Мы из Конторы - Андрей Ильин

Или не здесь — а у тебя на даче?

Или в квартире?

— Почему случится? — не понял инженер.

— У тебя че — «ящика» дома нет, — поразился посетитель. — Что, ты не знаешь, что Москва в пожарном отношении теперь самый опасный город? Ежели нет — будет — домашний кинотеатр «Филипс» два метра диагональ с колонками.

Ты давай, дядя, мозгой пошевели — на хрена тебе головешка-то? Ты лучше «мерс» возьми, чтоб телок на нем катать. Телки тоже с нас!

А то совсем погано получается — в стране строительный бум, а ты тут своей избой, как гнилой зуб, торчишь! Позоришь, понимаешь, столицу Родины своим гнусным видом. Неладно! Надобно, дядя, подтягивать свое бескультурье.

Усек?

Заместитель согласно кивнул.

— Тогда я завтра приду!

И ушел.

И надо же так случиться, что почти тут же во «Втором участке инженерно-коммуникационных сооружений Управления Гидропромреконструкции Мосжилкомхоза Центрального района» случился вызов на аварию, — видно, что-то где-то прорвало, или хлынуло, или закапало, потому что опухшие от пересыпа слесаря, натянув спецовки и похватав «шарманки» с инструментами, попрыгали в свой раздолбанный «уазик» и куда-то поехали.

Но уехали недалеко.

Из-за того, что, разворачиваясь на ближайшем перекрестке, «уазик» въехал в бок навороченного «Лексуса» своим бампером, втолкнув ему дверцу в салон.

Гром получился оглушительный.

Из сопровождающего «Лексус» джипа повыскакивали долговязые охранники, из «уазика» высыпали слесаря в засаленных робах. И все уставились на искореженный бок «Лексуса».

— Ну вы попали! — покачали головами слесаря, указывая на помятый бампер, наполовину вошедший в «Лексус». — Минимум на штуку. Рублей. Счас таких бамперов не выпускают. Вон как его перекорежило — теперь кувалдой придется править и кузбаслаком красить.

Охранники обалдело глядели на «Лексус» и на слесарей.

— Чего-чего?! — переспросили они. — Чего вы базарите?

— Мы говорим — влетели вы на всю катушку, — повторили слесаря. — Встали тут, где мы ехали! К обочине прижиматься надо было!

От такой наглости охранники чуть слюной не захлебнулись.

И поперли было на слесарей.

Но те не отступили ни на шаг. А напротив, сомкнув ряды, пошли в атаку, стуча охранников по физиономиям своими натруженными руками. Отчего охранники валились как снопы.

А как они полегли на асфальт, ремонтники, склонившись над ними, сказали:

— Штука с вас! До завтра денег не будет — пеняйте на себя! Найдете нас — там.

И указали на «уазик», на борту которого было написано «Аварийная».

А чуть ниже, мелкими буковками: «Второй участок инженерно-коммуникационных сетей Гидропромреконструкции Мосжилкомхоза Центрального округа» и адрес.

И, сев в свой «уазик» и в джип охраны, — уехали.

— Так это че — наезд? — удивились охранники, как пришли в себя. Примерно через час. И не все.

Когда они явились пред грозны очи главаря и сказали ему, что им наваляли какие-то дежурные слесаря, которые к тому же у них джипарь и пушки отобрали, тот сильно осерчал и объявил всеобщую мобилизацию, поставив под ружье даже женский обслуживавший их персонал.

Наметилась большая война…

Которая не состоялась. Потому что утром главарь позвонил по мобиле из травматологического отделения больницы и дал общий отбой. И дал тысячу рублей, попросив отнести ее по известному адресу.

— Ну их, — сказал он — Эти слесаря такие беспредельщики!

Хотя никакими беспредельщиками те не были. Впрочем, как и слесарями. А кем тогда?..

А кто их знает… В том числе они сами.

Все они пришли кто из «Альфы», кто из спецназа, нанимал их плешивый дядька, жаловавшийся на частые наезды бандитов и оттого предложивший устроиться к нему дежурными слесарями, пообещав хороший оклад и редкие вызовы.

Что и от кого они охраняют, «слесаря» даже не знали, но зато хорошо знали слово «фас», по которому срывались с места, укладывая мордами на асфальт всякого, на кого указывал хозяин.

Которого в глаза не видели, получая приказы от одного из замов. А тот…

Кладовщику «Второго участка инженерно-коммуникационных сооружений Управления Гидропромреконструкции Мосжилкомхоза Центрального округа» позвонили.

Позвонил президент.

России.

Ну, вернее, не сам позвонил, а его Доверенное Лицо.

Кладовщик сидел в своем складе, где был собран и разложен на стеллажах всякий стащенный из ближайших помоек хлам, и поэтому ответил сразу.

— Да, — сказал он.

Да…

Да…

Нет, вы не туда попали. Набирайте правильно номер.

После чего запер свой склад на клюшку и пошел прогуляться. К ближнему телефону-автомату. К тому ехал два часа, перепрыгивая из автобусов в троллейбусы, из троллейбусов в трамваи и обратно в автобусы. При этом он смотрел, нет ли за ним «хвоста». Видно, кладовщика, на подотчете у которого состоял никому не нужный хлам, одолевала мания величия. И еще преследования.

Нет, все было в порядке, слежки не было.

Кладовщик остановился пред телефоном-автоматом, набрал номер и сказал:

— Мне бы Степан Семеновича услышать.

— Здесь таких нет, — ответили ему — Вы ошиблись номером.

Ничего он не ошибся. Хоть Степана Семеновича на том конце провода, верно, не было. И не должно было быть. Просто Степан Семенович не был человеком, а был кодом, который что-то означал. Или совсем другое, если бы кладовщик, к примеру, попросил к трубке не Степана Семеновича, а Зинаиду Марковну.

Собственно говоря, из-за этих лишь редких звонков весь тот участок и существовал. И еще из-за того, что прежний президент, возомнивший себя умником, приказал, чтобы подведомственная ему госслужба, пусть даже с приставкой «спец», перестала играть в дурацкие конспирации, а, следуя новым демократическим веяниям, обрела название и постоянный адрес. Отчего тут же и возник «Второй участок инженерно-коммуникационных сооружений Управления Гидропромреконструкции Мосжилкомхоза Центрального округа».

Хотя кто сказал, что у госучреждения обязательно должен быть адрес?

Отец-основаталь Конторы, Иосиф Виссарионыч, тот сказал иначе — сказал:

— Не много ли стал на себя брать уважаемый Лаврентий Павлович? Не случится ли у него головокружения от успехов? А?..

Чекисты — верные слуги партии и народа, зорко приглядывающие за врагами Советской власти. Но кто приглядывает за ними?

А верно?.. А ну как карающий меч, развернувшись, ударит исподтишка в незащищенную спину вождя?