Неучтенный фактор - Лариса Ворошилова

Я поворачиваю голову влево и внимательно всматриваюсь в сумрак ночи, туда, где периметр уходит на девяносто градусов. Опасность идет оттуда. Я делаю шаг в сторону и боковым зрением улавливаю движение Донована. Останавливаю его жестом руки и продолжаю продвигаться, стараясь ступать как можно тише. До смешного: ловлю себя на том, что подсознательно задерживаю дыхание, хотя его-то как раз глушит защитная оболочка «Фасада».

Из-за кустов сначала появляется одна фигура, потом другая. Патруль.

Они идут прямо на меня. Неужели заметили? Или нет?

Делаю осторожный шаг в сторону и застываю, прижавшись боком к стволу дерева. Патруль ступает почти бесшумно, точно боясь кого-то спугнуть, зеркальные забрала шлемов медленно поворачиваются из стороны в сторону, сканируя пространство. Молодцы, ребята, свое дело вы знаете, да только и мы не первый раз замужем. Уже понятно, что нас патруль не видит. Сейчас все зависит от трех переменных: есть ли среди них эмпаты, держат ли они в патруле менгийских кошек и не запаникуют ли мои ребята. Вроде все – тертые калачи, а Вампир – женщина особенная, в ней профессионализма больше, чем во всей нашей группе, она и движений-то лишних не делает, но раз на раз не приходится. Гашу даже мысли. И тут же начинаю испытывать то отстраненное ощущение, когда перестаешь чувствовать себя живым существом. Просто предметом, камнем, например.

Вот уже третий поравнялся со мной, проходит мимо. Дальше – никого. Только трое. Если бы ни датчики и камеры, их можно было бы убрать без лишнего шума. Но и это не наша задача. Наша задача – вон то приземистое здание…

И тут вдруг все начинает идти наперекосяк. Я только краем глаза улавливаю, как вся троица одновременно, точно по команде, вскидывает тяжелые лазерные слейеры и начинает оборачиваться. Время в такие мгновенья для меня послушно приостанавливает бег. Не задумываясь, стреляю прямо в затылок последнему, пробивая голову насквозь вместе со шлемом, мгновенно смещаю ствол и срезаю второго тем же лучом. Охранник не успевает даже вскрикнуть: мощный заряд вспарывает его внутренности. Гнусавое завывание сирены взметается к небесам и будоражит воздух, наполняя его вибрацией. Третьего, который, собственно, и поднял тревогу, гасит Сыч.

– Пробиваемся! – ору я по внутренней связи, уже игнорируя все законы маскировки. Почему не сработали бимоды? Вопрос встряхивает сознание, точно в шейкере, и коктейль из мыслей лавиной несется вразнос, не давая ни единой зацепки.

Сыч одним ловким выстрелом разносит камеру – скорее ради разрядки, теперь это совершенно бессмысленно, а Вампир, сунув сложенный манипулятор в карман на поясе, срывает с бедра и вскидывает наизготовку тяжелый слейер.

Теперь все будут решать мгновения. Пробиться назад нам не удастся: силовое поле по периметру переведено в боевой режим. Придется прорываться вперед, только вперед, и не иначе – взять приступом здание, перебить охрану и персонал, засесть в нем и вызвать подмогу через спутник. Здесь наверняка имеется канал гиперсвязи, не может не быть.

– Вперед! – я бросаюсь первым и сразу же нарываюсь на перекрестный обстрел трех лазерных установок, бьющих с башен.

Донован реагирует первым, его ответный луч пронзает тьму, точно сверкающая стрела. Он бьет по первой установке, и тут же в перекате через плечо перебрасывает натренированное тело куда-то в кусты – только треск стоит. Земля взрывается огненным фонтаном в том самом месте, где еще долю секунды назад был боец.

Я несусь вперед и слышу за собой лишь топот и смачные шлепки листвы по скафандру. Свет вспыхивает с безудержной яростью – волна света, океан. Режим станкайера все еще в действии, но наше перемещение сейчас не заметит разве только слепой: кусты ходуном, ветки в разные стороны, трава под рифлеными подошвами башмаков мнется…

Тут на моих глазах Поскана накрывает силовой ловушкой: его волочет куда-то в сторону, он хватается за дерево, а потом рука неестественно выворачивается…В крике, рывком, он пытается бросить тело вправо, но его перекручивает, точно тряпку, я слышу, как с треском лопается броня, а потом парня разрывает надвое и дальше ноги тащит в сторону, оставляя на примятой траве кровавый след… Забрало шлема с бликами голубовато-белого света смотрит в мою сторону, его пальцы скребут влажную траву, а потом он роняет голову и затихает…

Донован выскакивает откуда-то из-за кустов, впереди, не успевает пригнуться, его голова попадает в прицел сразу двух установок, на какое-то мгновенье она высвечивается в темноте ночи неестественно багровым светом, а потом лопается, и я только слышу чавкающие звуки разлетающейся плоти…

Я падаю плашмя на сырую землю, носом в траву, меня накрывает силовым коконом, точно многотонным прессом, если бы ни импланты и экзоскелет доспехов, меня бы сплющило, как горячую болванку. В голове успевает проскользнуть единственная мысль: нас ждали…

Малкис внимательно следил за пультом управления центра виртуального тренинга, непрерывно пожевывая конец зубочистки. Старая привычка еще с тех времен, когда во рту оставалось несколько собственных зубов. Теперь у него вся челюсть искусственная. Неплохо смотрится, если не знать. Улыбка, как у рекламной красавицы. Но привычка осталась, куда же от нее денешься?

Операторская представляла собой миниатюрную рубку космического крейсера – подковообразный пульт управления с многочисленными датчиками, верньерами и независимыми клавиатурами, масса тактических экранов, двумя рядами располагавшихся полукругом в неглубоких гнездах во всю стену.

Если разобраться, то Малкис, с его зубочисткой во рту, просто зря кредиты получал, сидя в своем черном глянцевом кресле на антигравах. В любое время вахты вошедший мог застать одну и ту же картину: длинные ноги вытянуты и покоятся на специальной подставке, спрятанной под панелью, блуждающий взгляд карих глаз рассеян и отрешен, точно ему и дела нет до того, что творится вокруг, а его большая голова на тонкой шее покачивается в такт неслышной мелодии. Музыку он любит, сиглайзер почти никогда не выключается, поговаривали, будто бы он и спит под «ультра-техно-космос». Одно слово – фанат.

Почему адмирал Сотников держал Малкиса в своем штате, могло показаться загадкой только для непосвященного. Малкис был внебрачным сыном младшей сестры адмирала Ефкартаса, печально известного по бойне на Сулине, вот влиятельный адмирал и пристроил своего не слишком умного родственничка на тихое местечко, подальше от себя, дабы иметь поменьше хлопот. Малкис отсиживал кредиты, возясь с курсантами из летной академии «Фобос», которых присылали на форпост «Глитрази» для прохождения практики. Сплошные сопляки – что называется, еще «лазера не нюхали», боевых вылетов не имели, а потому тренироваться сперва им приходилось в нейросимуляторах, в которых виртуально спроектированная реальность максимально погружала будущих вояк в боевую обстановку.

Сейчас взгляд Малкиса поочередно скользил по трем работающим экранам. На одном из них истребитель-МК-96 серии «проктис», из разряда аэрокосмических кораблей среднего класса, пытался уйти от преследования противника в лабиринтах извилистого и узкого каньона. Получалось это у него не слишком удачно, «истребитель» неуклюже переваливало с боку на бок, точно пьяного в стельку. Реакции курсанту явно не хватало: на атаки противника он реагировал запоздало. И рано или поздно это должно было привести к фатальному исходу. А в результате – не сданный зачет.