гадко и в то же время приятно на душе?

‒ Сколько я провалялся овощем? ‒ потеплевшим тоном спросил я, пальцем убирая выбившийся локон из прически женщины.

‒ Год. Даже чуть больше… ‒ с расцветающей и обворожительной улыбкой на губах прошептала та. ‒ Если точнее, то год и тридцать пять дней.

Чтоб я сдох! Вот же сучья кровь!

‒ Уведомьте остальных! ‒ вдруг обернувшись к девушкам, громко заявила начальница службы безопасности. ‒ С кого начать вы сами знаете…

‒ Но прежде, чем вы начнете обо всём докладывать, ‒ резко отозвался я, прекращая начавшийся гвалт, отчего телодвижения лисиц замедлились и все присутствующие уставились на меня. ‒ Кто-нибудь подайте мне, наконец, воды, принесите зеркало и срочно узнайте, как сейчас себя чувствует Рита. Срочно!

***

Российская Империя. Санкт-Петербург.

Александровский дворец.

Тренировочной полигон Романовых.

Полчаса спустя…

Лёд и разлитая сила духа были повсюду. Появись сейчас на полигоне какой-нибудь незнакомец, то многие могли бы посчитать, что в радиусе нескольких десятков метров в начале жаркого лета вновь вернулась суровая и лютая русская зима, однако весь заснеженный и заледенелый пейзаж лишь своим присутствуем разбавлял силуэт высокого черноволосого мужчины, что был пропитан потом до самой нитки.

Ростислав Романов был в своей стихии. За минувший год будущий император Российской Империи изменился до неузнаваемости. Он заметно повзрослел, в глазах исчезло юношеское ребячество, а на смену ему пришел ледяной и колючий холод. Количество мышц на теле заметно увеличилось, однако один неоспоримый факт оставался неизменным. Парень так и не смог вернуться к возможному пику своих сил, а раны от амерских проклятий так и не покинули его тело до конца и продолжали медленно, но верно подтачивать организм цесаревича с каждым днём.

‒ Брат, дядя Мирослав говорил уже, что тебе лишний раз лучше не перенапрягаться. И я тебе об этом говорю, но уже не как сестра, а как целительница, ‒ подала сердитый голос Виктория, переглядываясь с Голициной, с которой пятью минутами ранее прекратила свои занятия по воинскому искусству, и всё это время те на пару наблюдали за действиями парня.

Каждый из Романовых и их приближенных знал, что нрав будущего императора кардинально переменился, и не сказать, что в лучшую сторону. А всему виной оказались обстоятельства Камчатской бойни по одну и по другую сторону пространственных врат на территории некогда истребленного древнего клана Ясака.

‒ Знаю, ‒ сухо отчеканил юноша, протяжно выдыхая и развеивая свои ледяные клинки, а также между делом подхватывая полотенце на границе рассеивающегося купола. ‒ Поэтому я уже закончил.

‒ Ростислав, не нужно так себя истязать, ‒ вдруг тихо добавила Марина, медленно подступая к мужчине и обхватывая его лицо своими руками. ‒ Ничего ведь уже не изменить. Не нужно себя так корить и истязать. Да и не думаю, что Настя оценит такое твоё поведение.

После слов любимой регаццы и стоило той упомянуть о Морозовой, как взгляд парня неуловимо потеплел и тот прохладными пальцами коснулся рук девушки.

‒ Знаю, Мариша, ‒ тихо обронил парень. ‒ Но будь я тогда чуточку сильнее, а не так жалок, то подобного могло и не произойти.

‒ Ты же ведь понимаешь, что Захар знал на что шёл?! Он ведь твой друг и исполнял свой долг перед империей. Тебе лишь всего-то и нужно, что вспомнить его последние слова, ‒ утешающе прошептала Голицына. ‒ К тому же он невероятный феномен даже среди всей знати. И по своему развитию мог бы потягаться с твоим отцом. Многие именно из-за этого его боятся до сих пор и желают ему смерти. Сам ведь знаешь, что за прошедший год страсти так и не улеглись.

‒ Ты права. Жаль только, что «мог бы», ‒ кивнул парень, повторив слова девушки. ‒ До меня только недавно дошли его слова, и я понял то, о чем он тогда говорил. Захар сказал, что возьмет всё на себя, а я, дурак, что-то бормотал тогда, что помогу ему. В итоге всё вышло так, как он и предсказал. Его заклеймили палачом, а я как цесаревич Романов вышел сухим из воды.

‒ Знаешь, брат, хочу кое-что сказать тебе по секрету, ‒ с тёплой улыбкой проговорила Романова, прислушавшись к разговору Ростислава и Марины. ‒ Граф самый непредсказуемый... человек, которого я знаю. И этим всё сказано. Поверь мне на слово.

Однако беседы мгновенно прекратились, когда до всей троицы донесся цокот приглушенных каблуков, а несколько секунд спустя на территорию полигона прошествовала задумчивая Оксана Романова и остановившись подле детей и регаццы со скрытым интересом посмотрела на сына, а после на обеих девушек.

‒ Так как его величество в курсе, между прочим, как и ваш отец тоже, то у меня для вас две новости. Хороша и плохая, ‒ вкрадчиво заговорила женщина. ‒ С какой начать?

‒ Если даже ты ведешь себя подобным образом, то давай лучше с плохой, ‒ после недолгих раздумий хмуро изрёк цесаревич, продолжая утирать пот с тела.

‒ Мне кажется, что в скором времени столицу, а то и всю империю ожидает волна непонятных телодвижений и скрытых интересов.

‒ Телодвижений и интересов? ‒ задумчиво отозвалась Виктория, глядя на мать. ‒ С чего бы это?

‒ Потому как это напрямую связано с хорошей новостью, но для кого-то она окажется крайне плохой, если не катастрофически плохой. Боюсь, и в самом деле столицу ждёт немалое потрясение, ‒ загадочно ухмыльнулась Романова. ‒ Ваш друг, Лазарев. Мне доложили, что полчаса назад он каким-то чудом пришел в себя.

Данные слова прозвучали как гром среди ясного неба. От услышанного рот Марины невольно приоткрылся, Виктория резко просияла, а вот Ростислав ещё долгое время находился в прострации и не мог поверить в услышанное.

‒ Самолет… ‒ хрипло и неверяще выдал цесаревич, обращаясь к Голициной. ‒ Мариша, готовь самолет. Мы возвращаемся в Москву.

***

Российская Империя. Москва.

Главная резиденция рода Трубецких.

Личные покои княгини Елены Трубецкой.

Обстановка в покоях первой жены Елены Трубецкой была накалена. Точнее накалена до своего возможного предела. Потому как подобные разговоры с участием двух матерей Алины происходили с завидной частотой, а всё из-за одного злополучного случая с целителем, который произошел четыре месяца назад. Но сегодня тандем женщин был как-никогда решителен в отношении своей дочери.