Зачёт по выживанию - Владимир Кузьмин

Вообще абраши – это просто находка для них, эти странные деревья замечательно заменяют лагерю и канализацию, и мусоропровод. Главное – не давать им укореняться где они сами пожелают, а то после с насиженного места не сгонишь. Еще важно не оставлять там, куда они способны дотянуться, ничего органического и тем более съедобного. Ну и если пользуешься ими как туалетом, под плотным покровом веток лучше особо не задерживаться: могут дырку в куртке прогрызть или «подстричь» ненароком. У Семки до сих пор изрядной пряди на голове недостает. Впрочем, хотя вид у него очень смешной из-за полученной проплешины, для Семена с его жиденькими неухоженными волосами ниже плеч это не потеря. Насте, наоборот, иногда хочется его оставить под абрашей надолго, чтобы его постригли насильно. Представив себе лысого Семена, Настя фыркнула и решила, что если кого и оставит под этим деревом насильно, так рыжего наглеца. Против которого настала пора принимать самые решительные меры, пусть никто, кроме нее, и не понимает этого. Но это позже, а пока нужно сделать два важных дела: проверить посты и разобраться, что же ее разбудило.

Постовые были на месте. Могли бы быть на местах, но тут кому как удобнее. Семка Кольцов в паре с Ким Нам Илем предпочитали держать периметр сидя рядом, а то и вообще прислонившись спиной к спине. Вот в таком виде она их и застала – сидят на скамейке в самом центре, ноги по обе стороны, спина прижата к спине. Глаза закрыты, но оба почувствовали ее приближение давно. Как и она почувствовала давным-давно, что они ее почувствовали. Ким чуть приподнял руку, а Семка, не открывая глаз, спросил:

– Соскучились, сударыня? На семь минут раньше срока.

Настя насмешливо фыркнула. Семка самая несуразная личность в их команде. Выше всех, слегка нескладный, руки и ноги кажутся непропорционально длинными. Нос точно длинноват, тут уже ничего не кажется, а так и есть. Про волосы разговор отдельный – густыми никак не назовешь, зато ниже плеч. А проеденная абрашей проплешина на боку делает мальчишку и вовсе смешным. Глаза у Кольцова, правда, приятные и всегда со смешинкой. Ну и зубоскал, каких поискать. Других особых достоинств, чтобы по нему скучать, Настя не припоминала. Хотя, может, по нему она и не скучала, но без него точно бывало скучновато. Потому ответила пусть с насмешкой в голосе, но и с долей искренности:

– Ох соскучилась! Джон где?

– Спит, до смены еще час. – Семка зевнул, прикрыв рот ладонью. И счастливо-умильно добавил: – Он меня меняет, уж я на его нагретое местечко…

Настя не стала слушать, как сладко устроится на нагретом местечке Семен. Собралась присесть на свободный край скамьи, но споткнулась о ногу парня. Сама споткнулась – Семка подшутить любил, но не настолько глупо, причем так споткнулась, что кроссовка с незавязанными шнурками свалилась и отлетела на пару шагов. Семка при всей своей наглости и невоспитанности, конечно же, подал бы ей потерянную обувь, но он был занят периметром и вынужден был остаться на месте. Но не упомянуть Золушку, конечно, не смог.

Настя скакнула пару раз на одной ноге, но на третьем прыжке все же нечаянно ступила босой ступней на землю. Это не было уж слишком опасным, потому как здесь вся растительность до последней травинки была выполота, да и заползти сюда вряд ли бы кто сумел, разве что тот же орешек. Но правила есть правила… С другой стороны, раз уж так вышло, то быстрее получалось дотянуться до убежавшей кроссовки, стоя на двух ногах, а не на одной. Она и дотянулась, но тут же замерла… И поставила голую ступню на землю специально. Ну конечно! Нога услышала то, что не услышали ни уши, ни глаза, ни нос.

– Семен!

– Слушаю и повинуюсь!

– Поднимай Джона и всю охрану периметра.

– Ким, один остаешься! – предупредил Семка.

Ким сразу ничего не ответил, принимая весь периметр на себя, и лишь через несколько секунд произнес:

– Готов.

Семка вскочил, но бросился не к шалашу, где спал Джон, а лег животом на землю у самых Настиных ног и прижался ухом к земле. Очень ловко, одним текучим движением лег, куда-то вся его несуразность и несоразмерность вдруг исчезли.

– Семка! Дождешься у меня! – пригрозила Настя.

– Анастасия Никитична! Вы же знаете, что ухом послушать куда надежнее, чем вашей ножкой. Тем более что вы тут только что все ненароком ею проверили на предмет безопасности.

– И что слышно?

– Что весь периметр не атакуют, только север и северо-восток. И атака немногочисленная, пара особей идут на глубине не менее пяти метров.

– Ну так командуй дальше, раз такой умный.

– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство госпожа генерал, – умудрился гаркнуть шепотом Семка, откозырял и только после кинулся к шалашу, где спал его сменщик. Через пару секунд они вдвоем с Джоном побежали по другим шалашам, чтобы уже через минуту вернуться впятером.

– Инезу я оставил слушать юг и запад, – доложил Семен. – Остальных изволите сами расставить или окажете доверие?

– Действуйте, капрал!

– Эй, в прошлый раз я был сержантом!

– Я вас разжаловала. Но вы имеете шанс уже сегодня получить офицерское звание.

Атака началась через четверть часа, так что подготовиться успели основательно.

Первым делом устроили иллюминацию, запалили чуть ли не две дюжины свечей, развесив их равномерно над всем сектором. Для разогрева и разминки «налепили» огоньков, особенно постарался Семка, который столь простые вещи был способен проделывать буквально во сне, то есть попроси его спящего, и он сделает не просыпаясь. При этом если у других огоньки получались какого-то одного оттенка и его окрашенность всегда была бледненькой, порой почти неуловимой, то Кольцов умудрялся изготавливать очень яркие огоньки всех цветов и даже хвастался, что пару раз у него получались двухцветные. Вдоволь натешившись, он принялся вязать из огоньков гирлянды.

– Семен! – пришлось Насте его одергивать. – У нас тут что? Подготовка к Рождеству и Новому году?

– Так разлетятся же по всему лагерю! Станут мешать людям спать. – Семен принял очень обиженный вид, что его столь благие намерения никто не понял и не оценил, но ему, как и всем, тут же стало не до препираний.

– Полезли! – выдохнула Серена, по прозвищу Джедай, вскидывая над головой обе руки и разворачивая их ладонями друг к другу. Через мгновение между ладонями заметались всполохи разрядов, а через второе они превратились в равномерно светящуюся и чуть-чуть гудящую трубку. Серена пальцами левой руки сделала движение, словно завязывала узелок на конце нитки, и медленно опустила эту руку, теперь световая трубка держалась только в правой. Дождавшись понятного ей одной сигнала, она несколько раз рассекла трубкой, словно мечом, воздух, проверяя свое оружие.

Семка в эти мгновения явно ревниво косил взглядом в сторону Серены. Вызвать между ладонями электрический разряд мог каждый, а вот превратить его в световой меч…