Мушкетер поневоле - Комбат Мв Найтов

– Ты там не расписывалась за получение? – спросил ее Игорь.

– Нет, как ее, Жанна тишком передала.

– Слушай, Андрюха, а кто из наших знает, что ты живешь здесь?

– Достаточно многие.

– Это – плохо. Наташ, нам надо будет уехать к твоей бабушке. У Андрюхи украинский паспорт есть, а я тогда поленился его сделать.

– А российский? – спросила Наташа.

– Я его не сдавал, и не хотел, чтобы в нем была отметка о браке, у меня же он был фиктивным.

– Да, в этом случае мы тебя подставим. Вот что, завтра днем мы постараемся уехать. Вот наш адрес. Это не очень далеко, это – моя двоюродная бабушка. Там Игорешку искать никто не будет. Спишемся.

Они действительно уехали днем и к вечеру я получил СМС, что они добрались до места без приключений. А я остался в городе. В финансах я не нуждался. Списался с «Кимом», тот нормально прореагировал на то, что я больше «на фирме» не работаю. Я получил еще одно задание, требовалось достаточно много чего считать, на следующий день капнули деньги, так что, жизнь продолжается! Дергаться было бессмысленно, выезд лиц мужского пола был запрещен. Наступление наших войск постепенно остановилось, кое-где они даже отошли. Ближайшие части находятся 115 километрах отсюда, на другом берегу Днепра. Так как «Ким» звал к себе, то я решил найти способ выбраться за границу и куда-нибудь перебраться. В Питер или Париж. Даже нашел себе преподавателя по французскому, пожилую даму, живущую не так далеко, которой были очень нужны деньги. Через три месяца я уже вполне освоил этот курс молодого бойца. Но, за это время я «накопил» четыре повестки на могилизацию, первую из которых мне вручили на «Юконе», автозаправке в нескольких сотнях метров от дома, мне вручили первую повестку, которую я благополучно сжег через 15 минут. Я владею обоими руками примерно одинаково. Расписался левой, стал реже выходить из дома, в общем попал в осаду. А тут еще с продовольствием некоторый напруг начался, сократили выдачу денег на руки, чтобы почаще выглядывали и попадались на глаза «оборонщикам». Когда заговорили о «контрнаступлении» на юге, списался с Натальей. Выяснилось, что у бабушки задержаться не удалось, они перебрались на самый запад Киевской области в Цезарьевский заказник. Но есть некоторые проблемы: требуются запчасти к машине и кэш. Кэш удалось раздобыть, большой авторынок был рядышком, бросил все в машину, и по правому берегу, не заезжая в крупные города, через восемь часов был уже у них. Рядом с селом Нежиловицы находился декорационный полигон Киевской киностудии. Там, естественно, пусто, тем более, что это – частная собственность человека, который сейчас живет где-то в Европе. Ну, само-собой, пришлось проставляться сторожам. Выпивка завершилась потоком пьяного откровения, где я, естественно, не мог сказать, что хочу домой, в Питер. Сказал, что много бы дал, чтобы оказаться в Париже, и забыть все это, что произошло здесь. Да блин горелый, все везде перекрыто!

– Да есть тут один путь, вон там дальше – ведьма живет, только не ко всякому она выходит. Ты, главное, ее не зови, она сама придет, да будь готов к тому, что назад дороги не будет. В два часа появляется. Приглянешься ей, желанье сполнит, нет – только седины наберешься.

Я, естественно, только рассмеялся.

– Где, в каком месте?

– Да не сегодня, прием у нее по понедельникам, говорят, тринадцатого числа.

Я вытащил календарь, и установил, что ждать всего два дня. Была суббота, 11 июня. Понятно было, что старик меня разыгрывает, на слабо берет. Но, от него зависело: сколько времени я тут проведу. И благополучно или нет. Следующий день мы с Игорем потратили на то, чтобы восстановить подвеску и тормоза на их автомобиле. А вечером старик мне напомнил, что мы забились с ним на две бутылки.

– Приемный день у нее вот-вот настанет, в полночь. Но так как ты можешь не вернуться, то выставляй сейчас. А я Гоше, прямо сейчас деньги отдам за два пузыря. – залез в карман, и отсчитал гривны. Я при них, и под пару стопариков, собрал в рюкзак все, что было необходимо. Дурить, так дурить. Ну, и чуть загодя до полуночи отправился на заброшенную часть полигона в церковь с перекошенным деревянным крестом. Минут десять скучал, затем, чтобы напрасно времени не терять, разложил на найденной небольшой доске закуску, поставил бутылочку французского коньяка, пару стопок. Проверил под мышкой «Стечкин», с этим стариком я знаком всего ничего, оружия я не показывал. В рюкзаке сзади лежит «АКСУ» с пятью полными магазинами. Ждем, голубчиков! Я ведь не говорил старому, что в Корее я прошел очень неплохую школу таэквон-до. Стреляю вполне прилично, и с детства занимался фехтованием на саблях, плавал, бегал, занимался пятиборьем. Но ровно в полночь через открытую дверь вошла старушка-божий одуванчик. Вошла и крестом себя осенила. Какая же она ведьма? Потом воздух понюхала, а тут коньяком пахнет.

– Хто пожаловал-то? С миром, али как?

– Присаживайтесь, милая, отведайте коньячку!

– В храме христовом не сидят! Али ты католик?

– Нет, не католик.

– А чего ховаешься?

– Война идет, сам-то русский, а несколько лет назад мне украинский паспорт выдали, теперь в армию хотят забрать, чтоб я в своих стрелял, а они в меня. Не хочу.

– А чего ты хочешь?

– Вот, выпей для начала, божий человек, закуси, а там, глядишь, и доверю тебе маленькую тайну своих желаний.

Выпить бабулька уважала, для этого, видимо, и пришла. И закуска ей понравилась, повторили.

– Хороший коньяк?

– Нравится он мне, и ты мне нравишься. Другой бы голосил во весь рот, а ты спокойно говоришь. Возьми меня за руку.

Я протянул руку, а ее рука прошла через мои пальцы. Я усмехнулся слегка, но остался сидеть на месте. Тут же киношники долго забавлялись, видать их рук дело.

– Забавно! – сказал я, – Ну, в этом случае, я хочу пить этот коньяк не здесь, а во Франции. Все, что нужно у меня с собой. Еще стопочку?

– Не откажусь. – Фокусы у киношников работали на все сто. Рюмка-то настоящая, и коньяк в ней сам наливал. Коньяк исчез.

– Ну, не велика просьба, вот только пути обратно в это место и в это время уже не будет. Это ты понимаешь?

– Ох, милая, если бы ты знала, как они меня достали этим временем и этим местом, я об Украине говорю.

– Тогда встань лицом к двери, и смотри! – сама она подошла к ней и провела по косяку рукой.

– Вещички свои не забыл?

– Все