Двойные игры адвоката - Наталья Борохова

– Спасибо за душевную чуткость. Сейчас я чувствую себя намного лучше, – сказал Ушаков и, видимо, от полноты чувств приобнял сыщика рукой за пояс.

– Отставить фамильярности! – возмутился следователь. – Если вы не хотите остаток следственного действия провести в наручниках. Нужно ценить доброе отношение и не злоупотреблять им!

– Слушаюсь! – ответил Ушаков. К нему вернулось бодрое расположение духа, а может, он просто оставил бесплодные попытки защитить себя. – Что вы хотите от меня еще услышать?

– Думаю, мы уже все услышали. Так и запишем в протоколе: «На ранее данных показаниях настаиваю, виновным себя не признаю». Но ничего, Ушаков, вот будут готовы результаты экспертизы, вы у меня по-другому запоете! Ваши пальчики как пить дать обнаружат на ноже.

– Давайте подождем результатов экспертизы, начальник. Зачем торопить события? Жизнь полна неожиданностей.

– Конечно, подождем, Ушаков. У нас с тобой в запасе лет десять точно есть.

– Типун вам на язык! Злой вы человек, начальник. Кстати, не потеряйте, что-то у вас там торчит из кармана. – Ушаков похлопал себя по бедру, призывая сыщика сделать то же самое.

Действительно, серые шерстяные брюки дыбились бугром в районе кармана. Даже Дубровской был виден белый уголок какого-то объемного предмета.

– Уймись, Ушаков! – огрызнулся следователь, но руку к карману все-таки приложил. Через секунду он вытащил оттуда квадратный кошелек из белой кожи с крохотными розовыми горошками по фону.

На лице следователя отразилось искреннее недоумение, если не сказать больше – ужас.

– Черт возьми! Как эта штука попала ко мне в карман?

– Действительно, начальник, – поддакнул не менее удивленный Ушаков. – Сдается мне, что это не ваша вещица.

– Сам вижу, не дурак. Это женский кошелек.

– Вот незадача! Как женский кошелек мог попасть к вам в карман?

– Ума не приложу! – бормотал перепуганный следователь.

Дубровская взирала на эту картину в немом оцепенении. Она что-то сказала, прежде чем поняла, что ее губы шевелятся, не произнося ни звука.

– Это мой кошелек, – произнесла она через силу. – Посмотрите, у меня даже сумка такая же.

Действительно, сегодня, вопреки обыкновению, Елизавета не взяла с собой портфель. Был чудесный весенний день, и ей хотелось после работы пройтись по магазинам. Именно поэтому она захватила с собой белую сумку в мелкий розовый горошек. В комплекте с ней шел злополучный кошелек, который сыщик только что выудил из своего кармана.

– Зачем вы положили свой кошелек в мой карман, Елизавета Германовна? – вопрошал следователь, не понимая, что задает идиотский вопрос.

– Зачем ей класть кошелек в ваш карман, любезный? – ответил ему за адвоката Ушаков. – Сдается мне, что этот предмет попал к вам в карман каким-то другим путем.

– Ничего не понимаю, – потер лоб ладонью следователь. Он не сомневался, что на его глазах произошла какая-то чудовищная мистификация.

Зато Дубровская покраснела как рак и во все глаза смотрела на сыщика. Она не решалась произнести свои соображения вслух, слишком уж все было невероятно.

Адвокат и следователь таращили друг на друга глаза. Соловьем заливался лишь Ушаков, проявляя при этом несвойственную ему словоохотливость.

– Надо же! Что бы произошло, не прояви я сейчас наблюдательность? Адвокат лишился бы своего заработка. Лизавета Германовна, проверьте, все ли купюры на месте?

Дубровская машинально открыла кошелек и пересчитала деньги. Все было на месте, но проклятый Ушаков не унимался.

– Может, мне за раскрытие преступления медаль какую дадут или грамоту? Вы уж походатайствуйте, гражданин начальник.

– Да-да, – ошалело бормотал сыщик, пока вдруг не пошел красными пятнами. – Ты хочешь сказать, что это я украл кошелек?

– Судите сами, начальник. Гомонок обнаружили в вашем кармане, – скромно делился своими умозаключениями Ушаков.

Следователь вперил в него немигающий взгляд. На лице у него отразилось сомнение, затем удивление, смешанное с каким-то первобытным страхом, и, наконец, уверенность.

– Ах ты, сукин сын! – воскликнул он, выдыхая. – Так это ты все подстроил? Ты сунул мне в карман чужой кошелек?

Он схватил Ушакова за шиворот, но оторвать ладно скроенного мужичка от стула ему оказалось не под силу. Он едва не вырвал ему ворот.

– Зачем мне это нужно, начальник? – вполне натурально удивлялся арестант, но в его глазах горели жуликоватые огоньки.

– Вот что! Не нужны мне твои признания! – повысил голос следователь. – Сейчас позову дежурного, и все случившееся мы зафиксируем как кражу!

– Очень хорошо, – одобрил Ушаков. – Впервые в жизни я буду свидетелем!

– Не паясничай! – огрызнулся сыщик. – Ты шутки шутить вздумал? Твой адвокат напишет сейчас заявление, мы возьмем объяснения. Посмотрим, как ты заговоришь, когда делу дадут ход!

– Я не хочу писать никаких заявлений, – взмолилась Дубровская. – Деньги на месте, и у меня нет ни к кому претензий. Давайте рассматривать этот случай как фокус!

Она была потрясена и недоумевала, когда можно было проделать все эти манипуляции. Сумка все время находилась при ней. Быть может, только раз она потеряла бдительность. Когда вместе со следователем поднимала с пола его ручку. Но это было лишь мгновение. Видимо, и его оказалось достаточно для того, чтобы вытащить кошелек. В карман сыщика он перекочевал тогда, когда подозреваемый обнимал его за талию.

– Хорош фокус! – возмутился следователь. Он не мог простить арестанту своего минутного замешательства и того, что на пару мгновений Дубровская посчитала воришкой его.

– Мы никому не расскажем, – пообещала Дубровская. – К чему вызывать дежурного и сообщать ему некоторые… м-м… щекотливые подробности?

Видимо, обнаружение кошелька в кармане следователя ей тоже казалось некоторой пикантностью. Следователь покраснел. Весь его вид выражал замешательство. Но, представив, как будут передавать друг другу байку о нем его коллеги, он понял, что привлекать лишних свидетелей не следует.

– Смотри у меня, Ушаков! – Он погрозил пальцем, но уже больше для острастки. – Если еще что-нибудь в этом роде повторится, ответственности тебе не миновать. Благодари потерпевшего в лице своего адвоката. Она не желает привлекать к твоему розыгрышу внимание посторонних. Я тоже не монстр. Считай, что все мы немного повеселились.

Однако лицо у него было злое. После того, как он дополнил бланк допроса указанием, что подозреваемый настаивает на прежних показаниях, Лиза и Ушаков поставили свои подписи. Следственное действие было закончено.

Прежде чем удалиться, арестант адресовал Лизе взгляд, в котором больше не было веселья:

– Ну что, адвокат, не кажется ли вам, что я говорил правду? Серебровскую грабил не я…