В поисках судьбы - Ольга Иванова

Назло… Опять назло… Вся моя сознательная жизнь, начиная лет с пятнадцати, была заполнена лишь этим «назло», чаще всего глупым и бессмысленным. Но я не знала, как жить иначе. Не знала и все. Как сделать так, чтобы Саша был только моим? Чтобы я снова стала для него той девочкой, которую он защитил от нападок одноклассников и пообещал, что и впредь придет на помощь, только позови.

…Я перевелась в их класс в конце младшей школы, но принять меня в свои микромир ученики не спешили. Даже не знаю, за что на меня так ополчились: училась нормально, не была ни заучкой, ни двоечницей, одевали меня родители на уровне, во внешности тоже не было явных изъянов, старалась быть со всеми дружелюбной, с радостью шла на контакт… Только все равно нашлись те, кому я пришлась «не ко двору» и пытались настроить против меня весь класс. И только Саша, который имел непререкаемый авторитет, смог поставить моих обидчиков на место, а потом еще долгое время опекал меня. Так, благодаря ему, я постепенно влилась в коллектив, завела подруг и друзей, неприятные дни забылись, а Саша по-прежнему был где-то рядом. И я думала, так будет всегда. Нет, тогда я еще не влюбилась в него, просто радостно было осознавать, что есть мальчик, готовый защитить меня и прийти на выручку в любое время. Эдакий мой личный рыцарь, благородный, отважный, справедливый.

Но все изменилось с наступлением, так называемого, пубертатного периода. Когда все мысли, поступки и действия подчинены только гормонам, а те, кто еще вчера играл в машинки и куклы, сломя голову летят навстречу взрослой жизни и пытаются вкусить все ее запретные плоды как можно быстрее. Так случилось и со мной. Вернее, с Сашей. Мои розовые очки разбились вдребезги, когда в девятом классе я узнала, что у него появилась девушка. Ну как девушка… Думаю, в любой школе и во все времена есть две-три старшеклассницы, которые «помогают» неоперенным юношам-птенчикам превратиться во взрослую птицу, то бишь мужика. Редко кому отказывают. Поэтому если кто-то из парней спешит поскорее распрощаться с презираемым детством, то милости просим… Была и у нас одна такая, Таня Быкова, училась на год старше. Нет, девочка была довольно милая, со стройной фигуркой и хорошеньким личиком, училась даже неплохо, да и не всех брала под свою «опеку», а только симпатичных мальчиков и только из хороших семей. На «всяких нищебродов и алкоголиков», как говорила она сама, не разменивалась. «Ботаники» тоже были не по ее части, а вот Саша пришелся по вкусу. Именно тогда я первый раз осознала смысл выражения «земля уходит из-под ног». Прочный и устойчивый до этого мир пошатнулся, а «мой» Саша вдруг стал принадлежать другой. Сначала я отказывалась признать, что меня это волнует, что сердце разрывается совсем не от ревности, и слезы, застилающие глаза, никак не связаны с тем, что он перестал замечать меня и все больше времени проводил в чужой компании.

К счастью, «эпоха» Быковой скоро закончилась, и я уже было вздохнула с облегчением, но возмужавший Саша нашел себе другую девушку, только на этот раз милую и скромную, из параллельного класса. И, казалось, увлекся ею всерьез. Я же поняла, что у меня тоже все всерьез, и Саша необходим мне как воздух. Не зная, как вернуть его внимание, я стала ярче одеваться и краситься, придумывала тысячу поводов, чтобы обратиться к нему за помощью, даже следила за ним из-за угла время от времени. Но тщетно: Саша видел во мне лишь свою одноклассницу и подругу детства. Тогда в ход пошла тяжелая артиллерия: я принялась кокетничать со всеми его приятелями. А однажды на дискотеке, увидев, как он целует свою девушку, впала в такое отчаяние, что сама подарила свой поцелуй его лучшему другу Костику. Это было мое первое осознанное «назло», которое, естественно, не привело меня к желаемой цели. Зато за ним последовало второе «назло»: я согласилась встречаться с Костиком, который, оказывается, давно был ко мне неравнодушен. Так я вновь вошла в круг близких людей Саши, пусть и в роли девушки его друга. Теперь мы часто бывали вместе, и даже иногда он делился со мной своими личными проблемами. Я же лелеяла надежду на то, что скоро, совсем скоро, осталось подождать еще чуть-чуть, и Саша наконец поймет что я, я – та единственная, которая нужна ему.

Но до окончания школы у Саши сменилось еще несколько девушек, а я так и осталась в «зоне дружбы». С Костиком рассталась на выпускном сама, тем более что наши отношения так и не стали по-настоящему близкими и серьезными. Зато понеслась сломя голову поступать в тот же институт, что и Саша. У меня всегда была склонность к языкам, но я стала учиться на инженера. Сама удивляюсь, как мне удалось получить диплом, пусть и весь заполненный тройками. За время учебы в институте совершила еще два крупных «назло». Первое – отдала свою девичью невинность, долгие годы хранимую для Саши, пьяному однокурснику из общаги. Решилась на это, потому что поняла: Сашу моя девственность совершенно не интересовала. Зато он с удовольствием лишал ее других студенточек с младших курсов. До сих пор с омерзением вспоминаю, как терпела то болезненное елозанье внутри своего тела и задыхалась в алкогольных парах, источаемых моим первым мужчиной. А после всего долго стояла в душе, пытаясь смыть с себя запах чужого пота. Самое обидное, что Саша был свято уверен, что моя личная жизнь так же бьет фонтаном, как и его, поэтому нисколько не смущался обсуждать со мной свои очередные любовные похождения. После одной из таких истории я и сотворила свое самое идиотское «назло»: наглоталась таблеток. К счастью, то ли доза оказалась слишком мала для того, чтобы распрощаться с жизнью, то ли таблетки были не те, но я просто проспала целые сутки, а потом несколько недель мучилась с желудком. Об этом моем «назло» знала лишь одна Маша, которая, высказав весьма в нелестной форме все, что думает обо мне и моей дурости, взяла с меня слово, что я забуду о своей любви к Сашке навсегда. Такого я, конечно, пообещать не могла, но сказала, что постараюсь. И старалась, честно старалась держать свою любовь в узде. Но только до того момента, как получила приглашение на Сашину свадьбу.

И вот сегодня совершила очередное «назло». На этот раз точно последнее, ибо дальше уже смысла чудить не было…

Или все же не стоит терять надежды? Она, как говорят, умирает последней… Да и брак – дело ненадежное. Опять же говорят, в мае лучше не жениться – будешь маяться всю жизнь… Так что, может, еще разведутся…

– Добрейшего денечка, – прокряхтел кто-то рядом.

Я нехотя повернула голову, посмотреть, кто это осмелился вклиниться в мои мечты, у которых только-только стали пробиваться новые крылышки. Какой-то старичок. Невысокого роста, щупленький, в забавном клетчатом пиджаке поверх белой водолазки и почему-то в джинсах. Из-под приплюснутого берета выбиваются старомодные бакенбарды, нос картошкой, а в васильковых глазах пляшут веселые искорки. И самая выдающаяся деталь – трость с полированным набалдашником в виде головы то ли волка, то ли медведя.

– Здравствуйте, – отозвалась я, подозрительно поглядывая на незнакомца.

– Не возражаете, если присяду рядом? – тот улыбнулся прищурившись.

– Конечно, присаживайтесь, – я попыталась за вежливостью скрыть зарождающееся недовольство: и почему он выбрал именно мою скамейку?..

– Погодка сегодня отличная, – протянул старичок усевшись. – Смотрите, какое небо голубое… И листья еще такие яркие, не запыленные… Москва весной особенно прекрасна…