Близнецы. Тариф на друга - Андрей Анисимов

Сазонов вздохнул, убрал альбом в ящик и стал смотреть в окно. Окно его кабинета выходило в темный колодец московского двора, где кроме слепых окон соседнего кирпичного дома ничего не увидишь, но Владимира Игнатьевича пейзаж не волновал. Он продолжал злиться. Сазонов даже себе никогда не признавался, что Натана не любит. Когда Сазонову не везло, Веселый не раз протягивал ему руку помощи. А пять лет назад взял к себе на фирму заместителем. Порицать своего благодетеля не благородно. Владимир Игнатович это понимал и неприязнь свою тщательно таил. Но это ему не всегда удавалось. Вот и сегодня, получив дурацкий пригласительный билет, он не сдержался. Теперь Сазонов и сам стал человеком не бедным. Натан ему прекрасно платил, и еще заместитель немного у шефа подворовывал.

«Пора», – Сказал сам себе Владимир Игнатьевич, медленно поднялся и пошел в спальню. Настала пора собираться на свадьбу. Сазонов представил гостей в плавках и купальниках и брезгливо поморщился. Он знавал не всех приглашенных, но тех, кого знал, предпочитал видеть в костюмах и платьях.

В такси ехали молча. Инна продолжала сидеть, капризно надув губки, а Сазонову подлизываться к жене не хотелось:

– Остановите у цветочного магазина. – Приказал Владимир Игнатович водителю и, хлопнув дверью, вышел.

– Не вздумай купить дешевые розы на коротких ножках. – Предупредила Инна Николаевна, но Сазонов сделал вид, что не слышит. Он быстро выбрал тринадцать коралловых роз по пятьдесят рублей за штуку, покривился, наблюдая, как продавщица заворачивает их в перелевающий блестками, мещански красивый целлофан, расплатился и вернулся в машину.

Возле частной бани, на дверях которой имелась медная табличка с надписью «Оздоровительный центр», в огороженном чугунной оградой дворике, набралось машин пятнадцать.

– Не вижу нашего автомобиля. Интересно, дети уже приехали? – Спросила Инна Николаевна, оглядывая дорогие иномарки. Она не знала, что муж накануне одал свою машину механику. Владимир Игнатьевич не ответил. Костя с утра крутился в доме Веселого, обслуживая капризы невесты. Сам Натан тоже сегодня ни разу не позвонил. Последний раз они поговорили на работе.

– Не бери в голову, я сам все организую. – Улыбнулся Веселый, отвергая предложение будущего родственника разделить предсвадебные хлопоты и заговорщески ему подмигнул. Сазонов вышел из его кабинета, с тех пор Натана больше не видел, и поэтому торжественного протокола не знал.

В холле родителей жениха встретили два бритых голубчика в белых рубашках и черных галстуках. Внимательно изучив пригласительные билеты, они служебно улыбнулись:

– Дама, пройдите, пожалуйста, направо в раздевалку, а Вас попросим налево. В костюмах в зал входить не велено. – Предупредили бритые молодцы и бесцеремонно развели чету Сазоновых в разные стороны. В раздевалке пахло мужиками и толпилось полно народу. Первым, кого увидел Сазонов, был Миша Кричевский. Толстый брюхатиый еврей в плавках выглядел вовсе не так солидно, как в директорском кабинете своего банка. Да и тощему костлявому юристу Брагину нагота импозантности не добавляла. Пожалуй, только спортивный Сережа Смолин, теннисист, биржевой маклер и бабник, в плавках смотрелся недурно.

– Ну и отмочил Натан! – Восторженно изрек Кричевский, аккуратно пристраивая на плечики свой огромный пиджак.

– Одно слово – «Веселый», – проворчал Брагин.

– Кто там в душе? – Спросил Сазонов, стягивая брюки.

– Мятишкин и Додик. – Ответил Кричевский, убирая костюм в шкаф.

– Бумажник куда девать? – Поинтересовался Брагин.

– Засунь его к себе под яйца. – Серьезно посоветовал Сазонов и направился в душ.

– Поздравляем папаню жениха. – Закричал Мятишкин и протянул Владимиру Игнатовичу руку в мыльной пене.

– Сперва мыло с морды смой, потом будешь поздравлять. – Отрезал Сазонов и руки Мятишкину не подал. Мятишкина шеф подкармливал из жалости. Тот бестолково исполнял поручения Веселого и был совершенно бесполезен в любом деле. Даже те мелкие услуги, которые он оказывал Натану, чаще всего результат приносили плачевный. Ко всем неприятностям, Мятишкин еще и пил. Почему Натан Маркович терпел этого старого неудачника, для всех оставалось загадкой.

– Ну вот, сынка ты, блядь, пристроил, можешь теперь в загул. – Додик стоял под душем, широко расставив свои мощные ноги, и старательно промывал голову от шампуня.

– Ты-то свою дочку скоро с рук сбагришь? – Вместо ответа, полюбопытствовал Сазонов. Все знали, что дочь владельца дорогих обувных магазинов Эдуарда Степановича Ветрякова наркоманка и шлюха, поэтому в вопросе Сазонова имелся недобрый подтекст.

– Это, блядь, мой пожизненный крест. – Признался Додик и тяжело вздохнул. Ругательство к его дочери отношения не имело, им Додик пользовался автоматически.

– Дело молодое, погуляет – образумится. – Подобострастно успокоил отца непутевой девушки Мятишкин.

Сазонов и Додик оставили его комментарий без ответа. Владимир Игнатьевич серьезно мыться не стал, поскольку утром обстоятельно принимал ванну дома. Он быстро ополоснулся и покинул душевую. В кабину плавно перетек брюхатый Кричевский. Сазонов надел плавки, взял мобильный телефон, прихватил цветы и вышел из раздевалки. К нему сразу подошел один из бритых молодчиков и повел к застекленным дверям. В большом зале, центр которого занимал бассейн, гостей ждали накрытые столы. На плоту по бассейну медленно дрейфовал небольшой оркестр. Музыканты, как и все остальные, имели на себе только плавки. Отличались артисты лишь тем, что ударник, гитарист и трубач украсили голые шеи бабочками, а единственная женщина-скрипачка музицировала в купальнике ярко-красного цвета. Играл оркестр попурри из шлягеров семидесятых годов. Отцу жениха закричали «ура». Он всматривался в сидящих за столами, но знакомых отличал трудно. В банном виде Сазонов многих наблюдал впервые. Дамы и господа без платьев и костюмов удивительно менялись. Но, как скоро понял Владимир Игнатьевич, никто в зале не смущался. Гости быстро осваивались в необычной обстановке и чувствовали себя свободно. Это были в основном люди его возраста. Молодежи, а так же невесты с женихом среди гостей Сазонов не обнаружил. Молодые еще не приехали. Не было здесь и главного застрельщика банной свадьбы. За Натана Марковича Веселого выступал главный бухгалтер фирмы «РИСК» Анатолий Васильевич Сысоев, пожилой мужчина, всегда подтянутый и корректный. На груди Сысоева на черной ленточке раскачивалась трубка мобильного телефона, правой рукой он сжимал микрофон. Даже без привычного пиджака и галстука Анатолий Васильевич выглядел вполне достойно, и Сазонову даже показалось, что твидовый пиджак и галстук на главном бухгалтере незримо присутствуют.

– Вас, Владимир Игнатович, я попрошу пройти на почетное место. Вот здесь будут сидеть невеста с женихом, вы с супругой располагайтесь по правую руку, а для Натана Марковича с Элеонорой Ивановной мы оставим два кресла слева.

Сазонов безропотно проследовал на указанное место и, уложив букет на бортик бассейна, уселся за стол. Инна Николаевна еще не вышла из раздевалки, и Владимир Игнатович имел время осмотреться. Рядом, по соседству, сидела очаровательная рыжеволосая женщина и очень полненький молодой человек. Толстяка и красавицу Сазонов видел впервые.