История Попаданки - Каталина Вельямет

миссия была провалена. Сейчас я нахожусь в богом забытом месте и не знаю, доживу ли до рассвета, но искренне надеюсь, что моё письмо будет доставлено, и вы узнаете о том, что всем нам удалось пережить.

По вашему приказу мы отправились в Спорные земли, чтобы уничтожить Алый Орден и захватить верховную жрицу. На нашем пути не было препятствий, и мы без каких-либо трудностей проникли на земли жрецов и даже смогли дойти до главного храма. Ещё тогда меня насторожил тот факт, что по пути мы не встретили ни одного жреца. Сейчас я понимаю, насколько глуп и самонадеян был в тот момент.

Когда мы пересекли ворота главного храма, на нас напали жрецы, их было слишком много. Данные, полученные нашим шпионом, не отражают и малой части того, что мы увидели. Это не люди, они не боятся смерти, идут в бой без страха и сожаления, их сила огромна, так же они обладают магией. Моим приближённым сотникам и мне удалось проникнуть в сам храм.

Но в тот же миг нас ослепила вспышка алого света. Всё, что я помню перед этим это то, как верховная жрица стояла возле странного светящегося овала и туда заходили другие жрецы. Я не могу точно сказать, что это было, но страх всё ещё живёт в моём сердце.

Мой Арсверг, я знаю, что это чувство не достойно вашего доверенного, но я человек из плоти и крови. Сейчас я вижу, как тени сгущаются, я чувствую, как они ждут меня. У меня мало времени. Я отправляю это письмо с Иридом, также, к письму прилагается мой символ веры.

Я не знаю насколько прав, но каким-то образом, они узнали о нашей миссии раньше и были готовы к нашему приходу. Среди нас был и есть предатель, поэтому прошу вас быть осторожнее и не доверять никому.

Сейчас эти земли стали ещё темнее. Теперь я точно знаю, что не переживу рассвет. Отправляю вам письмо и молю Изначального, чтобы вы его получили.

Прошу лишь простить вашего раба за трусость и не проклинать, дабы после смерти я смог попасть в небесный чертог.

Ваш Доверенный. Тимель ан Сварг».

– Выходит, ты погиб. А у нас прибавилось проблем, – в полной тишине произнёс король. Сейчас было слишком много забот о том, что осталось от некогда великой империи. И именно сейчас его покинул самый близкий друг.

Тимель был не просто его доверенным лицом и главным капитаном, но и лучшим другом. Единственным, для кого были не важны титул и привилегии, которыми могла одарить корона. Тот, кто видел за золотым венцом человека, такого же, как и он сам. А теперь этого человека нет, и последний из династии, Луциан Эрвинг теперь остался и в самом деле один. С этими грустными мыслями письмо было тут же отправлено в камин. А головная боль его Величества только усилилась. Слишком много вопросов и слишком много проблем нужно решить.

***

Огненно-рыжие волосы разметались по подушке, на лице застыла гримаса недовольства, а маленький курносый носик поморщился. Солнечный свет заполнял комнату и бил девушке прямо в лицо, тем самым мешая спать. Открыв глаза, она потянулась, отчего одеяло было сброшено с кровати, а сонливость окончательно улетучилась. Поднявшись с постели, она сразу подошла к зеркалу, дабы оценить масштаб катастрофы.

Волосы спутались в один большой колтун, предвещая своей хозяйке весёлое время, отведённое на распутывание. Лицо выглядело помятым и всё ещё хранило след от подушки. Сегодня был её день рождения, день, когда печаль не просто стучала в двери, а скорее била прямо по лицу. Настроение на нуле. Недовольно взглянув в зеркало, девушка тяжело вздохнула и упала на рядом стоящий диван.

– Правильно говорят, что с годами, день рождения становится ещё печальнее, – вздохнула она, уставившись в потолок. Шум телевизора и достаточно громкие комментарии матери всё больше вгоняли девушку в тоску. Ещё один день с родственниками, которых видеть совсем не хотелось.

Наверное, настроение и могло быть иным, если бы обстановка в доме была более благоприятной. После появления на свет этой рыжей девчонки ходило очень много слухов в маленьком городе, а особенно во дворе панельной многоэтажки, где проживали её родители. Обычные, внешне не примечательные люди. Мать- учитель начальных классов, среднего роста и хрупкого телосложения. Кареглазая и светловолосая, большего про неё и не скажешь. Отец же – слесарь на заводе, высок, на лицо весьма смазлив был в молодости, а в данный момент обладатель сияющей лысины и пивного пуза.

История этой любви была банальной хотя была ли та любовь, неясно. Отношения развивались слишком стремительно, и свадьба не заставила себя ждать, но это и не удивительно, ведь невеста была беременна. Девочку решили назвать Леной, но после рождения радость улетучилась практически мгновенно. Счастливый отец, взглянув один раз на дочку, без лишних слов просто ушёл в запой на две недели. Родилась девочка совсем не похожей на родителей: рыжие волосы, зелёные глаза. Обвинения в измене не заставили себя ждать, ведь дочь не похожа на «их породу». Однако конфликт был урегулирован суровым дедом, который предложил выгнать бесполезного зятя. Но, не смотря на видимое примирение, общая неприязнь и напряжённость преследовали девочку всю жизнь. От рождения и до момента своего расцвета как личности, Лена была вполне себе обычным ребёнком. Это потом уже подростковый бунт взял своё, выливаясь в отвратительное, с точки зрения родителей, поведение и неформальный внешний вид.

Неизменные чёрные джинсы, бесформенные футболки, берцы и агрессивный макияж. Особой стадией такого неформализма, стало желание называться не иначе как Аулет, по имени своего персонажа в игре. У девушки было только две страсти: книги и видеоигры, чего родители одобрить ну никак не могли. Попытки воздействовать методом кнута давали ещё более безумный результат в виде побегов из дома.

– Лена! Иди сюда!

Любой другой человек вздрогнул от этого крика, но не она. Ведь в этом доме не принято говорить по-другому. Говоря о своей семья, девушка называла их не иначе как психованными шизофрениками. В этой семье было не принято говорить. Кричать, оскорблять, даже побить, это да, тут это в порядке вещей, но не говорить. Лена и сама не заметила, как начала отвечать тем же, перенимая эту отвратительную манеру.

– Уже иду! – раздражённо крикнула она в ответ и направилась в сторону кухни. Больше всего на свете ей хотелось спать, ну или понежиться в постели лишние полчаса.

– Чего хотела? – тут же добавила она, скрестив руки на груди.

– Ты опять