Академия без права на жизнь - Ольга Александровна Валентеева

Память об Элеонор Хейзел навеки останется в наших сердцах. Ректор Георг Ноттингс.

Раздался тихий протяжный стон. Марго не сразу поняла, что вырвался он из ее груди. Элеонор, ее сестричка, единственный близкий человек, мертва! Упала в проклятой академии и ударилась головой! Маргарет глухо зарыдала, обхватив себя руками. Нет, этого не могло случиться! Зачем: Зачем Элеонор вечером где-то бродить? Как такое вообще могло произойти? Нет, только не она!

От слез в груди засаднило, но Марго никак не могла успокоиться. Когда рыдания иссякли, она сидела на полу, обхватив себя за плечи, смотрела на огонь в камине, и перед ее глазами словно стояла Элеонор, яркая, веселая, такая, какой она уехала в Бейлстоун.

— Там очень хорошо платят, Маргарет, — говорила сестра, крутясь перед зеркалом в новеньком строгом коричневом платье и крохотной шляпке с вуалеткой. — А нам с тобой давно пора обзавестись собственным жильем. Я отработаю там год — можно заключить только годовой контракт, меньше не выйдет, а потом вернусь, и мы съедем из этой каморки.

— Меня устраивает наша каморка, Элли, — ответила ей Марго, любуясь старшей сестрой. Маргарет никогда не отличалась особой красотой. Симпатичная, не более. Темноволосая, немного смуглая — в отца, худощавая. Лишь голубые глаза были хороши. А вот Элли казалась картинкой: ее каштановые волосы отливали золотом, формы волновали мужчин, а легкий характер делал Элеонор желанной гостьей во многих домах. Плохо было одно: их бедность. Тетка разграбила наследство, оставшееся от родителей, а девочки были вынуждены сами пробивать дорогу в жизни.

— Я не выдержу год без тебя, — привела Маргарет последний довод.

— Конечно, выдержишь! — заявила Элеонор, прекращая вертеться и оборачиваясь к сестре. — Я поговорила с директором школы для девочек, тебя возьмут на мою должность.

— Меня? В учителя? — Марго даже рассмеялась. — Боги, Элли, ты серьезно? Да, я окончила педагогические курсы, но это не делает меня учителем!

— Ничего, милая, ты справишься, — уверенно заявила сестра. — В тепле, через дорогу от дома. Чего еще желать?

Так и вышло, что Элли уехала в далекий Бейлстоун, а Маргарет заняла ее место в школе для девочек. Что Марго знала о Бейлстоуне? Это была магическая академия — раз. Она располагалась на острове, доступ к которому из-за штормов и рифов был только в летние месяцы — два. Контракт заключался ровно на учебный год и не мог быть разорван раньше срока — три. Письма пересылали по старинке, с помощью почтовых птиц. Те доставляли конверты на материк, а там уже работала почта. Больше ничего. И туда она отпустила сестру!

Марго с трудом поднялась на ноги. Шатаясь, она подошла к кровати и упала, уткнувшись лицом в подушки. Можно представить, что это какая-то ошибка. Пройдет год, Элеонор вернется. Но нет, никто не стал бы так зло шутить. Какой в этом смысл? Элли действительно мертва. Она не вернется, не пожурит Марго за растрепанные волосы или плохо отутюженное платье, не сядет у окна с книгой. Ее просто нет!

Маргарет снова разрыдалась. Она плакала, пока не закончились силы, и после провалилась в тяжелый давящий сон.

В нем Марго шла по старому заросшему кустарником саду. Вдали виднелось здание со шпилями. Маргарет понимала, что это и есть академия Бейлстоун. Чуть сбоку располагалось еще одно здание, и от него к девушке шла сестра. Медленно, держась за горло.

— Марго, — прохрипела Элеонор, словно ей было тяжело говорить. — Моя Марго!

— Сестренка! — воскликнула Маргарет и бросилась к ней, но Элли вдруг испуганно вскрикнула:

— Нет, не подходи! Он убил меня, убьет и тебя!

— Кто? Кто он? — напрасно спрашивала Марго. Элли только плакала и умоляла ее уйти. А затем убрала руку от шеи, и сестра увидела синие следы от чужих пальцев на белой коже.

— Элли, кто тебя убил? — в последний раз спросила она.

— Зверь, — всхлипнула Элеонор. — Прости, я не вернусь.

Марго вскрикнула и открыла глаза. Над нею по-прежнему был потолок съемной комнатушки. За окном выл ветер, хлопая ставнями. Девушка коснулась лица, и ее пальцы окрасились в кровь. Снова… Так было, когда погиб отец. Он ушел на деловую встречу, не вернулся к вечеру, и Маргарет уснула, не увидев его. А во сне отец лежал в воде лицом вниз. Когда девушка перевернула его, губы мертвеца зашевелились, называя имя убийцы.

С матерью вышло так же: она не сдалась после смерти мужа, все время добивалась справедливости — и перешла дорогу влиятельным людям. Оставив дочерей у сестры, матушка поехала в соседний город, чтобы встретиться с законником. А ночью Марго увидела ее во сне — мертвой, с перерезанным горлом. Когда наутро матушка не вернулась, Маргарет плакала и повторяла, что ее больше нет. Ей об этом рассказала Элеонор, сама Марго мало что помнила из тех страшных дней. И, конечно, девочка оказалась права: они остались сиротами. Потом в школе полного дня, больше напоминавшей обычный приют, погиб мальчишка. И что дальше? Правильно, явился подруге во сне. С тех пор Маргарет долгое время боялась спать, но никто из ее знакомых не умирал, и сны отступили. И вот теперь опять…

— Кто же тебя убил, сестренка? — спросила она у тишины.

Ответа не было. Даже по ту сторону жизни Элеонор была так напугана, что не могла назвать имя убийцы. Ясно одно: это кто-то из академии. Никого постороннего не было рядом с ней в тот момент. Но как узнать, кто это? Кто осмелился так просто забрать чужую жизнь?

Марго подскочила и забегала по комнате. Ей было плохо, страшно, тоскливо. Хотелось кричать от боли, но, увы, это не помогло бы. Элли больше нет. Зато тот, кто ее убил, жив и будет жить, потому что Элеонор «погибла, оступившись вечером в саду». Ничтожества! Конечно, нужно покрывать преступника, чтобы не порочить имя академии, существовавшей под покровительством самого мэ-лорда страны. Что такое одна жизнь против чести целого учебного заведения?

— Ничтожества, — прошептала Марго, обхватывая себя руками за плечи. — Трусы! Бедная, бедная моя Элли. Но как мне добиться правды?

Маргарет с трудом дождалась рассвета. Вместо того, чтобы отправиться на работу, она поспешила в управление образования, находившееся в трех кварталах от ее каморки. Конечно, ранним утром никто там не ждал расстроенную девушку, и пришлось час ходить по мостовой вперед-назад прежде, чем двери управления распахнулись. Марго тут же поспешила к окошку,