Продажи и продажные люди - Divergent

как работает теперь сестра ее мужа. Олеська при этом чувствовала себя просто мартышкой в зоопарке, посмотреть на которую посетители ходят толпами. И, что греха таить, это был просто тихий ужас. Она и так чувствовала себя за кассой не шибко комфортно, — а при таком повышенном внимании к своей персоне все ее комплексы даже не удвоились, а утроились.

Забавно, но после каждого своего визита Аня тоже немедленно бросалась звонить их маме, с которой Олеся тогда еще общалась, и рассказывала ей о том, как ужасно выглядит бедная и несчастная Олеся в роли кассира. И работать-то у нее вообще не получается, и руки дрожат, и пробивать она не умеет, и деньги сыплются, и люди шарахаются от ужаса при виде нее и рвутся в соседнюю кассу… И вообще, — каждый раз заканчивала она безапелляционным выводом, — сразу понятно, что эта работа не для Олеси; она никогда не сможет освоить такое сложное ремесло, и ей нужно срочно искать что-то другое…

Спасибо вам за поддержку, — с обреченной злостью думала Олеся, — родные мои, что бы я без вас, блин, делала…

Анютка, разумеется, вообще была у них общепризнанным экспертом в данном вопросе, поскольку сама до декрета целых пару месяцев успела проработать в таком же магазине. Но у нее-то все, разумеется, получалось очень даже хорошо, — не то, что у некоторых… И до сих пор, кстати, получается. Она стала настоящим профи в этом вопросе. Потому что вот уже больше пятнадцати лет, с короткими перерывами на декреты, она старательно продолжает трудиться за кассой на радость покупателям…

А вот Олеська, — тупая бездарность, не способная поначалу сдачу правильно сдать, — через пару-тройку лет доросла всего лишь до директора магазина, не говоря уже о дальнейшем…

Но все это будет гораздо позже.

А тогда Олеся просто почти в истерике сбежала из этого магазина через пару месяцев, не выдержав этого постоянного давления, напряжения, непонятной ненависти со стороны коллег, которых она тоже, похоже, бесила уже самим фактом своего существования…

Итак, первый блин вышел комом. В какой-то момент после этого Олеся даже вообще зареклась снова когда-либо пытаться работать в торговле, поскольку и сама, без ехидных комментариев со стороны, понимала, что все это — ну, действительно вообще не ее… Она кто угодно, но не продавец, — как на это ни посмотри, — ни с какой стороны…

Но, к сожалению, других вариантов у нее на тот момент не было от слова вообще. В их городе, без путного образования и, к тому же, практически без опыта работы, — а так же, скажем честно, без друзей, связей и блата, — найти хоть что-то другое, помимо торговли, было практически нереально.

Так что этот Олесин не слишком удачный и вдохновляющий опыт был всего лишь началом долгого и тернистого пути, который рано или поздно приведет ее к продажам.

Она часто думала потом, что для нее, ей-богу, действительно было бы лучше, если бы у нее тогда так ничего и не получилось.

Но свою судьбу, как известно, и на танке не объедешь.

НЕ ОТХОДЯ ОТ КАССЫ

Спустя некоторое время после неудачи со «СПАРом», Олеся снова решила попробовать свои силы в огромном супермаркете «Реал», так же в должности кассира.

В принципе, у этого магазина на самом деле был только один серьезный недостаток: его крайне неудобное расположение относительно Олесиного места жительства. Добираться до него приходилось очень долго и с пересадками. А так, в общем, условия работы там были очень даже неплохие. Поскольку новые коллеги вели себя вполне лояльно, — хоть и не шибко дружелюбно, но без явной ненависти, — при необходимости помогали и не стремились подставить, Олеся достаточно быстро научилась нормально работать за кассой, перестала дрожать и ронять деньги. Но здесь у нее возникли проблемы совсем другого рода.

Какие-то неприятности с покупателями и мелкие скандалы возникали периодически и в первом Олесином магазине, но они действительно были незначительными. Ну, устроила, например, какая-то бабка скандал из-за пачки макарон, пробивающейся в чеке на пять копеек дороже, чем на ценнике, — ну, отдадут ей тут же эти пять копеек за счет нерадивого сотрудника, не умеющего работать, — не проблема. Средний чек обычно был в пределах пары, — ну, тройки, — сотен, а то и меньше, и к вечеру в кассе накапливалось совсем немного денег. Даже инкассацию в течение дня практически никогда не делали, — попросту нечего было изымать. Контингент покупателей обычный, — это были, чаще всего, жители ближайших домов. К сожалению, далеко не все они бывали адекватны. Периодически возникали скандалы; покупатели вопили, ругались, оскорбляли кассиров. Именно поэтому Олеся и зареклась тогда еще когда-нибудь работать в собственном дворе, — ведь ей жить с этими людьми бок о бок, ходить с ними по одним и тем же улицам, а это достаточно проблематично, если ты не можешь забыть, как человек ни за что, ни про что унижал тебя. Но все это на самом деле было мелочью в сравнении с тем, с чем Олеся столкнулась в «Реале».

Это был огромный супермаркет, — причем, там, разумеется, были далеко не только продукты питания. Люди затаривались там всерьез и основательно. Находился он, можно сказать, уже за городом, и довольно далеко. Обычные бабульки за хлебом сюда забегали не сказать, чтобы часто. Большинство покупателей подъезжали к торговому центру на машинах, всем большим семейством, и они, в большинстве своем, были навороченные, изображающие из себя крутых и богатых, — а может, даже и на самом деле были крутые и богатые. Чеки были, в среднем, в пределах от пяти до десяти тысяч, — а в те годы это была практически месячная зарплата такой вот бедолаги, сидящей перед ними за кассой. И эти крутые, успешные и самодовольные ублюдки обращались с персоналом, в буквальном смысле слова, как с дерьмом.

Они орали на сотрудников, — и на кассиров, разумеется, в первую очередь, и на продавцов, — оскорбляли, обзывали, могли чуть ли не в морду швырнуть продукты, если их что-то не устраивало. И при этом — постоянно воровали бесплатные пакеты. Подобная роскошь тогда только внедрялась в их городе, и в обязанности кассиров входило препятствовать массовому выносу этих самых злосчастных пакетов, потому что, если этого не сделать, могли и оштрафовать. Стоящая рядом охрана лишь беспомощно пожимала плечами. Они никак не могли, — да и не пытались, — призвать покупателей к порядку, потому что клиент у нас всегда прав, как бы безобразно он себя не вел. И, разумеется, никак ответить на хамство посетителей сотрудники тоже не имели права, — тогда