Искра страсти - Дженна Питерсен

Эмили улыбнулась:

– Ана, ты прекрасно знаешь как. Ты годами занималась этим. Пусть Мередит проверит его досье. Она сейчас в городе и наверняка будет счастлива помочь. Поспрашивай Лукаса, конечно, очень осторожно. Поговори с Генри, спровоцируй его на откровенность.

– Ты в самом деле считаешь, что он может участвовать в чем-то сомнительном? – Анастасия задала вопрос, а сама вспомнила, с какой грустью Лукас смотрел на своего друга-калеку.

Лицо Эмили исказилось в гримасе боли.

– Нет, я сомневаюсь. Скорее всего все обстоит так, как он говорит. В тупике он оказался по своей воле. Ничего страшного – просто небольшое отступление от правил, известное лишь друзьям. Но все же… Некая присутствующая здесь странность дает основания для небольшого расследования.

– Мне кажется… – Анастасия поднялась и отошла к окну в противоположном конце комнаты, где Эмили вряд ли сможет увидеть выражение ее лица. Тут легче вынести пристальные взгляды и полные понимания вопросы. – Лукас разозлится, если узнает, что я интересуюсь мотивами его друга. Он будет… огорчен, как я думаю.

– Еще раз спрашиваю: тебе не все равно? – В голосе Эмили зазвучало недоверие.

Анастасия задумалась. Да, к сожалению, ей не все равно. В тот самый день, когда она впервые встретилась с Генри, ей словно воочию привиделась растерзанная и изломанная часть души Лукаса. Судя по всему, он не демонстрировал ее специально, но тем большее впечатление это на нее произвело, самое ужасное, она прекрасно понимала его боль. Потому что чувствовала то же самое. Так что ей не хотелось причинять ему новую боль, если вдруг он как-нибудь узнает, что она занимается расследованием мотивов Генри.

Анастасия содрогнулась, представив, что он почувствует, если по какой-то нелепой случайности Генри все-таки окажется вовлеченным в преступление.

– Ана? – Эмили вытянула шею, чтобы увидеть ее. – Что-нибудь еще произошло?

Она колебалась чуть дольше, чем было необходимо, поэтому тон Эмили изменился:

– Я так и знала! Ну и что стряслось?

Анастасия обдумала вопрос. Очень скоро Эмили узнает о поцелуе – либо из бульварных листков, либо от Мередит. Но сейчас Анастасия была не в силах выслушивать комментарии от своей подруги.

– Я… Мне… – начала она, избегая пронзительного взгляда Эмили.

– Анастасия!

Возвращаясь назад к кровати, Анастасия вынудила себя мягко улыбнуться:

– Уже поздно. Если связываться с Мередит по поводу этого дела, то нужно с утра пораньше послать ей сообщение. Так что самое лучшее для меня – отправиться в постель, да и тебе тоже неплохо бы отдохнуть.

Эмили настойчиво смотрела на нее, не имея сил встать и добиться ответа на свой вопрос.

– Ладно, но не мечтай, я не забуду, что этот наш разговор остался незаконченным. Кстати, я не собираюсь быть вечно прикованной к кровати, так что не рассчитывай, что сможешь избегать меня.

Анастасия с коротким смешком подошла к подруге и запечатлела поцелуй у нее на лбу.

– Ив мыслях не было. Спокойной ночи.

Сопровождаемая недовольным ворчанием Эмили, Анастасия вышла из спальни и прикрыла за собой дверь. Тут же, как только она осталась одна, вся храбрость и доброжелательность словно испарились. Эмили была права. Вопросы, которые она задавала, замечания, которые сделала, – все соответствовало истине.

На них Ана должна найти ответы. Даже если ей придется действовать за спиной Лукаса и провести собственное небольшое расследование.

Сидя за столом, Лукас лихорадочно выстукивал пальцами замысловатый ритм, вкладывая в это занятие все свое нервное напряжение. Это не помогало. Ему не становилось легче, не становилось спокойнее. По-прежнему вместо заметок, которые он должен был зашифровать, перед глазами у него стояла Анастасия Уитгиг.

– Проклятие! – Он отбросил в сторону перо. На бумаге осталась жирная чернильная линия. Ему было все равно. После прошлой ночи ему все было все равно, кроме поцелуя, который, как он клялся и божился, был лишь прикрытием специально для Сансбери.

Увы, это было совсем не так! И с каждым разом, когда он вспоминал, как, затрепетав, Анастасия закрыла глаза, когда их губы встретились, ему это становилось все более понятным. Легкая дрожь ее тела, а потом движение губ с такой сладостной страстью! Он чувствовал, как она тает в его руках. Так чисто и целомудренно. Так по-настоящему, что это могло быть игрой для Сансбери.

Надо быть честным перед самим собой, с его стороны это тоже не было игрой. Ее прикосновения воспламеняли. И если бы не совместное расследование, он бы тянул и продлевал этот поцелуй как можно дольше.

Очень опасное и в такой же степени глупое желание, учитывая, что ей самой ничего не нужно, кроме как до конца своих дней оставаться благочестивой вдовой.

Дверь кабинета тихонько отворилась, и появился его дворецкий.

– К вам лорд Клиффилд, сэр.

Лукас вздохнул – это даже к лучшему. Он не мог заниматься делами, а у Генри наверняка есть что рассказать о том, что наработали другие агенты «в поле» по их делу.

– Отлично, пригласи.

Дворецкий вышел, и Лукас воспользовался моментом, чтобы собраться с мыслями. Прошлой ночью начали шептаться… Ладно, не шептаться, а громогласно трубить о том, что они с Анастасией целовались. Правда, это совсем не означало, что новость станет распространяться и после бала. По крайней мере у него были такие робкие надежды.

Очень, очень робкие.

– Ты чем-то озабочен.

Лукас поднял голову, Генри как раз въезжал в комнату. Махнув рукой, он отпустил слугу. Как только тот закрыл за собой дверь, Генри двинул кресло вперед. Лукас отвернулся, чтобы не видеть устремленного на него взгляда – этого вечного напоминания о том, как он подвел своего самого лучшего друга. Лукас был не в силах утаить от Генри ничего, когда тот так вот смотрел на него.

– Не озабочен, – поправил он Генри. – Просто устал. А расследование не движется с места. Я должен наконец все выяснить! – Он стукнул ладонью по столу.

– Ты уверен, что беспокоишься только из-за этого? – спросил Генри.

Лукас повернулся к Генри и увидел, что тот смотрит прямо на него, скрестив на груди руки. Он выглядел невозмутимым, но Лукасу показалось, что он видит отчетливые сполохи гнева в глазах друга.

– Ну разумеется. Генри, это дело уже больше года самое главное в моей жизни.

– Ладно. Правда, я слышал, что тебя кое-что отвлекает от дела. – Генри вскинул голову. – Ходят слухи о твоих поцелуях.

– К черту!

Лукас сжал губы. Глупо было рассчитывать, что сплетни не выйдут за пределы бального зала. Не стоило и надеяться. Это означало, что его попытка скрыть одну ошибку в расследовании породила более глубокую и тяжелую проблему. Всеобщее внимание станет серьезной помехой для следствия.