Сербия. Полная история страны - Драган Стоянович

О, дивная фреска! А где твои очи?

В пустующий храм проскользнувши ужом,

Албанец во мгле наступающей ночи

Глаза тебе выколол острым ножом.

Но он не решился коснуться рукою

Лица твоего и пылающих уст.

И вышел, и скрылся, как тать, за рекою,

Покуда был храм еще гулок и пуст…

Лица твоего не коснулась обида,

Все так же светло и прекрасно оно,

Сиянье идет от него, Симонида,

Как свет от звезды, что погасла давно.[60]

Мир с Византией совершенно не устраивал сербскую знать, привыкшую поправлять свои дела за счет набегов на византийские владения. Другой причиной недовольства стало усиление королевской власти при Милутине. Маятник качнулся в обратную сторону — теперь значительная часть знати склонялась на сторону Драгутина. Было еще одно провоцирующее обстоятельство — вопрос престолонаследия. Будучи старшим братом, который добровольно (или условно добровольно) уступил престол младшему, Драгутин вправе был рассчитывать на то, что сербский престол достанется его сыну Владиславу, а Милутин собирался сделать преемником своего сына Уроша.

Примерно в 1301 году между братьями началась война, которая с перерывами растянулась более чем на десять лет, закончившись не то в 1312, не то в 1314 году. Переметнувшейся на сторону Драгутина знати Милутин противопоставил наемников, а кроме того, ему оказывал поддержку тесть — император Андроник. А Драгутину не приходилось рассчитывать на помощь Венгрии, потому что там в 1301 году развернулась борьба за престол, которая впоследствии привела к затяжной гражданской войне, продлившейся до 1322 года.

Чем конкретно закончилась война между Драгутином и Милутином, неизвестно, но предположительно закончилась она примерно тем же, с чего и началась — оба брата остались при своем и вроде как сохранили родственные отношения (или хотя бы видимость таковых). После смерти Драгутина, умершего в марте 1316 года, Милутин присоединил его владения к своему королевству (правда, Белград и Мачву вскоре захватили венгры). Племянника Владислава Милутин заточил в темницу, где тот провел пять лет.

Не успела закончиться война между братьями, как против Милутина восстал его сын Урош, посмертно прозванный Стефаном Дечанским по своей задужбине — монастырю Высокие Дечаны. Одни историки считают, что на мятеж принца подбила знать, а другие называют причиной опасения по поводу престолонаследия. Милутин был женат на византийской принцессе, которой к тому времени исполнилось двадцать лет, и можно было ожидать, что она родит царю сына. А по древней византийской традиции сторонние престолы должны были наследовать сыновья, рожденные византийками (могло выдвигаться такое требование при заключении брака), и этот козырь в любой момент мог сыграть против Уроша.

Впрочем, по мнению ряда историков, королева Симонида не могла иметь детей то ли по причине некоего несчастного случая, произошедшего в 1306 году, то ли потому, что Милутин начал жить с женой, когда ей было всего восемь лет и причинил ей какие-то повреждения, приведшие к бесплодию. Но у Симониды была мать, византийская императрица Ирина, которая пыталась добиться того, чтобы Милутин назначил своим преемником одного из ее сыновей, братьев Симониды. Об этом пишет Мавро Орбинич: «Один за другим она [императрица Ирина] отправляла их [своих сыновей] в Сербию с богатыми дарами. Но из этого ничего не вышло, поскольку упомянутые братья после непродолжительного пребывания в Сербии у своего зятя, не выдержав суровости этого края, вернулись домой не очень довольными Урошем [Милутином]».

Заметим к месту, что насчет суровости земли Сербской Орбинич не преувеличивает. Сербские короли жили просто, а королевы не гнушались прясть и не стеснялись делать это перед иноземными гостями. Изнеженным византийским принцам явно было тягостно пребывать при сербском королевском дворе.

До столкновения не дошло. Когда войско Милутина вторглось в Зету, которой Урош правил как престолонаследник, многие дворяне из числа сторонников Уроша устрашились и покинули его, а самому Урошу пришлось бежать на другой берег Бояны[61]. Милутин отправил сыну послание, в котором говорилось: «Чадо мое милое и любезное сердцу, я зову тебя, а ты не отвечаешь мне. В скорби моей мне грезится, что ты рядом со мной, но я протягиваю руку и не нахожу тебя. Обильные слезы ослепляют меня и от гневной боли разрывается мое сердце… Разве этого, чадо мое, ожидал я от тебя? Но приди же, дорогой сын мой, чтобы утешить мою старость» (так пишет старец Данило). Урош явился на зов, изобразив раскаяние, но, видимо, Милутин ему не поверил и потому велел ослепить сына, чтобы обезопасить себя от его козней, ведь по древней традиции слепой не мог стать правителем, а упомянутый выше венгерский король Бела I являл собой редчайшее исключение из правил. Ослепление наследника, пусть и дерзнувшего восстать против своего отца, было настолько серьезным шагом, что Милутину пришлось советоваться об этом с приближенными. «И со многими своими вельможами советовались об этом, — пишет Данило, — и они сказали ему: благочестивый царь, благоразумно твое намерение».

Однако же Стефана не ослепили, а только сымитировали ослепление и отправили, от греха подальше, в Константинополь к императору Андронику II. Есть версия относительно того, что исполнитель королевского приказа был подкуплен самим Стефаном, но, скорее всего, то был заговор сербской знати, которая не хотела лишаться столь подходящего претендента на престол. У Милутина, которому уже перевалило за шестьдесят, был еще один взрослый сын — Константин, которого он в конечном итоге, как предполагают, назначил своим преемником, поскольку Константину была дана в правление Зета и на известной фреске в Грачанице Иисус Христос благословляет Милутина, Симониду и Константина. Но, видимо, сербская знать не была расположена к этому принцу, а католик Владислав Драгутинович или кто-то из византийских принцев и вовсе устраивал ее в качестве претендента на престол.

Что получается? Один из самых могущественных и эффективных, как сказали бы сейчас, сербских королей в пору зрелой мудрости, будучи способным сделать для государства много полезного, сначала более десяти лет воюет с родным братом, а затем едва не ввергается в гражданскую войну со своим сыном. О, сколько же в сербской истории моментов, которые хочется переписать наново!

Милутин скоропостижно скончался 29 октября 1321 года. Незадолго до смерти он простил Уроша, позволил ему вернуться и дал в правление Будимле[62]. Узнав о смерти отца, Урош, до тех пор притворявшийся слепым, объявил, что святой Николай Чудотворец вернул ему зрение. Чудо, которого на самом деле не было, привлекло к Урошу много сторонников.

Король-мученик

Похоронив мужа, королева Симонида отбыла в