Цепная реакция - Андрей Кивинов

В сейфе ничего достойного и ценного не обнаружилось. Только стопки папок с документами, пара порножурналов да коробка, в которой лежало несколько печатей.

Разочарованный командир снова повернулся к директору:

— Обналичкой занимаетесь?

— Боже упаси! Мы — абсолютно белая компания.

— Ну, да. И пушистая… — Майор зыркнул на вошедшего с ним бойца: — Осмотри здесь все!

Тот подошел к столу, бесцеремонно отодвинув в сторону хозяина кабинета, и рывком открыл верхний ящик.

— Послушайте, поаккуратней нельзя? — не выдержал Кривошеин. — А где следователь, где санкция?

— В пробке застряли, — спокойно пояснил майор, положив руку на кобуру. — С другого обыска едут. Без мигалки.

— Вы ведь обязаны составить протокол изъятия! — С отчаянием приговоренного выпалил директор. — Имейте в виду, я законы знаю!

— Серьезно? А что ж ты их нарушаешь? Закончим обыск, тогда и составим.

Между тем боец, тщательно осмотрев все ящики стола, направился к книжному шкафу. И по пути задел ведро со шваброй. Часть воды выплеснулась на пол, и Кривошеину показалось, что стук его сердца слышен во всем здании. Но боец лишь ругнулся и ногой отодвинул ведро ближе к стене.

Закончив потрошить шкаф, он повернулся к старшему:

— Пусто…

Майор мрачно глянул на директора, жестом велел ему поднять руки вверх и быстрыми заученными движениями ощупал одежду. Затем кивнул в сторону двери:

— На выход!

Выйдя следом за Кривошеиным в зал, он бросил вопросительный взгляд на подчиненного. Тот, набивая карманы пакетиками с растворимым кофе из стоявшей на подоконнике коробки, отрицательно мотнул головой.

— Всем до приезда следователя оставаться на местах! — громко провозгласил майор. — Попытки переговариваться будут расценены как противодействие правоохранительным органам. Со всеми вытекающими…

Бойцы быстро покинули помещение. Их прогрохотавшие по лестнице шаги напомнили номер из шоу японских барабанщиков. Затем внизу глухо хлопнула входная дверь.

Аплодисменты…

Некоторое время сотрудники компании продолжали послушно стоять, словно молящиеся у стены плача в Иерусалиме. Потом директор повернулся в сторону уборщицы, стоявшей к выходу ближе других, и вполголоса попросил:

— Рит, глянь, что там…

Та тихонько приоткрыла дверь и осторожно выглянула наружу.

— Никого. Кажется, ушли…

Услышав это, менеджер Мельникова сразу бросилась к своему столу. Открыв верхний ящик, она подняла на Кривошеина взгляд, полный тициановского страдания:

— Роман Иванович, у меня деньги пропали… Восемьдесят тысяч. Сверху лежали.

— Какие еще восемьдесят тысяч?

— Клиент предоплату внес. — Галя кивнула в сторону кавказца с галстуком во рту. — Только что. Я даже оформить не успела.

— Да-да! — вытащив галстук, поспешно подтвердил тот. — Деньги я уже внес, имейте в виду! И все записал на камеру мобильного! Пойду в суд.

— Роман Иваныч, а у меня кошелек из сумки исчез, — подала голос второй бухгалтер, Аня Трофимова, осмелившаяся покинуть свое место следом за Мельниковой.

— И у меня… — поддакнул еще кто-то. — И даже кофе с сухариками умыкнули.

— Та-а-ак… — Кривошеин тяжело уселся на ближайший стул. — Приехали… Да не стойте вы как партизаны в гестапо! Чувствую, не будет никакого допроса…

— А следователь? — испуганно переспросила Трофимова.

— Следователя нам теперь самим придется вызывать.

— Вы только мне квитанцию выпишите, что задаток приняли, — напомнил посетитель, по инерции продолжая подпирать стену. — Десять процентов, в соответствии с условиями договора.

Осмелевшие муравьи покинули убежища и снова выползли на сахарную тропу войны.

* * *

Командир отряда милиции специального назначения полковник Иван Николаевич Кленов сидел за своим боевым столом, слушая печальную повесть оперуполномоченного городского управления уголовного розыска Бухарова и одновременно наблюдая за его младшим коллегой Никифоровым. Тот поочередно выуживал из большой стопки папки с личными делами сотрудников, извлекал оттуда фотографии и переснимал их цифровым фотоаппаратом.

— Крайне талантливо все проделали. — Оперативник по обыкновению посасывал «чупа-чупс». — Гаишники — и те купились. Мимо проезжают, глядь — автобус стоит с мигалкой, а в нем два орла в масках. Подруливают, какие проблемы, спрашивают… Те им спокойненько так: свои, мол, СОБР. Налоговую сопровождаем, рейд по борьбе с обналичкой… Помощь не требуется?.. Нет, спасибо, заканчиваем уже… Гаишники и умотали. Что тогда про сотрудников фирмы говорить? Лбами в стену уткнулись и дышали через раз. Какие уж тут приметы… Маски да форма… Никто толком сказать не может, сколько вообще этих клоунов было. — Бухаров прервался и вздохнул, словно собираясь вызвать собеседника на заведомо проигрышную для него дуэль. — Я сам артист по жизни, но таких спектаклей не припомню. Если, конечно, это спектакль…

— То есть?.. — покосился на него Кленов.

— Николаич, только давай без обид. Я на твоих добрых молодцев напраслину возводить не хочу, себе дороже, но сработано-то уж больно грамотно. Любитель не потянет.

— И форму где-то раздобыли, — добавил Никифоров, засовывая очередную фотокарточку обратно в личное дело.

— Ну, положим, форму да нашивки сегодня чуть не на каждом углу купить можно, — возразил командир отряда. — В нашем-то бардаке…

— В том-то и дело, что не на каждом… Понимаешь, Николаич, судя по описаниям очевидцев, это была не обычная форма. Сдается, она из той самой партии, которую вам под экономический форум подогнали. Расцветка редкая, не спутаешь. Больше в Юрьевске такой никто не получал — ни мы, ни минюстовские, ни вояки. Это проверено. Так что… — Бухаров развел руками — мол, делайте выводы.

— И ты считаешь, что это мои? — Кленов уже закипал, но, к счастью, под рукой не нашлось ничего подходящего, чтобы разрядить ситуацию. — Или, может — я?

— И в мыслях нет, Николаич… Но какая-то руководящая и направляющая сила явно чувствуется… В общем, мы по своей линии отрабатывать будем, а ты со своей стороны за подчиненными понаблюдай.

— Что значит «понаблюдай»?

— Кто из твоих доблестных бойцов ведет образ жизни, не совместимый со светлым моральным обликом сотрудника внутренних органов. Обычно это все-таки заметно. Как говорила товарищ управдом из «Бриллиантовой руки», наши люди в булочную на такси не ездят… Только осторожно понаблюдай, без лишнего ажиотажа. Понимаешь, денег с дачного спекулянта ребятки сняли всего ничего. По их меркам, конечно. А это — плохая примета. Значит, трюк повторят.

— Странно как-то, — все не сдавался Кленов. — Обычно на такие дела без разведки не ходят. Или наколка нужна.