Парадокс Ромео - Елена Усачева

– Мне нравится Миядзаки, – ответил Всеволод. – Я смотрел «Могилу для светлячков» Такахаты и «Первый отряд» Асино.

– Чего? – скривилась Наташа.

Белая заржала.

– Эмо! – поддразнила она.

– Страус Эму, а я анимэ, – грозно произнесла рыжая. – А ты вообще катись к своему Соколову, он тебя заждался.

– Нужен кому твой Соколов! – Белая натягивала тонкую куртку, зажав сумку коленями.

Всеволод осторожно перехватил пальто рыжей, распахнул, чтобы было удобней надевать.

– Вида-ала! – победно крутанулась на месте рыжая. – Вот так! А твой Соколов…

Белая не слушала. Она уходила, волоча сумку за собой. Рыжая вырвала пальто из рук Всеволода и помчалась за подружкой.

– Завидно стало, да? Завидно?

Белая отмахивалась. Рыжая наседала.

Они уходили без него. И это было хорошо. Можно было расправить плечи и подумать уже о чем-нибудь другом. Например, что он не готов к сегодняшнему занятию с Кадимом Алиевичем. Что впереди концерт. Что в субботу шахматный турнир. Что надо поискать соседку и уже завершить это дело с телескопом. Что на улице пасмурно, поэтому вечерние наблюдения снова откладываются. Достал телефон. Хорошо бы позвонить матери и предупредить, что задерживается.

Мимо прошла Громова. Глянула на его руку с телефоном, на него самого и усмехнулась. Слишком много она вложила в свою улыбку, Всеволод смутился, вспомнил рассказ рыжей и, не в силах выдержать этого взгляда, отвернулся.

Инопланетяне. Иные. Возможно, что и с Марса. Захватили одну школу. Ради эксперимента. Поработают здесь, убедятся, что с землянами им не совладать, и улетят обратно. Главное, чтобы это было не заразно.

Подружки ждали на крыльце.

– Мы к тебе или ко мне? – Рыжая выглядела сильно замерзшей, словно она простояла тут два месяца.

– У меня музыкальная школа, а потом…

– Тогда звякни. – Рыжая нашарила в кармане обрывок чека и стала криво вписывать на него цифры. – Я к тебе забегу. Ты далеко живешь?

Все, слова закончились, мыслей в голове не было никаких. Всеволод кивнул.

– Покедова.

Она снова совершила свой кульбит с привставанием на цыпочки и заваливанием на него. Ее тощий локоть обхватил шею, резко придавил. Всеволод почувствовал на губах влажный поцелуй. И это были не сухие вчерашние касания губ к коже, а требовательный поцелуй, заявляющий право собственности. Обалдевший Всеволод боялся шевельнуться, потому что не понимал, что за этим могло последовать. Не сказать, что ему было очень неприятно. В голове словно дыма напустили, мысли плавали в тумане, возникая и исчезая.

Первой не выдержала белая.

– Ой, ну, хватит уже! – проворчала она, и Всеволода отпустили. Только сейчас он понял, что с самого начала закрыл глаза.

– Хорошо целуешься, – наградила рыжая оценкой и, ничего больше не сказав, побежала за уходящей белой.

Всеволод осторожно поднял руку, касаясь губ. Что это было? Что с ним происходит? Почему вдруг стало тяжело дышать, словно першинка в горло попала?

Долго разбираться в своем состоянии Всеволоду не дали – от памятника героям к нему шла Светка. А к самому памятнику прилипла Нина. Цвет лица у нее был такой же, как и старый гранит монумента.

Пока Света шла – дерганно шла, зло, взмахивая рукой, отчего становилась похожа на сломанную ветку, – Всеволод подумал, что с таким нагромождением всего не видать ему реки Меконг, не удивиться, когда ее мутная вода понесется в обратную сторону. Река Девяти Драконов без него растопыренной клешней протянет руку к Индийскому океану. Драконы – это хорошо. Один тоже хорошо. Но три лучше. Быстрее. Сесть и улететь. Потому что сейчас его будут воспитывать.

– Я, конечно, не должна была приходить, – с ходу начала Светка. – Но вы мне на пару надоели. Понял? – И даже как будто на цыпочки приподнялась, чтобы четче произнести. – На-до-е-ли. Не буду я больше с вами возиться. Принципиальные? Я тоже принципиальная! Пошли вы далеко и надолго!

Выкрикнула она это и замерла. Ничего больше не говорила, просто стояла на месте, слегка раскачиваясь вперед-назад.

– Лелик собирается уходить? – спросил Всеволод. Это было очевидно.

Не ответила. Глаза полны слез, но сдерживается. И молчит.

– Как вы узнали, где я?

Неужели и правда белая Наташка сбегала к нему в гимназию, все узнала, а заодно и все рассказала? И пока она носилась по их коридорам, заглядывала в классы, инопланетный вирус, который уже сидел в белой, перебрался на стены, поселился в воздухе, и теперь его гимназия тоже заражена. Завтра начнут прыгать из окон и взрывать туалеты. Иначе как объяснить «удачное» Светкино появление? Никто никогда раньше так не поступал. Учились и учились. А тут вдруг повлюблялись. Точно, вирус.

Хотя, конечно, никуда Наташка не бегала. Выдумки все это.

– Ненавижу вас! – кричала Светка. – Все мальчишки дураки! Глупые и маленькие! Пыжитесь! Кидаетесь словами. А на деле ничего у вас не получается! Ничего вы не делаете! Только говорите. Болтуны! Вы думаете, что вы умные? Нет! Ни секундочки! Ни хвостулечки!

Сказав это неожиданное слово, зажала рот рукой, словно испугавшись, что скажет еще какую глупость, и бросилась бежать прочь.

Это было неправильно и странно. Нелепо – самое подходящее для этого слово.

Светка выскочила за калитку, поскользнулась на павшей листве, взмахнула руками, но удержалась. Скрылась за домами. Там она, наверное, тоже бежит, спотыкаясь и поскальзываясь. Или идет. Плачет, наверное.

Всеволод вдруг вспомнил, что пришла Светка не одна. Что была еще Нина. Сразу перед ним встало ее вытянутое лицо, остановившиеся глаза. Чего ее так перекосило? Увидела прощание с Наташкой? А чего такого? Он не может поцеловаться с девушкой? Подумаешь…

Зазвенел в голове Светкин голос. Чему она так возмутилась. Ей-то какое дело, с кем и как он прощается.

А стоит-то он все еще на пороге чужой школы, вокруг ходят чужие люди, смотрят. Неосторожная Светка кричала при всех, устроила показательный спектакль. Вон в стороне две девчонки из его нового класса ждут продолжения. Вон мелькнуло знакомое лицо парня. Вышел на крыльцо утренний девятиклассник с телефоном в руке, со змеящимся проводом, теряющимся в волосах. Грустно ухмыльнулся. Что он хочет сказать? Он ему сочувствует?

У Всеволода окаменело лицо. Ни в чьем сочувствии он не нуждался. Как не нуждался во всей этой суете, что сейчас творилась вокруг. Девчонки могут все испортить. Они лишат его того времени, которое он так старательно выигрывал в последние дни.

Всеволод сбежал с крыльца, включил телефон. Посыпались эсэмэски. Его искали. Нина звонила одиннадцать раз. Было пустое СМС от Лелика. Номер телефона он наверняка взял у Нины. Пять звонков от мамы. Мигал значок электронной почты, ему пришло двадцать писем – давала о себе знать соцсеть. Наверняка половина из этого – приглашение к дружбе. Видел он такую дружбу в гробу! Ну почему, когда победа близко, тут же начинаются сложности?