Мы будем вместе, я знаю! - Надежда Волгина

– Да. А вы знакомы?

– Что?.. – непонимающе посмотрела я на продавщицу. – А, нет, не знакомы, – тут же тряхнула головой, приходя в себя. – Наверное, я обозналась. Всего хорошего, – поспешила я на выход.

В скверик я даже не бежала, а летела. Не заметила, как очутилась на лавке под плакучей ивой, спрятавшись от посторонних глаз в тени ее ветвей. В этом месте и вода из пруда подходила так близко, что утки, если бы не были такими пугливыми, смогли бы подплыть к моим ногам. Но мне сейчас точно было не до уток.

Данька, ты ли это?.. Вопрос буравил мой мозг, хоть сама я и уже не сомневалась в ответе. Конечно, это был он, его бы я ни с кем не спутала и через сто лет. Но как??? Что он тут делает?

Усидеть на месте было сложно – ноги сами несли меня обратно в кондитерскую. Но разум заставлял их оставаться неподвижными. Да, это Даниил, хоть и фамилия у него теперь другая. Но прошло столько времени, утекло столько воды… Что я ему скажу? Теперь мы чужие друг другу люди, и так решил он!

Воспоминания настырно лезли в голову. А ведь я уже года два, как избавилась от них окончательно. Думала, что излечилась, а оказалось, что достаточно одного взгляда, чтобы все вернулось.

Это был шестой класс, середина сентября, когда директор посреди урока привел нового ученика – долговязого и вихрастого. Помню, тогда еще он показался мне ужасно смешным и нелепым, и я хихикнула на весь класс, чем заслужила строгий взгляд классной руководительницы.

Все уроки новенький просидел тише мыши, ни на кого не обращая внимания. Под конец учебного дня он мне уже казался ужасно скучным и ботаником. А после уроков наши пацаны захотели с ним познакомиться поближе, так сказать, и подкараулили его за школой. Когда там случайно появилась я, уже начался махыч кулаками. Ну я, конечно же, погнала их всех и пригрозила все рассказать класснухе. Думаете, кто-то мне за это сказал спасибо? Как бы не так. Мою помощь отвергли и довольно грубо. Новенький заявил, что и без меня бы справился и велел проваливать домой. А у самого под глазом наливался фингал и губа была разбита в двух местах. А еще костюм школьный перепачкал в грязи и порвал.

После этого мы месяц враждовали, пока Даниил не помог мне на контрольной по математике. Вот тогда и завязалась наша дружба. А в старших классах она переросла в любовь. И как же давно это все было. Эх…

Из сумки раздался рингтон мобильного. В тишине почему-то безлюдного сквера он показался мне слишком громким. Преодолевая внезапную дрожь во всем теле, я полезла в сумку за телефоном. Как обычно, нашла тот не сразу, чертыхаясь про себя, что кому-то приспичило звонить в самый неподходящий момент.

– Алло, Насть, у нас тут траблы…

Звонила Ира – моя помощница. Говорить о работе совершенно не хотелось, но деваться некуда.

– Что еще? – подавила я тяжкий вздох.

Если Ира звонит, значит, действительно, возникли проблемы. Обычно она и сама неплохо со всем справлялась, не беспокоя меня по пустякам.

– Эта… психованная требует вернуть аванс, а по договору…

– Ир, я знаю, что там в договоре, – перебила я ее, зная, что говорить она может много и не всегда по существу. – Отсылай ее с этим вопросом ко мне, но только завтра. Сегодня меня на работе нет и не будет, поняла?

– Да? – удивилась Ира. – А… у тебя там все хорошо? – обеспокоенно поинтересовалась, чем вызвала у меня улыбку.

Ну конечно, я же не человек, а робот в их представлении. Привыкли, что работаю сутками и на звонки отвечаю в любое время дня и ночи. И такого ответа Ира явно не ждала. Ну что ж, все когда-нибудь случается впервые, и на солнце тоже есть пятна. Мое вот пятно находится метрах в ста от меня, во вкусно пахнущей кондитерской. И что с этим пятном делать, я понятия не имела. Но и уйти просто так не могла и все тут. Мне нужно было еще раз посмотреть на него, чтобы убедиться, что он настоящий. Или наоборот – понять, что в моем настоящем его больше нет.

Заверив Иру, что все у меня в порядке, я бодро встала с лавочки, приняв твердое решение вернуться в кондитерскую. Что собиралась делать дальше и как поступать, сама не знала, но с намеченной траектории сворачивать не собиралась.

Даниил

– Алла, ну что, не появился?..

Надо менять курьера. Достал уже, вечно мотается по своим делам, когда заказов куча. Сколько можно самому развозить? Не дело это…

– Да вон он, – кивнула Алла на витрину, – паркуется как раз.

Пальцы невольно сжались в кулаки, так захотелось задать этому шалопаю трепку. А еще лучше уволить нафиг, да совесть не позволяла. В который раз уже пожалел, что взял его на работу по просьбе отца его, с которым приятельствовали. Теперь вот играю с ним в няньки, вместо того чтобы работать.

– Живо в мой кабинет! – кивнул я на дверь, даже не посмотрев на того, кто с залихватским видом ввалился в зал. – Алла, а что это за запах? – резко развернулся, уловив знакомый аромат.

– Какой запах, Даниил Сергеевич? – удивленно посмотрела на меня девушка. – Вроде на кухне ничего не пригорало…

– Нет, духи… Это твои так пахнут? – невольно нахмурился я, напрягая память.

Откуда мне знаком этот запах? Или я слышу его впервые? Голова слегка закружилась, как случалось всегда, когда я не мог чего-то вспомнить или представить.

– Я не пользуюсь духами, Даниил Сергеевич, когда выхожу на работу, – строго отозвалась продавщица, не переставая полировать витрину. – У нас же такие правила, забыли? – улыбнулась она.

Как я могу забыть то, что сам и ввел. Запах сдобы и ванили в моей кондитерской не должны перебивать никакие посторонние ароматы – этот пункт мы с юристом вписали в контракт, когда составляли его.

– Наверное, вы уловили запах духов посетительницы! – осенило Аллу. – Приятные духи, мне тоже понравились… Кстати, она спрашивала про вас.

– Про меня? – невольно удивился я. – И что же она спрашивала?

– Да она попробовала ваше фирменное пирожное, и оно ей понравилось. Она еще про название меня расспрашивала, кажется, оно показалось ей странным. А потом, наверное, увидела вас, ну и… – Алла замолчала и многозначительно покосилась на меня.

– Что, ну и? – уточнил я.

– Ну, может, вы ей понравились, – засмущалась девушка. – Она, кстати, очень симпатичная. Волосы у нее красивые – пышные и рыжие.

– Рыжие?

В голове снова вспыхнул неясный образ, мгновенно вызывая боль. Пальцы сами потянулись к вискам.

– Да, очень красивые, – продолжала Алла, не замечая моего состояния, слава богу. – Не то что мои, – покрутила она прядь волос, выбившуюся из-под чепчика, и заправила ту обратно. – Ой, а вот и она, – тише добавила, глядя на дверь.

Решительность моя улетучилась даже не быстро, а стремительно, стоило только выйти из сквера. До кондитерской осталось преодолеть узкую дорогу и крохотный тротуар, а я словно приросла к месту. Не могла шелохнуться, а в голове не было ни единой путевой мысли.