Слишком чужая, слишком своя - Алла Полянская

— Вы считаете, что поступаете правильно? Виталий Петрович, я все понимаю: вы учились и работали в Америке, и тут вам все в рот заглядывают, и вы, конечно, можете уволить меня. Но почему вы решили, что за свою мизерную зарплату я еще должна что-то принимать близко к сердцу? Поверьте, со временем и вы не станете этого делать. Не стоит так горячиться.

— Надежда Сергеевна, мне больше нечего вам сказать. Сдайте дежурство и обратитесь в отдел кадров.

А док не только красивый, но и суровый. Мне эта женщина не нравилась. Слишком толстая, не следит за собой. И хотя я ее видела всего ничего и более глубоких впечатлений у меня все равно нет, придется довольствоваться тем, что есть. Женщина мне не понравилась. Хорошо, что я ее больше не увижу. Но почему я лежу с закрытыми глазами? Почему я не сказала, что слышу их разговор? Что-то заставляет меня делать именно так Я не знаю почему. И это незнание, эта пустота в голове начинают меня раздражать.

— Я вижу, вам уже лучше, — проклятые двери открываются беззвучно. Он садится на стул около моей кровати. — Вы можете отвечать на вопросы?

— Я могу отвечать на вопросы, — слова даются мне с трудом. Так, будто язык, на котором ко мне обращаются, для меня чужой. Я хотела сказать совсем не то. Я спятила?

— Я так и предполагал. Это хорошо. Вы на пути к выздоровлению.

Мне нравится его улыбка, хотя ему больше лет, чем кажется на первый взгляд. Ему где-то тридцать пять. И я хочу задать ему кучу вопросов.

— Почему я здесь?

— На дороге произошла авария. Ваша травма оказалась почти несовместимой с жизнью, поэтому вас привезли сюда. Вы находитесь в институте нейрохирургии. Я здесь главный врач, меня зовут Виталий Петрович. А еще я ваш личный доктор.

Он приветливо улыбается, а я пытаюсь собрать в кучу все, что он мне сказал. Почему-то в памяти появилась темная вода... я вспомнила? Нет. Что-то словно блеснуло и сразу же погасло. Это меня раздражает.

— Что вас беспокоит?

— Что со мной?

— У вас была открытая черепно-мозговая травма. Я сделал вам операцию. После нее вы находились в бессознательном состоянии... довольно много времени. Сегодня вы пришли в себя. Жизненные показатели у вас почти в норме. Слабость скоро пройдет. Нужна еще терапия, но можете быть уверены: еще пара месяцев — и все будет хорошо. Что с вами?

— О чем вы?

— У вас такое выражение лица, словно вы мне не верите. Но я уверяю вас, что вам не о чем волноваться, потому что...

— Док, вы можете мне сказать одну вещь?

— Да, конечно. Мне нечего скрывать от вас.

— Тогда, возможно, вы мне скажете, как меня зовут и кто я такая? И дайте мне, пожалуйста, зеркальце. Я хочу, наконец, с собой познакомиться.

Он смотрит мне в лицо. Я так устала, разговаривая с ним, что мне уже все равно. Наверное, он решил, что я спятила. Я, кстати, тоже склонна так думать. Разве может человек забыть о себе абсолютно все? Не знаю. Мне хочется спать. Я страшно устала говорить и думать. А тут еще мой язык постоянно хочет сказать что-то другое, другими словами. Я не в порядке, что бы он там ни говорил.

— Я вижу, вы устали. Сейчас вам лучше поспать, а разговор мы перенесем на другое время. Мне надо все обдумать и посоветоваться с коллегами...

— Скажите, что со мной? Я сошла с ума?

— Ровно настолько, насколько все мы, человечество в целом. У вас амнезия, такое иногда случается. Принимая во внимание травму, которую вы получили, такое состояние можно считать нормальным. Но уверяю вас, я сделаю все, чтобы помочь. А теперь вам лучше уснуть. Кстати, сейчас принесут еду, поэтому...

Но я уже не слышу, что он там говорит. Темная вода сомкнулась над моей головой. Грязная холодная вода.

— Итак, никакого представления о себе вы не имеете?

Парень задает мне этот вопрос уже в сотый раз. Откуда только он взялся на мою голову? Высокий, тощий, почти совсем лысый — таким было мое первое впечатление. Потом уже я отметила спокойные серые глаза за стеклами больших очков — какой анахронизм! — но почему мне так подумалось? Не знаю. Этого человека привел Виталий Петрович, и теперь он надоедает мне какими-то дурацкими вопросами.

— Абсолютно никакого. По правде говоря, меня это немного раздражает. Разве такое может быть? И когда мне, наконец, хоть кто-то объяснит...

— Пожалуйста, не надо волноваться, вам это вредно. Мы уже почти закончили. Я сейчас вам кое-что объясню, все остальное скажет Виталий Петрович, — он отсоединяет от моего тела металлические, обтянутые резиной датчики. — Этот аппарат создан по типу детектора лжи, который до сих пор кое-где используется в юридической практике.

— Как долго я была без сознания?

— Сегодня у нас восемнадцатое апреля две тысячи девятого года. Так вот, о чем бишь я... А, вот. Этот аппарат сделан по принципу детектора лжи. Правда, он не только фиксирует степень вашей... откровенности, но и ставит диагноз. В данном случае могу вам сказать: такую глубокую амнезию мне еще ни разу не приходилось наблюдать. Но это уже наши проблемы, мы постараемся вам помочь. А сейчас вы должны...

— Я не спрашиваю у вас, что я должна. Я хочу знать, зачем вся эта комедия с вашим детектором и когда я смогу вспомнить хотя бы цвет своих глаз!

— Не надо сердиться. Я вам все объясню. Видите ли, амнезия — такое состояние, которое довольно легко симулировать, если человек в этом заинтересован. Например, когда вы в чем-то виноваты или просто хотите обратить на себя внимание, ну, и еще есть варианты, неважно. Можете мне поверить, такое случается нередко. Вот тут-то и приходит на помощь наше оборудование — кстати, самое новое. Что же касается непосредственно вас... Видите ли, мозг — наименее изученный орган. Сколько людей, столько же индивидуальных реакций. Мы можем что-то обобщить, но это лишь небольшая часть того, что бы мы хотели знать о человеческом мозге. Поэтому обещать вам что-либо наверняка будет с моей стороны просто шарлатанством. Вы меня понимаете?

— Да, конечно, — я хотела сказать как-то иначе. Как?

— Прекрасно. Теперь вы можете вернуться к себе в палату. Я вижу, вы хотите еще о чем-то спросить?

— Да, хочу. Скажите, здесь где-нибудь есть душ? Мне нужно помыться, иначе я сойду с ума. Это не слишком высокие требования?

— Нет, конечно, нет. Меня только удивляет, почему вы не скажете об этом медсестре. Ничего, сейчас мы это организуем, не волнуйтесь.

— Эта девица принесла мне тазик с теплой водой. Я бы на нее посмотрела, если бы ей дали столько воды для мытья.

Мне хочется хорошенько кого-нибудь стукнуть, но я сдерживаюсь. Этот человек ничего мне не должен. А вот симпатичную медсестру, которая приходила утром, я бы... Господи, откуда такие дикие мысли? Что со мной происходит?

— Не надо так. Вы же понимаете, что эта больница строилась довольно давно, а в те времена... Ну, хорошо, не буду вам докучать. Скоро будет готово новое помещение для нашего Центра, там все сделано по последним требованиям науки. А все палаты оборудованы душевыми кабинками.