Покоритель звездных врат 5 - Сергей Витальевич Карелин

пока наша медсестра ходит, — он проводил глазами покинувшую палату Светлану, — нам с вами, молодой человек надо поговорить. То что с вами случилось…

— Яд? — вырвалось у меня, и я тут же мысленно надавал себе подзатыльников.

— Да, — удивленно посмотрел на меня доктор, — только не мутантов. Его вы нейтрализовали вовремя. Вещество, которым хотели отравить вас до похода на АДЕР, дело в нем. Я уже должил ректору. Сами понимаете, такие вопиющие случаи… Вы, конечно, не предполагаете кто вам его мог подмешать?

— Не предполагаю, — проворчал я, — подмешать? А куда его подмешали?

— Согласно результатам анализов, на обед вы пили черный чай, так?

— Ну да…

— Яд был в нем, причем мы установили вид яда. Самое страшное, что он вообще на данный момент не имеет противоядия. Использовался довольно редкий растительный яд с одной из планет системы Гуаньчжоу.

— Китай?

— Не обязательно. Китайская империя торгует им, так как он входит в некоторые полезные и редкие лекарства. Но моя задача вас предупредить и доложить о том, что произошло, куда следует. И еще, — он задумчиво посмотрел на меня, — тот, кто хотел вас отравить подмешал его в чай во время обеда. Этот яд живет в любой водной среде не больше получаса.

С этими словами он удалился, а еще через пять минут вернулась медсестра, принесла мне новую форму и сообщила, что я могу идти. Быстро нацепив на себя одежду, даже не постеснявшись немного удивленной таким поведением Светланы, помахал ей ручкой и покинул палату.

Ну а на выходе меня действительно ждали. Весь мой отряд в полном составе пристроился у дверей.

— Ну как ты?

— Отпустили?

— Ты нас напугал!

Я только улыбался в ответ и кивал, пытаясь деликатно выбраться из объятий. Наконец все закончилось, и кое-как я объяснил народу, что хрен его знает, что со мной было и почему произошло. После этого мы наконце разошлись по общагам.

Добравшись до своей комнаты, я растянулся на постели. На душе было тоскливо. Я вспоминал радующихся моему выздоровлению друзей и не мог найти, кто мог бы меня отравить? Первым делом, конечно, можно было подумать на Сони, но ей-то зачем? С моей смертью неизвестно что будет с кланом Каядзаковых, а назад у нее дороги нет, как у той же Эллы. Больше всего, конечно. подозрения падали на Чин Ми. Китаянка была самой скромной и неприметной участницей нашего отряда. Опять же происхождение яда, несмотря на слова врача, говорило о многом. Да и, наверно, именно китаянка меньше всего сейчас зависела от меня. Но вот не верится…

В результате я не выдержал и вызвал к себе Булатову, Юки и Мидзуки. Когда через час изрядно удивленные таким вызовом девушки собрались перед общагой, я перенес нас на Терру. Кстати, права была Янус. Теперь порталы находились гораздо быстрее, да и активация практически не отнимала у меня сил. Новые я создавать пока побоялся, но надо было пробовать. Однако тут лучше одному — мало ли что случится.

Оказавшись в совещательной комнате (я назвал так просторное помещение, в котором поставил длинный овальный полированный стол и подходящие полированные мягкие стулья с высокой спинкой), в моем поместье на Терре, вызвал Ватанабэ и коротко изложил информацию о яде.

— Вот как, — пробормотал после того, как я закончил рассказ, мой глава СБ, — мы прямо сейчас займемся проверкой, господин!

— Китаянка, точно! — отрезала Булатова.

— Не верю, — возразила Юки. — Я хорошо знаю Чин Ми. Не могла она такое сделать!

— А ваших русских товарищей, господин, проверять? — вопросительно посмотрел на меня японец.

— За всех своих соотечественников я ручаюсь! — опередила меня Булатова.

— То есть, княжна, вы отрицаете возможность участие русских членов отряда? — поинтересовался у Марии Ватанабэ.

— Именно! — категорично заявила она, — повторяю, я могу поручиться за всех из российской империи.

— Похвально, — добродушно кивнул тот, — а как насчет княжны Долгоруковой?

— И насчет нее тоже! Я ее сама рекомендовала! Неужели вы думаете, что я могла приблизить к себе подлого человека?

— Мария, люди разные…

— Ватанбэ-сан, — возмущению Булатовой не было предела, — я за своих людей ручаюсь…

— А может Сепуро? Такой хитрый план? — предложила Юки

— А смысл, — пожал я плечами, — меня не будет, ее выгнали из клана… Она останется одиноким изгоем?

— Опять в клан возьмут и все, — предположила моя невеста, пожав плечами.

— Так не получится, — менторским тоном заметил ватанабэ, — в Японской империи нет такого понятия, как возврат изгоя. Если клан изгоняет из своих рядов человека — ни один другой в Японской империи не возьмет его к себе! Непреложный закон!

В общем, проспорили мы добрых три часа, но так и не пришли к общему решению. В конце договорились о том, что Ватанабэ проведет тщательное расследование и изучит личные дела всех присуствующих на обеде. В свою очередь Булатова, явно скрипя сердцем, пообещала попробовать выяснить у своих, кому вообще была бы выгодна моя смерть. Хотя все осложнялось тем, что по идее занятия у нас уже заканчивались, и экзамен у Шувалова был для моего отряда последним. Несколько дней, и нам ничего не мешает отбыть на каникулы…

Я перенес всех порталом обратно в академию, решив не встречаться со своими менеджерами и предупредив Ватанабэ, чтобы не распространялся на тему моего отравления.

На следующий день нас всех собрали в большом актовом зале, где господин Разумовский выступил с заключительной речью, подводя итоги учебного года. Ну все как обычно. Речь, наверно, никогда не переписывали, а просто слегка правили и каждый раз зачитывали как новую. Нам на планшеты пришли окончательные табеля с оценками, и я с гордостью увидел у себя все пятерки. Единственная четверка осталась в первом семестре по Введению в порталы. И хорошо, что такой мутотени не было во втором. Так что дед мог бы мной гордиться. Примерно та же картина была и у Юки. Ну а у других членов моего отряда ведомость была у кого-то похуже, у кого-то такая же, как у меня, но в целом, как заявила Булатова — «мы все молодцы»

После официальной части началась неофициальная, которая представляла довольно скромный банкет. И едва мы успели опрокинуть по паре рюмашек с моими товарищами, меня отвел в сторону Разумовский.

— Кенто, надеюсь