Флирт - Лорел Гамильтон

Тут он был прав, но я же знала, что оборотни — не просто звери. В них был и человек, а у человека была совесть. Зверь обычно не считался с этим, и мог заставить делать ужасные вещи, с которыми потом было бы трудно жить, но на этот раз звери Никки и Якоба были на той же стороне, что и совесть. Это снова заставило меня почувствовать надежду, и я проклинала ее, потому что надежда помогает как жить, так и быть убитой намного худшими способами, чем все, что можно представить. Надежда — ужасная подруга когда ты попался парням с пистолетами. Но моя львица и их львы хотели друг друга. Похоти я верила. Надежда врала вам, но похоть это просто похоть, она никогда не лжет. Надежда будет заставлять меня смотреть вперед, но похоть может стать моим оружием против них. Разделяй и властвуй, эта стратегия работала на протяжении многих тысячелетий, и тому была причина.

Мы заехали в прекрасный пригород Сент-Луиса, где дворы большие, а дома еще больше. Некоторые из дворов поменьше имели огромные дома, словно их владельцы компенсировали одно другим. Подьездная дорога, на которую мы заехали, была длинной и красиво подводила к дому, который был огромным и имел один из самых больших дворов, из всех, что я видела. И дом, и двор профессионального ландшафтного дизайна говорили о деньгах и ухоженности, и не возникало чувства, что они что-то компенсируют. Все было настолько идеально, что становилось понятно: архитектор работал вместе с ландшафтным дизайнером для создания такой картины, которая годилась для обложки журнала в любой момент, когда фотограф решит выпрыгнуть из кустов.

— Ты словно и не удивлена, — сказал Никки, когда мы выбрались из их арендованной машины.

Я пожала плечами.

Якоб преградил мне путь. Он глядел мне в лицо.

— Ты знала адрес клиента еще до того, как мы привезли тебя?

— Нет.

— Ты лжешь, — заявил он.

Я нахмурилась.

— Нет, я понятие не имела, кто ваш клиент и не знала, что вы притащите меня в этот богатенький райончик. Но я подозревала, что это должен быть кто-то с деньгами, чтобы позволить себе вашу помощь, — когда я произносила это, я ставила на Натали Зелл. Любая женщина, которая хочет поднять своего мужа из могилы чтобы порубить его топором и похоронить куски "заживо" даже не моргнет при упоминании маленького похищения и смерти людей, которых она даже не знает.

Я слышала, как Никки остановился за моей спиной, и еле удержалась, чтобы не отскочить. Мне не нравилось, что мои похитители берут меня в коробочку, и ужасно не любила, когда оборотни подбирались так близко, если знала, что они могут причинить мне вред.

— Ты давишь на меня, Никки.

— От тебя пахнет правдой, — сказал он, все еще стоя слишком близко.

Якоб кивнул, но сказал:

— Дай ей немного места, Никки, нам нельзя прикасаться друг к другу, даже случайно.

Тот отступил на пару шагов, и я последовала за широкой спиной Якоба, а Никки шел за нами. Никаких больше разговоров, никаких вопросов — мы просто шли к передней двери. Как мило, что хозяин дома не заставил нас воспользоваться входом для прислуги. Хм. Интересно, особняки еще имеют входы для прислуги?

— Никаких вопросов? — сказал Никки.

— Нет, — ответила я.

— Большинство людей начало бы задавать вопросы, особенно женщины. Они слишком много говорят.

Якоб позвонил в дверь, и я услышала богатый, мелодичный перезвон глубоко в недрах дома.

— Смотрю, похищение женщин вошло у вас в привычку? — поинтересовалась я.

— Работа есть работа, — ответил он.

— Ну конечно, — сказала я. Мы ждали под пение птиц и далекое жужжание чьей-то мощной газонокосилки.

— Они говорят, потому что нервничают, — продолжил он.

— Единственный, кто здесь треплется, это ты, — указала я.

— Я не нервничаю, — сказал он, но слишком быстро для отрицания, и в его голосе проскользнула такая нотка…

— Лжец, — ласково сказала я.

— Завязывай, Никки, — бросил Якоб. Он расправил плечи, и я поняла: он слышал что-то, чего мы не слышали. Через мгновение дверь открылась, и я увидела Тони Беннингтона.

Теперь я была удивлена.

— Сукин сын, — сказала я. Он казался мне намного более разумным, нежели Натали Зелл. Просто еще один убитый горем муж, старающийся договорится с Господом Богом чтобы получить жену обратно. Видимо, Бог не слушал, и он начал договариваться с кем попало, чуть ниже уровня рая. Когда Бог игнорирует тебя, дьявол начинает выглядеть более привлекательно.

— Уже лучше, — прокомментировал Никки. — Ты действительно не знала. Он сказал это очень тихо, позади меня, так что я не знала, слышал ли его клиент. Мне-то было все равно.

— Добро пожаловать в мой дом, мисс Блейк, — он и в самом деле сделал этот широкий радушный жест, приглашая нас войти. Я еле поборола желание дать ему в челюсть.

Никки ухватил меня за локоть, мой пиджак и его перчатки не давали нам соприкоснуться голой кожей. Но его хватка была крепкой. Он наклонился ко мне и прошептал на ухо: "Драка с клиентом делу не поможет".

— Ты увидел, что я напряглась? — прошептала я.

— Ага.

Я начала протестовать, что не собиралась бить Беннингтона, но и сама не верила в свои слова. Я хотела причинить ему боль, по-настоящему. Видимо, все нервы и страх, которые я не позволяла себе чувствовать, трансформировались в насилие. Отличненько, с этим я была согласна.

Конечно же, моя львица начала ползти по метафорической траве, в которой лежала. Мне пришлось закрыть глаза и сосредоточиться на дыхании. Когда я решила, что смогу смотреть на Беннингтона и не желать ему смерти, я открыла глаза.

Он смотрел на меня, и в его серых глазах читалась неуверенность, словно он купил собаку, ничего не зная о ней, и теперь она пытается съесть кошку.