Лунатик - Роберт Лоуренс Стайн

— Мои бусы. — Майра вдруг вспомнила про бусы. — Я заберу их. Это первое, что я сделаю, а затем отниму у Стефани свой шарф.

— Твой шарф?

— Да. Затем я брошу эту работу и буду держаться подальше от миссис Котлер, ее драгоценной племянницы и племянника!

Она с шумом задвинула ящик и, чуть не споткнувшись о кошку, выбежала из библиотеки.

— Майра… ты куда? — в замешательстве крикнул Уокер.

— Я же сказала тебе. Наверх, чтобы забрать свои бусы.

Она помчалась вверх, Хейзел, недовольно шипя, понеслась за ней.

— Хейзел, берегись. Я могу споткнуться о тебя.

Майра пробежала по длинному коридору и оказалась в спальне с двумя низкими комодами. Вот маленькая шкатулка для драгоценностей на краю комода, там же, где Майра видела ее последний раз.

Она подбежала к ней и потянулась за бусами.

— Не может быть!

Шкатулка была пуста.

Бусы исчезли.

— Тпру! Не так быстро, — сказала Донна. — Если бы я не принимала болеутоляющих и успокоительных средств, то все это показалось бы мне полной бессмыслицей!

Увидев Донну, Майра замерла от потрясения. Она не хотела громко ахать, когда вошла в палату. И еле сдержалась. Было невыносимо смотреть на опутанную разными трубками подругу, закованную в гипс, практически лишенную возможности двигаться.

По меньшей мере, голос Донны казался настоящим. К ней вернулось чувство юмора, когда она жаловалась на плохую еду в больнице, и на одну из сестер, случайно севшую ей на руку во время раздачи лекарств!

Хотя обе девушки всегда жили дружно, Майра обнаружила, что ей трудно вести разговор. Ей было неуютно на складном стуле рядом с постелью Донны, и она очень скоро стала размышлять, чтобы ей такое сказать о жизни вне стен больницы.

В конце концов, положение стало невыносимым. Майра рассказала Донне о том, как они с Уокером вчера пришли в дом миссис Котлер, и как подтвердилось, что старая женщина — ведьма, а Стефани, ее племянница, скорее всего, берет с нее пример.

— Я знаю, как опасно делать поспешные выводы, — иронично высказалась Донна, — но это просто смешно!

— Что ты хочешь этим сказать?

— Майра, что же ты конкретно узнала? Что Стефани и Линк приходятся миссис Котлер родственниками? Наверно, Стефани говорила тебе об этом, когда сообщила о работе, а ты, похоже, не слушала ее. Что же еще ты выяснила? Что миссис Котлер очень интересуется колдовством и подобными таинствами?

— Но все сходится, — Майра стояла на своем, — раздражаясь тем, что Донна ей не верит. — Я начала ходить во сне лишь после того, как стала работать у миссис Котлер. Точнее, после того как оставила свои бусы в ее доме.

— Ах, — простонала Донна.

— Что такое? Ты действительно думаешь, что я глупа?

— Нет. У меня чешется шея, а я не могу дотянуться до нее.

Майра рассмеялась.

Она наклонилась над кроватью и почесала Донне шею.

— Теперь ты рада, что я зашла? — спросила она.

— Послушай, я знаю, ты сильно расстроена своими хождениями во сне, — сказала Донна, возвращаясь к прежней теме. — Но не стоит сходить с ума. Мы живем в двадцатом веке, не забывай об этом. Ты считаешь, что вокруг нас все занимаются колдовством?

— Уокер утверждает, что ведьмы существуют. Он говорит, что сейчас ведьмы отправляются на шабаш чаще, чем в шестнадцатом веке.

Донна снова застонала.

— Снова чешется?

— Нет. Мне хочется спать. Извини. Наверно, это пилюли. Больше не могу. Поговорим позже, хорошо? У меня достаточно времени, чтобы обдумать твои слова. Думаю, мы скоро выясним, что происходит. — Она зевнула. — Майра, спасибо, что пришла.

— Я скоро снова приду, — Майра встала и собралась уходить.

— Ты тоже поспи, — сказала Донна ей вслед.

— Мне бы очень хотелось, — пробормотала Майра. У нее вдруг резко испортилось настроение, она покинула палату и пошла к выходу из больницы по ярко освещенному коридору.

Сидя в переполненном автобусе Дивижн Стрит с прижатым к стеклу лбом, Майра находилась на полпути к дому, когда ей в голову пришла мысль навестить Стефани и выяснить отношения.

Она взглянула на часы. Почти пять часов. К этому времени Стефани должна вернуться с работы.

A Линк, скорее всего, еще не успеет приехать домой. Самое подходящее время.

Майра подала сигнал водителю, что ей нужно выйти, подождала, пока автобус остановится, и вышла. Солнце приближалось к горизонту, оранжевое — словно тыква. Вечерний воздух был сухим и прохладным.

Майра глубоко вдохнула воздух.

«Что мне сказать ей? Я ей прямо скажу, что знаю о том, что происходит. Конечно, она будет отрицать. Она будет все отрицать. Затем я скажу ей, что видела в доме миссис Котлер. Объясню, как узнала, что старая ведьма приходится ей тетей. Скажу ей, что знаю, почему она взяла мой белый шарф. А потом что? Затем ей придется остановиться. Ей и старухе придется прекратить то, что они делают со мной».

Осталось пройти один квартал. По длинному ровному газону к ней с лаем бросилась собака. Когда цепь натянулась до предела, собака жалобно затявкала от удивления и перевернулась на спину.

Майра не удержалась от смеха. «Собаки такие глупые», — подумала она.

Перед ее глазами возникла Хейзел. Кошка, наоборот, показалась слишком сообразительной. Уж Хейзел точно не нравилось, что Майра и Уокер рыщут по дому. Кошка определенно почувствовала облегчение, когда оба покидали ее жилище. Какое странное животное …

Майра стояла на переднем крыльце дома Стефани. Входная дверь была незаперта. Она заглянула внутрь через металлическую сетку.

«Я не могу ждать, пока Стефани разыграет передо мной мисс сама невинность, — подумала она. — На этот раз я знаю о ней слишком много, чтобы это сошло ей с рук».

— Есть кто-нибудь дома? — крикнула она.

Никто не откликнулся.

— Стефани… ты дома?

Тишина.

Майра рывком отворила дверь и вошла в прихожую. Она огляделась в гостиной. Странно было снова оказаться в этом доме. Все здесь так знакомо. Ничего не изменилось, но Майре показалось, что она не бывала здесь целую вечность.

— Стефани? — крикнула она, глядя вверх.

Посмотрев на верхнюю площадку лестницы, она увидела, что дверь от комнаты Стефани закрыта. «Может быть, она в комнате, и не слышит меня», — подумала Майра.

Поднимаясь по устланной толстым ковром лестнице, Майра слышала, как тяжело бьется сердце. Встреча вряд ли будет приятной. В действительности она не любила никаких выяснений отношений.

Через это придется пройти. Она не может позволить себе не спать на протяжении многих ночей, боясь заснуть, опасаясь, что увидит тот ужасный сон и проснется где-нибудь далеко от дома.