Угроза возвращения - Алексей Имп

ничего не было и вот.… На лесной полянке предстало обнаженное тело мужчины, с гладким грушевидным отростком на плечах, без каких либо черт лица прежнего Олега.

Планетарная экосистема и биоценоз нового пристанища в целом приближались к земному. Не исключено, когда-то давно, кто-то очень древний и могущественный, как сеятель прошелся по вселенной, зародив среди межзвездной пустоши на «небесных камнях» миллиарды сходных островков жизни. Подобные земным животным, часто распространенные по галактике «божьи твари» водились и здесь, хотя разнообразие в результате мутаций их форм иногда удивляло и самого творца.

Некоторое время потревоженные спецэффектами материализации обитатели фауны избегали поляны с лежавшим на ней «сюрпризом» в виде переохлажденного аппетитного гостя. Но, как только пришелец нагрелся до уровня окружающей температуры, то сразу же привлек внимание стаи падальщиков. Внешне они напоминали фиолетовых грифонов, размером с рысь, у которых для планирующего полета служили перепонки между передними и задними лапами.

Крупная птичья голова с зоркими бусинками глаз и острым клювом возвышалась на длинной шее. Тело на четырех когтистых лапах, сходное с собачьим, завершалось гибким обезьяньим хвостом, с кисточкой на конце.

Осмелевшие кожисто-крылые животные расположились на соседних деревьях, где долгое время наблюдали за неподвижным телом человека. Его мертвенно-серая кожа с облезающей нанозащитной пленкой выполнила свое предназначение и распадалась отшелушившимися хлопьями. У проголодавшейся стаи не вызывало сомнений, что перед ними находится созревший для употребления труп. Но их опытный вожак продолжал чего-то опасаться, и не спешил подавать сигнал к пиршеству.

Необычная анатомия этого странного умершего вызывала у него тревогу. То место, где должна находиться голова, лишь присутствовал обтекаемый каплеобразный нарост. Существо без лакомых глазных яблок, вкусных хрящевых отростков в виде носа и ушей, мясистых губ и языка — ставило в тупик матерого «гурмана». Однако время шло, и голод победил осторожность. Он издал протяжный клич: «И-и-и-и-ааааа!», приглашая сородичей на обед.

Скавенджеры всей стаей, опережая друг друга, заскользили по воздуху, растопырив когти, чтобы на ходу урвать самые аппетитные кусочки плоти. И тут их уже поджидала коварная инопланетная ловушка.

От, казалось бы, беззащитного обреченного на съедение обеда выстрелили тонкие струны-ложноножки, пробивая жизненно важные органы летяг и приземляя их рядышком на почву.

Симбионту не требовались глаза, чтобы ориентироваться в пространстве. Он никогда не спал, за исключением случаев интимных стыковок Беркутова с самками. Вот и сейчас, бдя за целостностью подопечного, нанит, таким образом, заодно решил пополнить запасы полезных веществ в едва дышащем организме хозяина.

Только нескольким из десятка падальщиков, включая осторожного вожака, удалось улизнуть прочь, издавая раскатистые возмущенные крики, привлекая внимание к выявленной угрозе других живых существ на этой окруженной лесом делянке.

Больше желающих отведать кибер-космонавтинки не нашлось, и Олега на некоторое время оставили в покое. Помощник же, растворив добычу, приступил к дальнейшей реконструкции тканей мозга и черепа.

В таком сомнамбулическом состоянии пролетели еще пара недель. Короткий восьмичасовой день сменяла такая же короткая ночь. За это время на лысом головном наросте появились карикатурные, но уже знакомые очертания омоложенного лица. Ресурсы же патронирующего киберорганизма подходили к концу.

Если глупая живая органика, в виде мелких грызунов, худо-бедно сама напрашивалась на оказание помощи в качестве строительного биоматериала, то вот чистых металлов в окрестностях катастрофически не хватало. Боевая техника или сельскохозяйственные агрегаты мимо не проезжали, да и скорее всего, их пока никто еще не придумал. Дефицит железа постепенно снижал скорость и активность наноколонии.

А мозг землянина по-прежнему категорически все не хотел брать на себя обязанности по управлению процессами жизнедеятельности своего тела. На языке механизмов — не заводился.

Искин неоднократно поднимал вверенное ему бренное биоустройство на ноги и перемещал своим неспешным ходом на другие участки леса для проведения удачной охоты. По началу, если сравнивать с землянином, зомби под управлением чар некромантов ходили более изящно, словно модели по подиуму супротив пьяного инвалида. Однако помощник не сдавался, с каждой новой активацией двигательных функций организма делал это все ловчее. Вскоре походка напоминала уже ленивого, неспешного, немного косолапого, задумчивого туриста. Обновленная бионейросеть потихоньку обучалась и оптимизировалась.

Про гигиену пришлось временно забыть. Немытое грязное тело стало смердеть. Остро не хватало частиц колонии на очистку кожного покрова. Как результат, все живое в лесу, почуяв инопланетного «хищника», заблаговременно разбегалось.

В один из таких «охотничьих» дней, мозг существа засек приближение группы себе подобных. Прямо на него, издавая громкие визгливые звуки, бежала смутно знакомая белокурая самка с острыми ушками, которую (так ему показалось), он видел когда-то в прошлом. В тот момент искин от композитного голода в целях экономии уже отключил все сторонние функции идентификации гуманоидов. Программа поведения цивилизованного человека сразу заблокировала попытку атаковать новую цель. Распознанная искином, как разумная, гостья не относилась к классу зверей, и не подлежала процессу поглощения с усвоением органики.

К тому же, она выглядела страшно напуганной и держала перед собой примитивный деревянный прототип копья с костяным наконечником, предусмотрительно нацеленным грязному бродяге в грудь. Ее глаза на покрытом боевой раскраской лице широко распахнулись настежь от ужаса, а рот искривился в диком оскале.

Одежда «прекрасной незнакомки» в районе груди и бедер выглядела как несимметричные мохнатые перевязи из двух широких поясов. Материалом для них послужили пестрые подпаленные шкурки убитых ею ранее пушистых зверьков. Белоснежные длинные волосы, венчавшие юную головку, прибраны в хвост грубым кожаным шнурком. Ноги обуты в драные меховые бурки. Завершался гардероб модницы украшениями, состоящими из набора бусиков и браслетов из разноцветных камушков, перьев и обломков костей животных.

Вежливо поклонившись и повинуясь алгоритму помощника, Олег отступил с тропинки в сторону, жестами рук недвусмысленно пропуская нервную светскую даму вперед. Она же птицею Выпь импульсивно вскрикнула и резво отскочила в бок. И сделала это своевременно, так как в следующий момент, на то место, где до этого останавливалась, воткнулось копье другой модификации.

Новый предмет, как еда для голодного, сразу же привлек внимание человека. Разница между двумя видами примитивного оружия искину являлась очевидной даже с первого взгляда.

То, которое должно было вонзиться в незнакомку, от того, что было в ее руках, выделялось другим уровнем технологии изготовления. Состояло из выточенного из неизвестного растения древка с металлической кованой насадкой и замудренными орнаментами украшения пятки. Видимо, это изображение обозначало символ герба владельца.

Симбионт с голодухи уже обрадовался первому «вкусному» материалу и готовился приступить к поглощению «подарка». Но команда: «отставить» внезапно включившегося «молодого мозга», пробудившегося от ощущения близости источника магии, словно отобрала корку хлеба у алкающего беспризорника. Ранее не проявлявший (от слова совсем) психической активности человек вдруг обратил